– Э-э-э, да, папа, – первым сознался Матвей. – Стеф недавно с ней встретился.
– Да! Она жива! – пришлось признаться Стефану. – Мама просто от тебя сбежала!
– Как это жива? Как это сбежала? – Горинов схватился за сердце, он был в шоке.
– А что ты хотел?! – сорвался на крик сын. – Ты сам довел ее до этого! Она устала от твоих любовниц и от твоей маниакальной подозрительности! И от контроля! И я ее очень понимаю! И поддерживаю!
Стефан сильно расстроился. Ведь они, два недоумка, выдали мамину тайну!
– Стеф, прекрати! – забеспокоился Матвей, заметив, как побледнел отец.
Все зашло слишком далеко! Он никак не мог осознать, что с мамой все в порядке. Это просто какой-то кошмар! И Стефан просто взбесился!
– Давайте все успокоимся и спокойно поговорим! – Матвей попытался всех усмирить.
А Горинов вдруг упал на диван, держась за сердце.
– Что вы делаете? Что вы со мной делаете?! Ведь я все для вас…
– Папа, папа, тебе плохо? – подскочил к нему Матвей. – Стеф, скорее вызывай скорую!
Глава 21
Врач суетился вокруг Горинова, мерил давление, делал какие-то инъекции, а братья стояли в стороне и с испугом смотрели на все эти манипуляции.
– Ну что, необходима срочная госпитализация, – вынес вердикт эскулап.
– Степан, подойди ко мне, – тихо сказал отец.
– Вам нельзя разговаривать, – предупредил врач. – Вас нужно срочно доставить в клинику, скорее всего, это инфаркт, и время работает против нас.
– Дайте всего минуту, – как всегда, не терпящим возражений тоном, произнес Горинов.
Врач отступил.
– Степан, завтра приезжает Стас, – тяжело дыша, сказал Горинов склонившемуся к нему сыну. – Ты должен принять его в офисе и заключить сделку… Он нам очень нужен.
– Тебе, ты хотел сказать? – насупился Стефан.
Матвей дернул брата за рукав.
– Хорошо, папа, я сделаю все, что смогу, – сдался Стефан.
– Попробуй найти до завтра Ксению, – прохрипел отец.
– Зачем? – в один голос спросили братья.
– Порохов настаивал, чтобы «прелестное дитя» присутствовало на переговорах, найди ее…
– Как ты себе это представляешь? – язвительно спросил Стефан. – Меньше чем за сутки? Ты шутишь?
Матвей снова шикнул на брата:
– Тише, Стефан, ты видишь, отцу совсем плохо.
– Папа, я вряд ли найду ее, но я постараюсь уговорить его. Он подпишет договор.
– Этого мало, – возразил Горинов. – Договор был лишь приманкой. Надо убедить его объединить наши компании.
– Ты серьезно? Нет, давай уж это ты сам, когда вернешься из больницы.
Отец сморщился от жгучей боли в сердце и вымученно проговорил:
– Это надо делать сейчас, иначе будет поздно, дела наши плохи… И Матвея завтра возьми с собой, пусть привыкает… Я, наверное, уже не смогу вернуться к делам…
– Папа, перестань, – Матвей взял отца за руку. – Ты поправишься, мама вернется, и все будет, как прежде.
– Нет, сын, как прежде уже не будет. – Отец поджал губы и отвернулся, чтобы не показывать свою слабость.
Горинов не привык быть беспомощным и несчастным. Железный характер, стальная выдержка, упорство, бескомпромиссность всегда и во всем. И если бы он не был таким, ничего не добился бы в жизни. Все держалось на нем. Бизнес, дом, семья. Ради семьи он и старался, был сильным, да, иногда приходилось быть жестким. А как иначе? У него сыновья. Мальчиков воспитывал в строгости, учил уму разуму и никогда не баловал.
Да, сыновья выросли разные, но умные и неравнодушные, и это неплохо. Стефан умнее и сильнее, у него железный характер, как у него самого, да, нелегкий, но это то, что надо для успешного бизнеса. Матвей мягче, проще, весь в мать, но тоже не лишен талантов.
Сам о себе Горинов ничего не мнил. Знал, что не подарок. И пусть он для сыновей был тираном и диктатором, зато теперь он за них спокоен. Не пропадут. А вот Ирэна… Ее он упустил. Контролировал, как мог, но все равно не доглядел. К горлу подступил комок от обиды и сожаления. А как они любили друг друга в молодости! Почему она с ним так поступила? Ведь он все для нее… Для них… Для своей семьи…
Горинов снова начал задыхаться, врач поспешно одел ему кислородную маску и поторопил санитаров, чтобы увезли каталку с больным к ожидавшей во дворе карете «Скорой помощи».
Матвей с беспокойством смотрел отцу вслед. Ему искренне было жаль его.
А Стефан стоял, прислонившись к косяку двери и скрестив на груди руки. Он думал о том, что всем рано или поздно приходится платить по счетам.
У всех троих была своя правда…
***
А накануне Ксения, вконец измученная и уставшая от всех произошедших событий, добралась до дома сестры. Совсем не хотелось идти к ней, но пока это был единственный вариант.
– Привет! Проходи, – Даша распахнула дверь.
Ксеша стояла на пороге и переминалась с ноги на ногу:
– Привет. Извини, что так неожиданно и на ночь глядя, я надеюсь, это ненадолго.
Они обнялись.
– Ладно тебе, проходи. К отцу-то чего не поехала? Насмерть обиделась?
– Да ну, – махнула Ксеша рукой, – не хочу видеть эту стерву. Сразу скажет, что-нибудь вроде: «Что, набегалась, гулена? Я так и знала, что этим все кончится». А может, что и похуже, если отца рядом не будет. А я не хочу это слышать. Потом отца проведаю и вещи свои заберу.
Ксения прошла в комнату и огляделась. Это была маленькая однокомнатная квартира с плохонькой мебелью и обшарпанными стенами. При этом повсюду лежали, весели, валялись и словно кричали "спасите! помогите!" дорогие вещи: сумочка от "Луис Витон", обувь от "Пазолини", одежда, косметика и тому подобное. Все было брошено в беспорядке, будто с пренебрежением.
– Ты молодец, что сняла квартиру, – сказала Ксения, оглядывая классический сестрин беспорядок. – Я тоже, как только устроюсь на работу, сниму что-нибудь вроде этого.
– Да, это так, временно, – смутилась Дарья вовсе не от беспорядка, а от бедного, убитого жилища. – Я просто с Васьком разругалась, пришлось от него съехать. Как только найду другого, могу уступить тебе эту халупу. У меня уже есть один на примете, у него знаешь какая тачка?
Сестра было залилась соловьем, но Ксения перебила:
– А работаешь все там же? На часовом заводе?
– Да, там же. Кстати, в общежитии завода комната все еще за мной, так что, если хочешь, можешь жить там. В три раза дешевле, чем эта квартирка. Условия, конечно, не очень, зато бюджетно.
– Хорошо, для начала сойдет. А с Василием вы совсем расстались? – удивилась Ксеша, ей казалось, в этот раз дело идет к свадьбе.
