– Ну, что приуныла? – Ромка сел напротив и поставил перед Сашей чашку кофе с ее любимым эклером.
Она улыбнулась, он замечательный!
– Рома, ты помнишь, я рассказывала тебе про своего отца? Ну, того самого, которого обокрала?
– Помню. А что с ним?
– С ним все в порядке. А вот со мной не очень. – У Саши задрожали губы.
– Говори, не тяни, – подбодрил Роман.
– Приехал отец Марианны.
– Да? И что? Это плохо? – непонимающе спросил Ромка.
– Не знаю. Но дело в том, что ее отец – это мой отец. Тот самый.
Ромка присвистнул так громко, что сидящие за соседними столиками обернулись.
– Вот это поворот!
Саша кивнула и, смахнув рукой слезы, поспешно заговорила:
– Я не знаю, что мне теперь делать. Должна я сказать об этом Марианне? Или отцу? Как думаешь, я должна ему признаться, что я его дочь? А то, что я обворовала его? А? Ром? Что ты молчишь?
Ромка ошалело смотрел на нее и соображал. Как такое может быть? Такие совпадения бывают только в мыльных операх, а тут жизнь. Довольно странно, если не сказать подозрительно…
– Думаю, Марианне надо все рассказать, – наконец уверенно сказал он.
– Я тоже так думаю. Но боюсь, она…
– Вы сестры, – перебил он, – а значит, поймете друг друга. Ведь не зря же вы так быстро нашли общий язык.
Саша улыбнулась, так вот в чем секрет. Наверное, они чувствовали родство на ментальном уровне, потому так быстро и сблизились.
– Саша, а Марс ведь знал, что твой отец – Богуславский? – спросил он то, что вертелось у него на языке. – Разве ты не говорила ему фамилию?
Саша попыталась снова напрячь память, но она в тот день была не в лучшем состоянии.
– Не помню, Ром. Конечно, я усомнилась. Но, наверное, все-таки, скорее всего, не говорила.
Ромка хмыкнул, отличная формулировка. Ох, Сашка!
– Что ты смеешься?! Я спросила у него, но он заверил, что не знал. Думаю, мне бы он признался.
– Ты настолько веришь ему? – удивился Роман. – Он же все от тебя скрывает. И не только от тебя.
– Ну и что, – насупилась Саша, вспомнив лекцию профессора, наверняка он находит себе оправдание, и ей тоже хотелось найти, – может быть, у него есть веские на то причины. И я не уверена, что хочу знать правду, – тихо добавила она и посмотрела виновато.
Тактичный Ромка только покачал головой, кажется, его подруга необъективна. Интересно, чтобы это значило?
– Ладно, разберемся… Послушай, еще я хотел попросить тебя. Выясни, пожалуйста, когда у Марианны начались припадки. Желательно, поточнее.
– Хорошо, я попробую. Кстати, она передавала тебе привет, сказала, чтобы ты приезжал почаще.
– Правда? – не поверив смешался Ромка. – Тогда передай и ей привет.
Поболтав еще немного, они разошлись. У Романа было много работы, а Саше надо было возвращаться в ПИК.
Она еще раз огляделась. Нет, здесь, в кафе, точно не ее жизнь. И несмотря ни на что ее ужасно тянуло назад, в тот самый дом, в котором столько тайн и проблем. Наверное, потому что там, в той жизни у нее появились родные… И Марс, которому она не верила, но почему-то ужасно хотела верить! Почему? Она вдруг вспомнила его слова в конце лекции и улыбнулась. Быть может это и есть влияние космоса?..
***
Саша проснулась от истошных криков Марианны и, быстро натянув джинсы с футболкой, поспешила в гостиную. Но крики доносились со второго этажа.
Она поднялась по лестнице и подошла к комнате Марианны. Да, она снова ссорится с отцом, поняла Александра, услышав мужской голос.
– Машенька, успокойся, не то тебе станет плохо… – увещевал Богуславский.
– Не называй меня так! Для тебя Машеньки давно нет! Я Марианна! Марианна Глинка!
– Господи, откуда ты выкопала такой псевдоним? – рассержено проворчал отец. – И зачем? Чем тебе не нравится фамилия Богуславская? Мария Богуславская. По-моему, очень красиво для актрисы.
– Да, папочка. Когда-нибудь я стану великой актрисой! Но твою фамилию носить ни за что не стану!
– Станешь. И если научишься держать свои эмоции под замком, то когда-нибудь научишься поступать разумно.
– Намекаешь на мою психическую неустойчивость?! – взвизгнула Марианна.
– Это непросто неустойчивость, и ты прекрасно это знаешь, – возразил тот.
– Да, да, да! Психическое расстройство личности с каким-то мудреным названием! Ничего страшного, надо просто научиться держать себя в руках, как ты, верно?
– Да, милая, как я.
– Я не хочу быть такой же бездушной! И беспристрастной не хочу! Я душевнобольная, но у меня хотя бы есть душа. А ты верно забыл, что мамочка заболела из-за тебя!
Тот замолчал, все было совсем не так, но сказать об этом дочери значило вызвать новый приступ гнева.
– Тебе нужно лечиться, – глухо сказал он.
– Ни за что! – в бешенстве крикнула Марианна. – Снова хочешь упечь меня в психушку?! Я тогда!.. Тогда я перережу себе вены! Так и знай!
– Что ты такое говоришь?! – испугался Богуславский. – Ты действительно не в себе! Я незамедлительно переговорю с твоим врачом!
– Ха-ха-ха! А нет никакого врача, папа! Я от него давно отказалась, так как не нуждаюсь в его услугах. У меня есть друзья! Настоящие! И только они помогают мне держаться. А ты! Ты…
– Да, дела плохи. Сегодня же позвоню Малькевичу!
Все это время Саша стояла за дверью и, зажав рукой рот, слушала. Она еле сдерживала себя, чтобы не ворваться к ним. Ей было так жаль Марианну! Ее несчастную родную сестру!
Но знала бы Марианна, как ошибается! Ни Саша, ни Марс ей никакие не друзья, они тоже обманывают и используют ее. Один только Гарик искренне любит ее. Если только он не лицемерит, и его чувства настоящие.
– Саша, ты снова подслушиваешь?
Та даже не вздрогнула, уже привыкнув к выходкам Хрусталева, да и посмотрела на него уже по-другому, ведь он ее брат.
– А ты снова подкрадываешься, как шпион? – упрекнула она.
– Что там происходит? – не обращая внимания на едкий тон, спросил Гарик.
К ее огромному удивлению, он подошел к двери и тоже приложил ухо.
– Богуславский приехал? Давно?
Снова услышав до боли знакомую и ненавистную фамилию, Саша дернулась, словно ее ударили.
– Вчера. Это отец Маши? Верно? – переспросила она, в глубине души надеясь, что это какая-то ошибка.
– Да. И деспот, – не успокоил ее Гарик. – Снова бедная сестренка будет истерить по любому поводу.
