К семи утра меня вырубила на шезлонге, что стоял на балконе. Разбудила меня Лина.
– Ев, – трясла она за плечо, – ты живая? Ну чего ты так убиваешься? – протянула она стакан воды и таблетку своих бадов, – это аскорбинка, выпей.
Я проглотила кислятину и с жадностью осушила бокал воды.
Лина приглаживала мою топорщащуюся челку и улыбалась. От ее губ пахло Аперолем.
– Ну, как ты?
– Костя, – ответила я, – который Ваня… наш аниматор и гид – он брат Дианы Цветковой. Они с Марком знают друг друга. Это он прислал приглашения.
– Я знаю. Марк рассказал. И он извинялся. Сказал, что позвонит тебе.
– Не нужно… я не отвечу.
– А что Костя? Вы ушли вдвоем, я видела.
– Он сказал, что я «его Марк», – прислушивалась я к музыке клубного танца, который аниматоры исполняют вместе с гостями для поднятия настроения. И в каком интересно настроении среди них танцует сейчас Айван? – Что он был безответно влюблен, а я его не замечала.
– Брат Дианы? А ты его помнишь? В универе?
– Нет, конечно. Я или училась, или страдала.
Лина обернулась на дверь балкона, за которой возвышался мой багаж.
– Решила уехать? Как же море?
– Костя пошёл не по плану. Отпуск закончен.
– Ты уверена? – как-то уж слишком трезво спросила она, – уверена, что мы едем в аэропорт?
– Да, – дрогнул уголок моего рта, обозначающий улыбку, – едем.
Мы покидали отель, как самые злостные правонарушители, укравшие сорок три полотенца, пять пальм и двадцать одноразовых шапочек для душа. Короткими перебежками, замотавшись в шали и темные очки достигли ресепшена. Я просила очень быстро выселить нас, заплатила за мини бар двойную цену с чаевыми, улепетывая так, чтобы не пересечься ни с одним сотрудником в форменной футболке.
Нам удалось купить билеты в аэропорту на рейс, вылетающий через три часа, которые казались мне вечностью. В каждой кожаной крутке мерещился Марк, а в каждой желтой футболке Костя.
– Ев!
– Оспади, Лина! – подскочила я на пластиковом стуле в зале ожидания, чуть не откусив пол пальца вместо краешка ногтя.
– Опять! – шлепнула она меня по рукам и тут же присыпала каким-то бадом из полосатой косметички.
– Грызу только от стресса, прости.
– Успокойся, – сжимала она полосатую косметичку, – нет никого здесь. Мы просто туристки, никому не нужны. Ни Марк, ни Костя не знают, где мы.
– Но мы… – зашептала я, наклоняясь так низко, как будто болтаю со своими кроссовками, – не заявили о Маркере. Мы с ним контактировали! Думаешь, курдский Рахат Лукум наплевал на человека, двенадцать раз пытающегося проникнуть в его резиденцию?
– Вот пусть гоняется за Марком, а не за нами.
– Скорее бы посадка, – обмахивала я вспотевший загривок брошюрой.
– Пойду в туалет. А ты купи воды. Нужно соблюдать питьевой баланс. И в стекле купи!
Через сорок минут объявили посадку. Я подорвалась и как чумная бросилась занимать очередь (над чем всегда раньше посмеивалась – ну зачем выстраиваться в шеренгу?!) Теперь же мне самой было нужно просто очень, вот прямо сейчас попасть в самолет.
Я топталась с ноги на ногу, постоянно оглядываясь на зал. Лина торчала в туалете или закупалась лукумом. Три моих звонка она пропустила, а я пропустила вперед себя несколько семейств.
– Лина … что б тебя! Куда делась?
Когда очередь на посадку иссякла, а Лина все еще не подошла, я обратилась к сотрудникам:
– Моя подруга Лина Галкина. Она телефон не берет. Потерялась.
– Она прошла регистрацию?
– Да, конечно. Она ушла в туалет и до сих пор не вернулась.
По громкой связи на русском и английском сотрудница объявила, что Лину Галкину ожидают на посадке, выход номер тридцать пять.
Сообщение повторили трижды. Пришли какие-то люди. Меня пробовали пригласить на борт, точнее попросту пихнуть туда, чтобы остаться с пассажиром минус один, а не минус два.
– Я никуда не полечу! – вывернулась я, роняя и разбивая в дребезги воду в стекле, рассекая осколком кожу лодыжки.
– Но нам придется снимать ваш багаж. Вы задержите вылет на час!
– С ней что-то случилось! Какой багаж?! – пыталась я до них достучаться, – Человек пропал, а вы мне про багаж!
Развернувшись, я побежала по всем подряд туалетам, начав с самого ближнего к зоне, где мы ожидали посадки. И другие мне посещать не пришлось. На полу под вытянутой стойкой раковин валялась полосатая косметичка Лины с рассыпанными бадами.
– Лина … твою мать! – подобрав косметичку, расталкивая женщин, я заперлась в кабинке и позвонила ей раз десять подряд. Лина не отвечала.
– Так, спокуха. Отель, нужен телефон отеля.
И тогда я набрала номер единственного полу-знакомого человека во всей Турции.
Загуглив название, я набрала номер отеля, ведь телефона Кости или Марка у меня не было.
– Добрый день! – начала я на английском, – мне нужен сотрудник из России Цветков Константин, он работает аниматором в форме с нашивкой Айван. Скажите, это из дома. Скажите, случилось несчастье. Звонок срочный.
Я повторяла «эмёрдженси» и «Айван» раз тридцать в надежде, что это слово понятно на всех языках мира.
Через две минуты Костя взял трубку.
– Слушаю, кто это?
– Костя! Это Ева!
– Ты где?
– В аэропорту. Лина пропала! Я нашла на полу её бады… она бы меня бросила быстрее, чем свои добавки! Посадку объявили. Я в туалете прячусь.
– Оставайся там, приеду через полчаса.
– А что с самолетом? Меня объявили в розыск! – слышала я свою фамилию, – уже раз двадцать!
– В поиск, – поправил он, – просто сиди в туалете. Они снимут ваш с Линой багаж. Запиши мой номер, – продиктовал он, – скинь свой телефон смс. Я скоро.
– Костя-я-я-я..! Это все неправильно.
– Не бойся. Ничего не случится.
– А с Линой?
Спустя час я осмелилась выйти из кабинки. Нужно взять себя и всё, что осталось, выйти и признаться, что я укрывала факт общения с преступником. Заявить о похищении гражданки России. Про коллекцию невест Рахата лучше помалкивать.
Все равно мне не выйти из аэропорта. Это не супермаркет или кинозал. Я не села на рейс. Лина пропала. Марк в розыске. И только Костя, которого я не замечала пять лет подряд, как не замечал меня Марк может помочь сейчас.
И он поможет. Потому что был прав. Прошедшая любовь только на половину прошедшая, а второе слово – любовь.
Если Марк не заметил, я не отказала ему в помощи. И если с планом захвата Ватикана при помощи Джоконды мне было всё понятно, то план спасения Дианы из дворца никак не клеился.
