– Никто. – Признала я ее правоту.
Если подумать с такого ракурса, то ведь не важно, что будет потом. Я и он, мы сильные взрослые.
– Так и не теряй шанс на первую любовь с достойным. Человеческие мужчины, они совсем другие. Мелочные, жалкие, себялюбивые! – перечисляя, Рысак почти осязаемо ненавидела мужчин из внешнего мира.
– Твой первый был таким? – решила я вскрыть этот нарыв, помогая ей отпустить сдерживаемую годами боль.
– Он был еще хуже. Красивый ублюдок, что просто поспорил на меня. Мне было пятнадцать, и это был мой первый опыт проживания среди людей. Он очаровал меня быстро. – Замолчав, она отвернулась к окну, за которым уже темнело. – Я, конечно, видела его неискренность. Все его эмоции считывала, но думала, что смогу стать для него особенной. Вот только, все мы, бабы, одинаковые, когда разводим для них ноги. Как бы тебя не убеждали в обратном, но без любви, это только физика. Обратно- поступательные движения до выплеска его спермы. А вот ты своего удовольствия с такими козлами, как мой, можешь и не получить.
– Аля…
– Это моя правда. Грязная, но настоящая. Без красивой сказки с «долго и счастливо». Не совершай мою ошибку. Испытай свое первое удовольствие с ним. – Повернувшись ко мне, она не стала прятать покрасневшие глаз. Это уже были не слезы, их она давно уже выплакала, а всего лишь признак того, насколько глубоко ей под кожу залез тот негодяй. И если Рысак все еще шепчущая, значит, она отпустила его живым.
– Я подумаю, – уже более благосклонно ответила я.
– Упрямая идеалистка! Ладно, давай «подумаем», как бы ты справлялась с предательством твоего Руса. Сейчас проживешь его «найденную вечную», раз простые уговоры на тебя не влияют. Садись на кресло, и вперед!
Кивнув, я устроилась на уютном кресле учительского стола. Расслабилась и закрыла глаза, опустив свои щиты. Алевтина запустила механический метроном и он начал отсчитывать такт. Равномерно постукивая, он погружал меня в привычный транс с первых же звуков. А спокойный голос наставницы начал рисовать картину.
Мы настолько давно работали вместе, что теперь мое воображение улавливало саму суть, рисуя образ по заданным точкам, изначально прислушиваясь к звукам ее голоса:
– Яна, ты и Арсулан уже год вместе. Делите квартиру, кровать, одну кружку кофе по утрам…
С каждым ее словом я видела, как перед глазами проносились поцелуи, объятия. Его тягу к моим волосам, сейчас отросшим аж до середины бедра. Яркая и радужная реальность воображаемой пары, разбилась на осколки. Мой такой любимый мужчина, собирал вещи, стопочками убирая их в сумку.
Его «прости, я ухожу», больно резало душу. Еще немного и польются слезы, разбив мое сердце. Но я терпела. Кусала губы в кровь, но не просила его одуматься или остаться. Не побежала за ним, когда захлопнулась дверь, отрезая его навсегда. Не было больше счастливого смеха в этих стенах. Я бродила по дому тенью. Забросила заботу о доме и о своей внешности. За окном проносились ночи и дни, а я только и знала, что смотрела на общее фото.
Толчком к возврату стала рвота. От пары глотков воды, меня выворачивало над унитазом. Нет. Это не был наш ребенок. Просто вампирский лимит организма исчерпал себя, выдав судорожное сокращение слишком иссохшегося органа.
Умываясь, я из мира грез, словно в первый раз, посмотрела в зеркало и заметила, как сейчас выгляжу. Грязная пакля на голове, резкая линия скул и пустые глаза. Жалкое, недостойное зрелище. Оно не могло быть мной…
Встрепенувшись, я заперла все чувства, решив любить теперь только себя. Долго плескалась в ванной, промывая каждую прядку. Долго обрабатывала волосы бальзамом, и расчесывала их до тех пор, пока не они не высохли. Распахнув опустевший наполовину шкаф, выбрала легкий сарафан и красивые босоножки, а вот сумки подходящей там не было. Не став откладывать поиски, подкрепилась порцией крови, что держала в холодильнике на крайний случай. Пропылесосила пол, протерла пыль, собрала всю грязную одежду в мусорные пакеты и ушла тратить деньги на обновки.
В своей фантазии я ввалилась в кафе голодной, и с несколькими десятками покупок, нужных и катастрофически необходимых именно сейчас. Лакомясь тортом захер, я вновь почувствовала вкус к жизни. Пусть кусают локти те, кто нас потерял!
От толчка я вернулась в реальность, оставляя пришедшую в себя ведьму наедине с мечтами о новых свершениях.
– Ну как? Справилась? – улыбаясь, спросила меня Алевтина. Она и так видела все по моей сути, но вопрос входил в число обязательных, ведь нужно знать исход имитации.
– Угу.
Откинувшись на удобную спинку, я постаралась полностью расслабиться. Некоторый перенос физических ощущений присутствовал, так называемая «память тела». Именно она руководила нами, в первый момент шокового состояния. Для ее наработки я и страдала.
– И что ты ему сделала? Так, из чистого любопытства спрашиваю.
– Ничего, – пожав плечами, я ощутила, как затекли все мышцы в теле от долгого сидения в одной позе.
Кинув взгляд в окно, я поняла, что на улице почти ночь. И правда, времени на имитацию ушло прилично.
– Купила себе кучу вещей и объелась в кафе. А до этого, страдала в гордом одиночестве.
– Вот и молодец! Свалил – пусть катится, – похлопав меня по плечу, Алевтина заглянула в глаза. – Ты только помни, что это лишь в твоей голове случилось. А в реальной жизни он нервно ходит тут за дверью в коридоре, уже час как тропинку протаптывает. Нервирует страшно!
– А сколько я тут сидела? – нахмурилась я.
– Пропустила ты своей ужин. Я не стала прерывать твой «сон», раз так зашло. Никаких отклонений в твоем состоянии не было. Негативные эмоции не фонили, пульс в норме, дыхание не частое. Я была рядом, следила за тобой.
– Я обещала ему ответить после ужина. Спасибо, что не провалилась в этот раз на целые сутки, – промямлила я.
Я вспомнила, как проходила самое удачное погружение в гибель всех своих друзей. Тогда, промучившись месяц, я решила не сдаваться и просидела почти сорок часов, на чистом упрямстве. Я не стала мстить сразу и топорно. Всех виновников я убрала аккуратно, с интервалом в год, а то и больше. Убивать мы имели право, если находили точно виновных. И могли провернуть все аккуратно. Иногда даже образовывались временные группы ради подобных целей, но это могло быть заметным для окружающих. А потому, чаще всего работали одиночки.
– А молодец демонолог, хорошо держится, раз еще не ломится в двери, надумав всякой чуши себе. – Аля зевнула, прикрыв рот рукой. – Ладно, я спать. Я на столе тебе перекус оставила, если что. Иди, разбирайся со своим возможным парнем. Думаю, теперь ты и сама понимаешь, что если с первого раза прошла это испытание, то и в реальности справишься.
– Да. – Встав, я обняла наставницу. – Спасибо тебе, Аля. Ты лучшая.
– Знаю- знаю. Напомни завтра тебе презервативы дать, – шепнула она мне на ухо. – Деток мы, конечно, любим, но клепать их в стенах школы – плохой тон.
