– Доброе утро. Могу я узнать, как вас зовут?
– Ох, извините, – русалка смутилась, приложила руку ко лбу, точно извиняясь. Айси успела заметить у нее между пальцев полупрозрачные зеленые перепонки. – Я – медсестра Ре́йлин. Так я могу чем-то помочь?
– Рейлин, – Айси запнулась, а затем выдала на одном дыхании: – У вас есть что-то, чтобы узнать… не в положении ли я и… все ли в порядке с ребенком?
Глаза русалки округлились еще больше, практически вывалившись из орбит. Она стушевалась, не зная, куда деть нервные руки, и сощурилась так, что стала похожа на гневную касатку.
«Ну вот, сейчас тебе зачитают нотации о вреде ранней беременности», – хмуро подумала Айсин.
– Хорошо, что ты встретила меня, – заговорщицки сказала Ре́йлин и поманила Айси за собой в глубь госпиталя по пустыми коридорчикам между ширмами. – У меня есть рыба-нянька, ее нужно съесть. Если стошнит, значит, ты в положении.
«Меня в любом случае вывернет, если я съем сырую рыбу».
– Ээ, это у вас здесь так все определяют? – скривившись, уточнила Айси, усаживаясь на стул напротив медсестры. Та покопалась в своих бумагах и переставила пустые колбы, освобождая место на столе.
– О, нет, нет, – Рейлин качнула головой и добавила: – Это наш, русалочий, способ. Очень действенный.
– А есть что-нибудь другое? – с неприкрытой надеждой спросила Айси, вспомнив, что на Земле намного лучше озаботились подобным вопросом.
Рейлин снова замерла, усиливая в воображении Айсин свою схожесть с сине-желтой мультяшной рыбкой, боящейся каждого движения и все забывающей.
– Нуу, официальный метод требует уведомления ароны Опирум. Конечно, можем воспользоваться и им… но, я так полагаю, вы бы не хотели огласки… пока что?
– Было бы прекрасно, если бы это осталось между нами, – согласилась Айси, чувствуя себя контрабандистом или пиратом, продающим незаконно конфискованный товар.
– Прелестно! – Русалка просияла и, нырнув под стол, сразу же оттуда выскочила, вытащив белый хиленький цветок в горшке. – Тогда можно использовать а́криум.
Айси, разглядывая пятиконечный белый цветок с наточенными, как бритва, лепестками, потянулась к нему, чтобы проверить, насколько остры его грани, но Рейлин поспешно отвела ее руку.
– Его ни в коем случае нельзя трогать, – настоятельно проронила она. – А́криум – живой хищный цветок, поэтому это и неофициальный метод. Если арона Опирум узнает, будет ругаться. Но как медсестра не могу же я бросить девушек, которые не хотят огласки, без помощи, правильно? Я его сама вырастила.
Русалка, поймав взгляд Айсин, многозначительно посмотрела на нее. И только дождавшись неуверенного кивка, продолжила:
– Беременным до него дотрагиваться нельзя, так как он впрыскивает яд, который убивает плод. Но если капнуть на него кровь… и он станет агрессивным, а лепестки окрасятся в алый, тогда…
– Я поняла, – перебила ее Айси и, взяв в руку протянутую Рейлин иголку, проткнула себе палец. На подушечке тут же набралась алая горошина, которую она стряхнула прямо в центр акриума.
Томительное ожидание затягивалось, а цветок даже не порозовел. Да и никакой агрессивности в его поведении не появилось: все так же аккуратно покачивался из стороны в сторону, слабо шевеля лепестками.
– Ну что ж, ответ ясен. Ты не в положении, – заключила Рейлин.
– И что это, черт возьми, должно значить? – пробормотала Айси себе под нос, продолжая таращиться на белые лепестки.
– Прости, я не расслышала… – начала медсестра, но Айси вскочила и ринулась к выходу, бросив через плечо:
– Ничего! Спасибо за помощь!
– Обращайся, если что, – ответ догнал ее уже у распахнутой двери.
Ее путь лежал прямиком в арестантские.
Ворвавшись туда, точно безумный смерч, она затормозила, только увидев перед входом двух охранников, облаченных в темно-бордовые доспехи.
– А ну-ка стой! – рявкнул один из них, выставив перед собой копье.
Несущий караул по другую сторону от входа активировал металлический дар. Айсин заметила, что он призвал его по газообразному агрегатному состоянию, точно хотел ударить на поражение.
– Ты что здесь забыла? Арестантские не место для пряток, кыш отсюда! – грозно сказал маг.
– Иначе мы вынуждены будем применить силу, – подтвердил первый, и Айси только сейчас увидела руны на наконечнике копья.
– Я пришла к Гитеру Домитору.
Охранники переглянулись. Алхимик вернул копье в вертикальное положение и глянул на нее сверху-вниз.
– Твое имя?
– Айсин Варнессар, – ответила она сдержанно, хотя желудок несколько раз перевернулся. Понятное дело, что опасного преступника будут охранять, но, будто поддавшись феликсовской наивности, она предположила, что они не станут ее останавливать.
Маг тем временем достал маленький прибор, который Айси с неприкрытым изумлением сравнила с планшетом. Во всяком случае, он был такой же прямоугольной формы, и маг возил по экрану пальцами. Эта такая, казалось бы, мелочь, вдруг согрела ее и подняла градус решительности, будто знак, который появляется в нужный момент.
– Нет, – отрезал, наконец, маг, хмуро уставившись на нее. Дар вновь угрожающе прилил к его венам.
– Проверьте Одетт, – тут же попросила она. – Одетт Варнессар.
Алхимик уже собирался ткнуть в ее сторону копьем, заставляя отступить, но маг махнул рукой, привлекая его внимание. Они переглянулись, маг коротко кивнул, заставив алхимика отлучиться на несколько минут. Он вскоре вернулся, притащив с собой два наруча-блокиратора, которые тут же нацепил на руки Айси, и какой-то алхимический девайс, похожий на жирную, длинную гусеницу. Ее прохладное металлическое тельце сковало лодыжку Айси и загорелось красным светом.
«Намек ясен. Рыпнусь или попытаюсь вызволить Гитера, меня взорвут на мелкие куски. Предусмотрительно, конечно», – с некоторой долей гордости подумала она.
– Входи, – велел маг. – Орденом ему дарована милость на трехминутный разговор. Чем ты прокляла себя, чтобы быть тем единственным человеком, которого он вписал?
Проигнорировав колкий вопрос и такой же острый, подозрительный взгляд, Айсин стала спускаться по ступеням. Она прошла мимо еще четырех постов охраны, и чем ниже – тем больше в них было магов и алхимиков. Пока, в конце концов, она не оказалась в сыром помещении, изрешеченным прутьями камер. Здесь горел всего один факел, слабо разгоняющий мрак. Чувствуя, как сердце уходит в пятки, Айси медленно подошла к единственной камере, где спиной к ней стоял человек.
– Я ждал тебя, Одетт, – сказал старик, и это заставило ее вздрогнуть. – Ты хочешь поговорить о том, что произошло, так ведь?
Гитер Домитор обернулся.
Он улыбался. И делал это с таким пугающим пониманием, будто весь день был рядом и знал, что она не в положении. А, значит, все снова по его плану. Айси заставила себя пожать плечами, лишь бы придать себе хоть немного непоколебимого вида. Гитер наверняка видел ее насквозь вместе с жалкими попытками храбриться, но поделать ничего с этим она не могла.
