– Ему к экзамену готовиться хотелось, а его часовым отправили, пока все отсыпаются. Он сидел-сидел, скучал-скучал, а потом взял и книжку открыл, готовиться. А чтоб граззи случайно не вломились, он зачаровал нитку и натянул потихонечку. Мол, кто переступит – тому жабья шкурка на денек. Он вообще-то хотел попугать, но граззи ломанулись сразу кучей и бегом, так что группа проснулась как в болоте – кругом куча лягушек, скачут, мечутся, орут, будто у них брачный сезон…
– Вот это да! Как он это сделал, разве это можно по нитке?
– Как-то. И ребята потом несколько часов переносили этих квакушек обратно за границу!
Веселая компашка притормозила:
– Здрасьте, леди Александра…
Здрасьте, здрасьте. Местных деток я больше не боялась, так что удирать и превращаться было не в тему. Покатать попросят? Нет. Глаза мелочи любопытно блестели, а на языке толклись вопросы и высказывания:
– Вы вернулись!
– А вы правда превращались в ежика?
– Вы кого-то ищете?
– Тоннирэ, да? – Это девочка спросила. Догадливая девочка…
Рик нашелся в том самом садюжном бассейне. Вот кто б сомневался, а? Жалко, поспорить не с кем было.
– Спасибо, Диссе. – Я улыбнулась мальчику-проводнику и пошла сквозь сероватый туман, глушивший любые шаги. Шевелящиеся коврики обходила сторонкой – мне им отдавать нечего, нету у меня ни магии, ни проклятий подхваченных. Хотя проверить не мешает – очень уж мне после встречи с Риковой мамой не везет. На охотников нарвалась, потом со Ставинне этим неприятности. Но не сейчас.
Туман расступился потихоньку, и я увидела бассейн. Желтоватый, с запахом хвойного геля. Рик с закрытыми глазами… тихий шепот… Я прислушалась.
– Одна мерная доля снежника… две мерки воды. Пятнадцать песчинок на сильном огне… три на слабом. Добавить… толченый… горичник…
Он тут еще и варит что-то? Неслабо – с закрытыми-то глазами. А может, просто учит? Но шаг вперед, и становится видно – нет, не варит. Голова запрокинута, пальцы вцепились в кольца на стенках бассейна, и брови подрагивают. Эй…
– Рик, все в норме? – Да знаю я, что идиотский вопрос. А по-другому как?
Шаман вздрогнул и открыл глаза – темные, какие-то затуманенные.
– Саша… Как ты сюда прошла?
Хм… И никаких тебе: Санни, ты замечательно выглядишь, и я очень соскучился по тебе-человеку? Не к добру. Что, неужели настолько плохо? Ох, Рик-Рик…
– Язык до Кремля доведет! Ты лучше скажи, что ты тут делаешь?
– Я… так, искупаться решил…
Мое сочувствие чуток подтаяло. Слышь, шаман, так ты у нас и врать умеешь? До сих пор только недоговаривал.
– Купаться… – протянула я. – И рецепты заодно повторить, ага? Тут тихо, никто не мешает, прям эта… библиотека. Так, может, и мне искупаться?
Я сделала вид, что собираюсь снять платье, и шаман дернулся:
– Тебе сюда нельзя!
– Почему это? На первый раз не больше ста песчинок, но можно.
– Откуда ты знаешь?!
– От верблюда. Рик, что стряслось? Зачем ты опять сюда полез? Думаешь, в тебе есть темное?
Он вздохнул. Тяжело встал, выбрался на берег и почти упал на широкое полотенце.
– Не думаю… знаю.
Я села, где стояла.
– Рассказывай.
– Ты не бойся. Оно должно пройти.
– Да ну его на физалию! Тебе плохо? Ты лечишься? Что другие маги говорят? Да не молчи ты!
Рик неожиданно улыбается. Так себе улыбка, конечно, до его обычного солнышка далеко, но хоть что-то.
– Я не молчу. Я пытаюсь слово вставить.
– И голову мне заодно поморочить! – бурчу я. – Рассказывай, что творится.
– Саша, все хорошо…
Так-так, похоже, слышу что-то знакомое. Я прищурилась:
– Рик, ты помнишь фразочку, которая мне язык намозолила, а тебе уши? Про «я не хотела», а? Ага, моя. Ты еще смеялся… Хочешь, скажу твою любимую? «Саша, все хорошо, просто…»
Шаман шевельнул губами, но промолчал. Только смотрел удивленно, будто я опять во что-то странное превратилась.
– То просто эпидемия, то просто черный маг, то ты просто в приманки подался… Рик, может, хватит все-таки прятать всякие такие «просто»? Если мы будем вместе, то давай уже секреты побоку, а?
Туман кружится рядом, как большие теплые шали-паутинки, трогает водяной пылью наши лица. Лицо Рика на миг словно отдаляется. Странный вкус у тумана – словно кто-то рядом заварил целую бочку восточного чая… горького, очень горького… И вода совсем не плещет. Тихо тут. Так тихо…
– Давай, – отозвался шаман, подвинувшись. С сомнением посмотрел на мокрое полотенце. – Погоди, сейчас другое принесу.
– А не надо, – я плюхнулась рядом. В смысле изящно опустилась. – Все равно жарко. Так что там с темным?
Хотя… что б оно там ни было, это не важно. Извини, темное-неизвестно-что, но с Риком у тебя не прокатит. Он мой, и губу не раскатывай – не отдам. Хоть наизнанку вывернусь, хоть сама в этот бассейн влезу. Так что давай, иди подзакуси Ставинне – он-то так и так там. Рик, ты не молчи, а?
Шаман задумчиво потер ладонь. И, сдавшись, пожал плечами:
– Низки.
А-а… Ну в общем-то, я и так догадалась.
– Понятно… а разве не все в алтарь затянуло? Мне показалось, что те из Нижней сферы уволокли все, что смогли зацепить.
Опять тупой вопрос. Но прояснить все надо, второй раз цеплять эту тему – все равно что с солнечным ожогом в горячий душ – надо, но больно так… Лучше один раз помаяться.
– Не все.
Как-то он это так сказал – на меня как морозом дохнули.
– Погоди… Подожди-ка минуточку. То есть Ставинне не просто так в алтарь нырнул? Его туда затянуло. То есть тебя тоже могло?
Я почувствовала ответ еще до того, как он кивнул.
– Могло. До Ставинне нам, конечно, далеко, но низок и во мне хватало. Затянуло бы… если б они того хотели.
Они – это нижники? Я могла остаться без Рика. Он мог исчезнуть в этом проклятущем алтаре, и… и все! Что там в этой Нижней сфере, как там? Он же мог… Тихо, тихо, Саша, ничего не случилось, Рик – вот он. Не рви нервы.
Не хотят, значит, нижники, лишней добычи. Ну и ладненько. Только с чего ж у Рика вид такой похоронный?
– А они не захотели?
Рик закрыл глаза. А потом заговорил почему-то о другом.
– Ставинне был последним черным магом. За последние столетия контактов с Нижней сферой практически не происходило. Кроме него – некому было. А существам из Нижней не хотелось, наверное, окончательно лишаться доступа к нам. Вот и оставили они одно зернышко. Семечко на будущее. Когда-нибудь да прорастет.
