До этого он вообще никакого имени не говорил.
— Ладно, тебя зовут Ланс, как какого-то древнего рыцаря, — согласилась я. — Но это имя ни черта не отвечает на мой вопрос. Кто ты такой, Ланс? И почему ты думаешь, что я такая же?
— Я — забытая легенда, — сказал он. — Смутное воспоминание, недописанная книга. Я — тень на стене, я — блеск шпаги при лунном свете, хотя мой клинок и черен, как сама ночь. Я меняю миры и проигрываю войны, и демоны, как видишь, всегда идут по моему следу.
— Но я не такая, — сказала я.
— Пока еще нет, — сказал Ланс. — Но я вижу, что ты уже нашла свою историю. Или твоя история нашла тебя.
— Я как раз об этом и хотела с тобой поговорить.
Он покачала головой.
— Я прожил в этом мире дольше, наверное, чем в любом другом, исключая, разве что, мир, в котором родился, — сказал он. — Но я так и не смог до конца постичь законы, по которым он существует. Все очень просто, и в то же время очень запутано. У меня нет ответов на твои вопросы, Роберта.
— Жаль, — сказала я. Если уж Безумному Императору нечего мне сказать, то я уже и не знаю, к кому можно обратиться.
Подспудно я все-таки рассчитывала, что он сможет прояснить эту ситуацию по принципу «клин клином вышибают». Если ты столкнулась с чем-то безумным, то обратись к психу, и он объяснит тебе, что к чему.
Не факт, что это пойдет тебе на пользу, конечно, но какую-то информацию к размышлению ты все равно получишь.
Но Безумный Император не смог дать мне и этого.
— Но я знаю человека, у которого они могут быть, — вдруг заявил он.
— И кто же этот человек?
— Подпольный специалист по прикладному литературоведению, — сказал Ланс, и в свете происходящего этот термин вовсе не прозвучал безумно. — Я расскажу, как его найти, но на встречу ты должна прийти одна. Твои новые друзья…
— Они мне не такие уж и друзья, — сказала я.
— …наверняка заинтересовались бы его персоной, — сказал Ланс. — И если он увидит их, то ваша встреча не состоится. Он старается избегать внимания властей и спецслужб, а за тобой по пятам ходят и те и другие.
Лучше уж так, подумала я.
Лучше уж власти и спецслужбы, чем демоны из другого измерения, твари, собирающиеся играть мелодии на флейте из твоих костей.
— И как мне найти этого человека? — спросила я.
Он объяснил. Все выглядело довольно сложно, особенно если учесть, что люди из ТАКС постоянно висели у меня на хвосте, но не бывает нерешаемых задач.
Бывают только недостаточно творческие подходы.
— И он…
— Он сам расскажет о себе, если захочет, — сказал Ланс. — Но не возлагай на эту встречу слишком больших надежд. Вполне может быть и так, что он не сможет тебе помочь.
— Ну, хоть что-то, — сказала я. — А ты почему вообще мне помогаешь?
Он улыбнулся.
— Я мог бы сказать, что ты напоминаешь мне кое-кого из моих знакомых, — сказал он. — Но на самом деле ты напоминаешь мне меня. Я был даже немного младше тебя, когда моя история меня настигла, и это было уже очень давно.
— И вот ты здесь, — сказала я.
— И вот я здесь, — согласился он. — Но это не последняя моя остановка. Это лишь передышка перед очередной битвой.
— Почему ты решил провести ее именно так? — имея в виду спартанскую обстановку и не самые комфортные условия.
— Когда у тебя ничего нет, ты ни за что не несешь ответственности, — сказал Ланс. — Так мне казалось долгое время. Но, должно быть, я все-таки ошибался. Скоро я уйду из этого мира и получу то, что положено мне по праву.
Это была двоякая фраза, которую можно было толковать, как угодно, но я не стала уточнять, что именно он считает полагающимся.
— Значит, когда ты говоришь о том, что уйдешь из этого мира…
— Я не подразумеваю смерть, — сказал Ланс, печально улыбнувшись. — Было время, я искал встречи с этой дамой довольно настойчиво, но она все время отказывается приходить на свидания.
Я отметила, что он, наверное, не из того же мира, откуда меня вынули мои родители. У них там смерть мужчина, и его даже как-то зовут. Зачем мне эта информация? Да я и сама не знаю.
Может быть, просто сработала привычка копа сопоставлять факты.
— Когда она придет за мной, я передам ей, что ты ее ищешь, — пообещала я.
— Но не сегодня, — сказал Ланс. — Что ж, давай прощаться, Роберта Кэррингтон. Вряд ли мы еще когда-нибудь увидимся.
— Прямо сейчас пойдешь?
— А зачем тянуть? — спросил он. — Не буду смущать твоих не совсем друзей своим присутствием. К тому же, Легионы Проклятых уже явно меня заждались и сами себя не сокрушат.
Он воздел правую руку к небу, и реальность снова истончилась, и воздух перед ним замерцал, а потом там открылся очередной портал, сверкающий всеми цветами радуги, словно Ланс собирался шагнуть на Биврест.
Хотя, кто его знает, может быть, он и собирался. И безумным в этот момент он уже совершенно не выглядел.
— Удачи, Роберта Кэррингтон, — сказал Ланс, сделал шаг вперед и исчез.
А кусок Радужного Моста еще некоторое время остался висеть в воздухе передо мной, и сфера отрицания все еще никуда не делась, и никто бы не смог меня остановить, и на какой-то краткий миг меня охватило сильное искушение шагнуть вслед за Лансом, уйти в мир, в котором меня никто не знает, начать все с чистого листа, и даже если для этого придется биться с демонами, я наверняка что-нибудь придумаю. Фехтовальщик я, конечно, аховый, но может быть, хоть каких-то талантов от родителей перепало, и стоит только попробовать…
И мне показалось, что я увидела один из вариантов своего возможного будущего. Два клинка — короткий и длинный — вместо двух пистолетов, гнедой конь вместо «тахо», бешеная скачка, ветер в лицо, честная драка на улицах пустынного города, менестрели вместо блогеров, прекрасные юноши, падающие к моим ногам, и новые враги, потому что я не сомневалась, что у такой как я, враги обязательно найдутся. Мечи и магия, кровь и песок, пламя и сталь, и доблестный воин в древних, пропитанных мощью забытых богов, доспехах, достойный того, чтобы встать со мной рядом.
Это было будущее, прекрасное и страшное, пугающее и манящее, и во всем этом была только одна проблема.
Это было не мое будущее. Я знала, что могу сделать шаг вперед и занять чужое место, зачеркнув сюжетную линию какой-нибудь настоящей принцессы, девы-воительницы, превратив ее в обычную домохозяйку, и может быть, для нее это было бы только лучше, потому что люди редко получают удовольствие от превращения в героев.
А мое место здесь совершенно точно осталось бы вакантным, потому что никому оно не надо, и таких дурочек, наверное, больше нет.
