– Слышу, почтенный Ставинне.
– О, вы не забыли мое имя? Польщен. – Пальцы забарабанили по перилам балкона. – Я ждал нашей встречи, с нетерпением ждал.
Могу себе представить. А я вот с удовольствием подождала бы еще. Лет пятьдесят – семьдесят, для гарантии. Интересно, эта зараза… в смысле чародей этот… он мысли читать умеет? Если да, то моя хитрость не прокатит…
– И я! – вякнул зубастый хомяк. – Это я придумал для тебя ловушку, поняла?
– Да ну?! Сказать тебе спасибо за это? По-драконьи? – Я сделала вид, что хочу дохнуть, но эта зараза даже не дернулась. Верней, дернулась, но не от страха, а так, затанцевала радостно, как рэпер при виде бумера.
– Обломись! Тут твой огонь не подействует! Поняла, богатенькая дурочка? Поняла?
– Тьфу.
Вовремя он меня остановил. Еще чуть – и завелась бы – не остановишь. Тоже мне, хитромудрая драконша. Да когда ж я научусь язык на привязи держать, а?
– А мой помощник настроен не слишком доброжелательно к вам, леди Александра. – Ох, и нехорошая улыбочка у этого гада.
– Да уж вижу.
– Он вообще пытался убедить меня поскорее «разобраться с этой стервой».
– Что? Сам урод!
– Дура!
– Крыса!
– Стерва! Ты мне всю жизнь сломала, идиотка! Загнала в крысиную шкуру!
– Так тебе и надо! У детей крысил! В крысиной шкуре тебе самое место!
– Ты! Да ты! Да я тебя лично ощиплю, ты!.. Ты… – У крыса, кажется, не хватало слов. Я уже открыла рот добить его, но что-то легонько щелкнуло, и бывший директор замер. Оцепенел.
– Вот так. Чтоб не мешал. Наверное, у вас очень шумный мир, леди Александра. – Ставинне опустил руку и посмотрел на получившуюся статую. Я тоже посмотрела. Да-а… Как стоп-кадр белки из «Ледникового периода». Раскрытый рот, выпученные глазки и застывшие в замахе лапы. Смешное зрелище. Наверное. Только мне было не смешно. Страшно.
– Он живой?
– Разумеется. Я наложил временный стазис. Чтоб не мешал нам общаться. Я же говорил, мой слуга очень зол на вас. Даже забыл, что рядом хозяин.
Ага. Я тоже забыла. Спасибо за напоминание. Мороз по коже…
– Он очень удобный слуга. Достаточно пообещать, что верну ему человеческий облик и дам немного власти – и готово. Клетку помог раскрыть, по пятам ходит, угождает всемерно. Почти идеально предан…
Так вот кто выпустил Ставинне из ловушки там, на поляне! Крысохомяк! Я представила, как под вой кристаллов черный маг сговаривается с лохматым директором… ну попробовала представить. Рядом с этим психованным чародеем у меня мозги клинило. Такой жутью от него веяло… И почему хомяк сам не превратился? Кувыркнуться не мог?
– Только дурак.
– Что? – Я очнулась от своих мыслей и обнаружила, что черные глаза местного Волдеморта смотрят на меня не отрываясь. Как волк, выбирающий, куда укусить. С чего бы это он такой вежливый? Он должен на меня когти точить куда сильней, чем хомяк-директор. Так ведь?
– Я говорю, ваш соотечественник глуп. Вообразите, он верит, что стал крысой из-за вас и обретет прежний облик после вашей кончины.
– Да? – Это все, на что меня хватило. В вежливости черного мага было что-то до такой степени жуткое, что у меня чешуя мерзла. – После моей кончины, значит.
– Представьте себе. Забавно, правда?
– Прям до истерики. – Да что ж он смотрит так?
Белые пальцы все чаще барабанили по перилам.
– Вы не представляете, как я ждал этой встречи! – вдруг выдохнул маг, и я отдернулась… попробовала отдернуться – за ледяной вежливостью вдруг проглянула такая злоба, такая мстительная радость, что сердце замерло. Затихло и вроде как попыталось спрятаться за желудок. Ой, мама-а…
Это черное бешенство промелькнуло в прищуренных глазах мага всего на секунду, а потом он снова взял себя в руки и даже улыбнулся.
– Вы заметно изменились, надо сказать. В лучшую сторону. Хотя для вас, наверное, было бы удачней, если бы вы сохранили свой прежний… м-м-м… феноменальный облик.
– Почему? – Не хотела я с ним разговаривать, не хотела. Плюнуть бы в него, и желательно, чем погорячее, но что-то мне подсказывает, что вряд ли выйдет.
– Я бы сохранил для истории говорящую боевую мышь. Тем более крылатую. Это уникальный экспонат. Чудный монстрик. Восхитительный. Свидетельство власти, так сказать.
– Хозяин, что вы с ней разговариваете? – влез в разговор очнувшийся паскудный крыс. – Вы же говорили, что…
– Тихо, – маг на полуслове обломал выступление лохматого директора. – Я разговариваю с нашей гостьей. И у меня на нее большие планы.
Чтоб твои планы… туда же, откуда ты заявился. Я сглотнула и опустила глаза. Не время характер показывать. Тихо, тихо, Саша, не нарывайся. Я обязательно наведу тут шороху… только не сейчас. Планы… главное, чтоб эти «планы» не начались прямо сейчас. Надо потянуть время. Меня ведь уже ищут. Драконы не могли не засечь, что я пропала. Скажут магам. Те поймут… пусть я сама не понимаю, как меня сюда занесло, но маги, наверное, знают. Они будут меня искать. Надо только дожить до этого.
– А как же алтарь, хозяин? – не врубился в момент крыс.
– Алтарь попозже. – Недобитый Волдеморт почти мурлыкал. – Сначала, леди Александра, мы выманим сюда вашего патрона. Мою неудавшуюся приманку. На вас он клюнет вернее, чем я на жалкие планы ковена. Потом мы немного пообщаемся. Мне очень пригодится его магия. А потом уже – алтарь. Причем я очень постараюсь, чтоб вы остались живы. Хотя бы на такой же срок, как мое… путешествие. Чтобы вы, леди Александра, смогли прочувствовать на вашей драконьей шкурке, как плохо вмешиваться в чужие разговоры и ругаться.
Он говорил и говорил, и в черных глазах снова потихоньку загорался нехороший, маньячный какой-то огонек. И пальцы зависли в воздухе, будто на чьей-то шее, и сжимаются потихоньку, сжимаются. Вот-вот у самого когти прорежутся. Что он сказал про Рика? Что собирается его выманить? Как?
Псих, настоящий псих. Что ж делать?
Не знаю, сказала б я что-то или сделала, но тут опять влез крысохомяк. Сунул морду между перил и расстроенно посмотрел на меня:
– Так алтарь – не сейчас? Вы же говорили, как только, так сразу…
Ну не идиот? Такого хозяина завести – и не научиться держать язык за зубами? Ставинне глянул на него, улыбнулся так, что у меня шкуру закололо, и медленно так поднял руку…
Воздух прорезал ВИЗГ! Я дернулась, но отступать было некуда. И глаза закрыть не получалось.
Крыс бился на балконе, дергался и катался у ног хозяина и визжал, визжал, визжал так, будто ему хвост отрывали…
– Отобрать у тебя голос? – спросил Ставинне. – Или язык? А то ты его слишком уж распускаешь…
