Мама бы наверняка этого не одобрила, и папа Джон тоже. А папа Бэзил…
Полагаю, он бы сказал, что я должна делать то, что считаю нужным. Он поддерживал любое мое начинание, но, справедливости ради, делать это куда проще, если при этом вы не живете вместе, и ты следишь за приключениями своей любимой доченьки откуда-то издалека.
Любопытно только, это уже те неприятности, о которых он пытался меня предупредить в свой последний визит, или же впереди маячит что-то еще более неприятное?
Я выключила воду в душе и вернулась в номер. Ленни снова уселся в кресло, подвинув его к окну, и смотрел на улицу в щелочку между штор.
— Мне тоже теперь идти? — спросил он, махнув рукой в сторону ванной комнаты.
— Необязательно, — сказала я. — По правилам, тебе сейчас вообще полагается перевернуться на другой бок, ко мне спиной, и заснуть.
— Ты серьезно?
— Ну, в первый раз, наверное, нет, — сказала я. — Хотя я уверена, что многие на самом деле хотели бы так поступить, но им неудобно.
— Эм… хм…
— Вот сейчас было довольно точное попадание в образ, — сказала я. — Женщин после такого тянет на поговорить, а мужчины обычно формулируют вот так, как ты сейчас.
— Правда?
— Ничего личного, просто так уж все устроено, — сказала я.
Подрастешь — поймешь, но этого я уже говорить не стала. Зачем обижать ребенка?
Я скинула кроссовки, сунула пистолеты под подушку и улеглась на кровать. День был тяжелым, завтрашний день обещал быть примерно таким же, так что не было никакого смысла сидеть тут в полной боевой готовности и со снятым предохранителем.
— Ты собираешься сидеть так до самого утра? — поинтересовалась я. — Кровать достаточно большая, чтобы в ней хватило места для двоих, и обещаю, что не буду к тебе приставать.
— Эхм… я все равно не засну, — сказал он.
— Как знаешь, — сказала я. — Если тебя вдруг придут убивать, буди. Хотя, думаю, что сама услышу шум и проснусь.
* * *
Я услышала шум и проснулась.
Первым делом, еще толком не продрав глаза, сунула руки под подушку и нащупала там оружие. Вторым — сунула ноги в кроссовки. Третьим — увидела Ленни, который явно так и не ложился спать. Он стоял напротив двери, держа пистолет на изготовку, двумя руками, в классической позе стрелка, хоть сейчас на пособие для тира фотографируй.
Гремело на улице.
Ну, даже не то, чтобы прям уж гремело… Рычал автомобильный двигатель, может быть, и не один. Хлопали приглушенные пистолетные выстрелы, слышалось звуки ударов, падало что-то тяжелое… Я хотела выглянуть в окно и осторожно отодвинула занавеску, но оказалось, что пока я спала, или, скорее, в тот момент, когда я просыпалась, кто-то припарковал там свой набитый спецназом фургон, почти полностью перекрывая обзор. Думали ли они в этот момент о нашей дополнительной защите или просто случайно так получилось, мне неизвестно до сих пор.
На улице дважды грохнули из дробовика, послышалась чья-то сдавленная ругань. Если они будут продолжать в таком духе, тетка из соседнего номера точно полицию вызовет.
Мне было любопытно, что происходит, в дело вступил как профессиональный, так и личный интерес, но выходить наружу и присоединяться к этому празднику жизни на данной стадии было глупо. Тем более, что там работают высокооплачиваемые профессионалы из ТАКС, а у меня даже обычного бронежилета с собой нет. То есть, конечно, есть, но он в багажнике, и для того, чтобы его надеть, надо таки выйти наружу.
А там — смотри выше.
Высокооплачиваемые профессионалы.
Секунд через тридцать мы познакомились с одним из этих профессионалов поближе. А уж Ленни — явно куда ближе, чем ему бы хотелось.
Был еще один выстрел из дробовика, а потом что-то ухнуло, раздался страшный грохот и дверь в наш номер внесли, как будто тараном.
В роли стенобитного орудия выступил один из спецназовцев, который своей бронированной тушей вынес дверь и свалился прямо на Ленни, так и замершего напротив. Он сбил агента Джонсона с ног и упал на него сверху, и, наверное, это было очень больно, потому что спецназовец был упакован в броню до такой степени, что больше напоминал космодесантника из очередной серии какого-нибудь дорогого сериала про войну с гигантскими инопланетянами-насекомыми, и вся эта амуниция, должно быть, весила килограммов сто, и сложно сказать, как он вообще в ней двигался без сервоприводов.
Я направила пистолеты в открытый дверной проем, и там почти сразу же нарисовался брат-близнец первого космодесантника. Его массивная фигура полностью прикрыла вход в наш номер, снова лишив меня обзора.
— Простите за беспокойство, мэм, — бросил он мне через плечо. — Работает спецназ.
А в следующий момент он вскинул дробовик и уже снова в кого-то стрелял.
Глава 39
Упавший на Ленни спецназовец начал подниматься с пола. Это был монументальный процесс, почти как таяние айсберга, только наоборот. Он отполз в сторону от агента Джонсона, отжался от пола на руках, встал на четвереньки, затем — на одно колено, потом, наконец-то, встал во весь рост. Чуть наклонил закрытую глухим шлемом голову.
— Извините, сэр.
Ленни простонал в ответ что-то невразумительное. Но вообще он сам виноват, неправильно выбрал позицию. Какого черта он встал прямо напротив двери? А если бы вместо спецназовца в него крупнокалиберный снаряд прилетел?
С другой стороны, тут такие стены, что от крупнокалиберного снаряда и они бы не спасли.
Я подала ему руку, помогая подняться. Кровь из разбитого носа капала на белую рубашку.
На улице не то, чтобы затихло, скорее, весь беспорядок сместился куда-то чуть дальше от нашего номера.
Поднявшийся спецназовец занял стратегическую позицию у окна. Его брат-близнец все еще прикрывал собой дверь. Надежная защита.
— Что-то я затупил, — признал Ленни, вытирая кровь с лица носовым платком.
— Бывает, — философски сказала я. — Нос не сломан?
— Не знаю.
Где-то далеко включились сирены. Сначала их завывания приближались, становясь громче и отчетливей, а потом, на расстоянии примерно двух кварталов — не спрашивай, как я определила это расстояние, это просто опыт — пропали. Видимо, ребятам объяснили, что тут происходит и кто тут работает, и они развернули своих железных коней в обратном направлении.
Можешь считать, что им повезло.
— Что происходит? — спросила я у спецназовцев. Должны же они поддерживать связь со своими коллегами.
— Мы работаем, мэм, — пробасил из-под шлема тот, что стоял в дверном проеме. — Клиент больно шустрый попался.
Это да. Мигель шустрый.
Шустрый и пуленепробиваемый. Надеюсь, у ТАКС найдутся на него свои методы.
