Саша замерла, прислушавшись к своим ощущениям. Потерявшись в удовольствии, она, и правда, только сейчас поняла, что между ног у нее хлюпает только собственная смазка. Никакой спермы.
– Но… ты же кончил… – совсем запуталась Сашка. – Симулировал что ли?
Токарев снова засмеялся. Его откровенно забавляло Сашино недоумение.
– Просто кончил без спермы, – пояснил он.
– Так не бывает.
– Бывает.
– Гонишь.
-Не-а. Хочешь поспорить?
– На деньги?
– Пффф, на желание.
– Иди нафик, – не купилась Саша, продолжая гнуть свое. – Не верю. Врешь ты все. Как это работает?
– Просто нужно сосредоточиться. Ощущения, конечно, смазываются… В общем, просто разрешаешь себе разрядку и все. Это не очень хорошо для здоровья, особенно, если злоупотреблять, поэтому сразу предупреждаю, что мне нужен полноценный второй раунд.
Дима тут же пустил ладони в путешествие по Сашкиному обнаженному телу, намекая, что вполне готов прямо сейчас ко второму раунду. Но добравшись до низа живота, он остановился и, не в силах справиться с любопытством, спросил:
– Ты не собиралась ко мне?
Саша отрицательно помотала головой, и он развернул девушку к себе лицом.
– Саш, ты с ним была? Что случилось? Почему ты вся заплаканная приехала?
– Я боялась, что тебя нет дома. Или что ты не захочешь меня видеть. Что уже поздно…
– Почему в одной сорочке? – не сдавался Дима.
– Платье в машине, – призналась Нестерова и, проведя ладонью по его щеке, добавила: – Я хотела, чтобы ты без лишних слов все понял.
– Да уж, неглиже твое очень красноречивое, – хохотнул Токарев.
Саша вгляделась в Димино лицо, на котором плясали блики огня от камина, подсвечивая его растрёпанные русые волосы рыжим. Он сидел на пушистом ковре, улыбаясь ей. Такой родной и уютный. Островок тепла посреди зимы, которая была не только за окном, но и в ее душе. Саша прильнула к Токареву, не в силах больше противится ни ему, ни себе, ни тому чувству, что овладело ее сердцем, чувству, которое уже готово было вырваться, чтобы затопить ее душу.
– Саш, расскажи, что у вас произошло? Ты с Сергеевым встречалась?
– Не хочу, – заныла Нестерова, закрывая Димин рот поцелуем. – К черту его.
– Саш, – заупрямился Токарев.
– Потом… Давай все потом… Сейчас нужно позаботиться о твоем здоровье.
И Сашка опустила руку вниз, поглаживая место, которое нуждалось в ее заботе.
– Да, действительно, – быстро принял аргумент Дима. – Подождет.
Сашка заулыбалась, продолжая напирать на него с поцелуями и снова заваливая Диму на ковер. Но в этот раз такой расклад его не устроил.
– Так не пойдет, Александра Семеновна, – зарычал Токарев и одним движением подмял девушку под себя. – Покомандовали и будет, госпожа главный редактор. Теперь я сверху.
– Я могу расслабиться и получать удовольствие, Дмитрий Петрович? – хихикнула Нестерова, притягивая его к себе за шею.
– Таков план, – кивнул он и накрыл ее рот своим.
Саша растворилась в ласках и поцелуях. Если поначалу она все же интуитивно опасалась повторения их опыта десятилетней давности, то, когда Дима подложил Сашке под задницу подушку, прежде чем медленно проникнуть в нее, все страхи улетучились. Девушка наконец поверила ему, доверилась, отпустила свои страхи, а потом и мысли.
Дима нависал над ней, внимательно вглядываясь в любимое лицо. Он ловил каждое ее движение, каждый стон, который побуждал его наращивать скорость. Токарев откровенно наслаждался широко распахнутыми глазами Саши, когда согнул ее ногу в колене и проник внутрь под другим углом. Она извивалась и скулила, готовая кончить совсем скоро, но в Димины планы это пока не входило. Он закинул Сашкину ногу себе на плечо, снова меняя точку трения. Дав ей немного привыкнуть к глубокому проникновению, Токарев пристроил на плечо и вторую ногу, стаскивая чулки.
– Дим, пожалуйста, – заскулила Саша, цепляясь пальцами за раскиданные вокруг них подушки. – Сейчас, пожалуйста.
– Еще немного, родная, – уговаривал он, задыхаясь, проводя языком по ее лодыжке. – Ты такая красивая, когда готова кончить.
– Очень хочу… Пожалуйста, Дим…
– Немножко, совсем чуть-чуть, – ворковал он, перекладывая Сашкину ногу так, что обе они оказались на его правом плече.
– Димкаааа, – заныла Саша, снова упуская такой близкий оргазм, и уже зарычала: – Ты гребаный засранец, Токарев.
– Угу, – хмыкнул он, кусая Сашку за мизинец.
– Я убью тебя, клянусь, я убью тебя, – билась в агонии Нестерова, крича на Диму и весь дом.
– Обязательно, родная, обязательно, – кивал, самодовольно скалясь, Дима, не прекращая двигаться. – Если сможешь встать, обязательной убьешь.
– Какой же ты…
Саша не договорила, потому что он снова сменил позу. Теперь она лежала на боку, чуть развернув попу, а Дима нависал сверху.
– Согни ноги в коленях, – скомандовал он таким тоном, что Нестерова не посмела выделываться.
Саша захныкала, подчиняясь и боясь, что потеряет рассудок от переизбытка удовольствия, ощущений, чувств.
– Дима, – позвала она, протягивая руку.
– Да, моя хорошая, да, – ответил он, наклоняясь, чтобы поцеловать Сашку.
– Я… – Саша уже не решалась просить, только смотрела на него.
Дима только улыбнулся и кивнул. Его улыбка становилась все шире и шире, пока он наблюдал, как Саша отпускает себя. Он чувствовал, как она расслабляется и сжимается вокруг него, как эти сладкие спазмы переходят в пульсацию. Токарев не без труда остановил свой оргазм, желая продолжить сразу после того, как она кончит.
Дима прилег позади Сашки, уперевшись на локоть и поглаживая ее грудь. Он приник губами к ее щеке, зашептал:
– Надеюсь, ты уже отдохнула, потому что я только начал.
Не дав и шанса повозникать, он опустил руку вниз, туда, где соединялись их тела. Дима нашел во влажных складках чувствительный узелок и надавил, заставляя Сашу проглотить все протесты и застонать от удовольствия. Поглаживая ее, Токарев снова начал двигаться.
Следующий час Саша помнила очень смутно. Они катались по ковру, меняя позы, сплетаясь в объятиях, шепча и крича, целуясь и кусаясь. Токарев буквально убивал ее, хотя Саша первая грозила ему расправой. После третьего (или четверного) убивающего, почти лишающего чувств оргазма, Нестерова умудрилась выскользнуть из-под Димки и даже встать на ноги, чтобы дойти до столика. Там она успела налить себе вина и сделать глоток из бокала. Но почти сразу девушка была прижата к стене, у которой Дима в полной мере оценил выносливость Саши и ее идею принять вертикальное положение. Потом они оказались на том самом столике, благоразумно убрав с него бутылку и бокал. В пылу процесса Нестерова не заметила, что почти до крови содрала себе копчик.
