– От оно как, – протянул Егор, переглянувшись с казаками, – продались, значит.
– Не продались, а поддались шантажу. Не думаю, что англы им деньги дали, эти господа каждую копейку считать умеют, особенно в чужом кармане. Прижали счета европейские, да недвижимость, или ещё что у кого имеется, да показали, что могут отнять. А раз могут, то и отнимут – англичане же, дело известное. Они соблюдают только те правила, которые выгодны лично для них, настаивая на том, чтобы все остальные так же играли по английским правилам – в английскую же пользу.
– Вот же ж поганцы, – крутанул головой вахмистр. С некоторых пор он с благословения Бакланова прикомандировался к кельтам, перенимая опыт городской войны. Казаки оказались ещё тем подарочком, с кучей подвохов – начиная от завышенного самомнения и пренебрежения ко всем не-казакам, заканчивая неистребимой склонностью к трофеям. К диким коровам Фокадан привык ещё во время войны Севера и Юга, не видя в том ничего особо предосудительного (с преотвратным снабжением без приварка
[246] никак!), но у казаков диким мог оказаться и отрез сукна.
Винить казаков в мародёрке попаданец не стал – у вояк, вынужденных служить всю жизнь, любовь к трофеям что-то вроде профессионального заболевания. Особенно если вспомнить, что воюют казаки фактически за свой счёт. Государство что-то там выделяет… но как водится, недостаточно, да и это самое недостаточно часто оседает на руках атаманов.
Когда за свой счёт покупаешь себе коня и оружие, причём от качества оных напрямую зависит не только твоя жизнь, но и жизнь товарищей, как-то иначе начинаешь относиться к диким часам, украшениям, ткани… А у кубанцев и терцев ещё одна привычная статья расходов – выкуп товарищей, попавших в плен к горцам. Суммы порой астрономические.
Но и достоинств у казаков хватало, всё ж таки профессиональные вояки, да ещё и потомственные, с детства знакомые с массой полезнейших ухваток и военных хитростей. Инициативные, храбрые до безумия и при этом осторожные, готовые выручить своего ценой собственной жизни.
– Нас это не коснётся, – сказал Келли без должной уверенности в голосе, перейдя на ирландский. К сожалению, ошибся.
Общественность, которую в нынешних условиях не отодвинешь пренебрежительно, подняла вопрос об иностранцах в армии. Проверки коснулись всех, в том числе и кельтов. Ничего подозрительного не обнаружили, но…
… как водится, от НО никуда не деться. За ирландцев могли поручится такие столпы общества, как Бакланов и Хлудов, однако получилось как в том анекдоте, ложечки-то нашли, а осадок остался
[247].
Иностранцев, в том числе и давно обрусевших, по большей части вовсе отстранили от работы или приставили дублёров – как для учёбы с последующей заменой, так и для контроля. Положа руку на сердце, ничего из ряда вон в этом действии нет, русские иностранцы в большинстве примкнули к революционерам или попросту покинули Россию. Теперь вот предательство… к слову, почти поголовно европейские инородцы кучковались всё больше в Царском Селе.
– Хм, а не отсюда ли появилась идея отстранения иностранцев? – Подумал Фокадан, – я бы на месте Валуева тоже заволновался. Романовы от власти фактически отстранены, а европейцы лезут и лезут… наверняка ведь готовили триумфально возвращение Дома Романовых на политический Олимп.
– Иностранцам, как ни крути, возвращение Романовых выгодно, причём выгодно как искренним их сторонникам, так и сторонникам англичан. Сторонники Дома получают от них чины, титулы, поместья… этакий противовес русской партии при дворе.
Что, Рюриковичи перевелись? Гедиминовичи? Не будь при Дворе такого количества европейцев, Романовым пришлось бы править с куда большей оглядкой на старую русскую знать. И собственно, на русских вообще.
Хунте же незачем опираться на иностранцев, они плоть от плоти русский народ. Хм… пусть даже и наполовину французы, как Черняев.
Англичанам так же возвращение Романовых выгодно, если как следует подумать. Возьми они власть, так ведь сразу начнут делить её меж собой, да и что, забудут они хунте своё отстранение? Никогда!
Знать всегда ставит знак равенства между своим благополучием и благополучием государства. Они убеждены, что если им хорошо, то и с государством всё хорошо.
Романовы в этом плане не исключение, легко отдадут приказ на ликвидацию Черняева, даже если будут знать, что в результате Россия потеряет свои немецкие земли. Зато Дом Романовых избавится от опасного конкурента!
– Обидно, досадно, но ладно, – только и сказал Фокадан, узнав о своём отстранении от дел русской армии. Собственно, воспринял это даже с некоторым облегчением… стыдно признаться, но война тяготила, навоевался на три жизни вперёд.
Да и тяжело нести на своих плечах немалую часть ответственности за будущее страны. Это в книгах хорошо – дал совет Сталину или там Петру, да наслаждайся послезнанием и всеобщим уважением. А в жизни?
Уж не его ли поступки сдвинули лавину? И ведь не знаешь, к лучшему ли она сдвинулась. По крайней мере, военная интервенция Англии, в планах попаданца на прогрессорство явно не значилась. Да и после, когда страна переболеет, к лучшему ли будут перемены? Как там они аукнутся полвека спустя?
Он по-прежнему будет стараться сделать что-то для России, но… нужна передышка. Хотя бы месяц-другой не делать ничего эпохального, а просто сесть и подумать над стратегией развития. Без спешки, без вечного Время не ждёт!
* * *
Слова Фокадана о педерастах среди арестованных и о том, что Романовы привечали европейцев, как своих, кто-то очень умный и хитрый сумел связать воедино, пустив народе устойчивый слух, быстро превратившийся в твёрдое убеждение. Репутации Романовых и романовских иностранцев нанесли тяжелейший урон. Дескать, это даже в КША известно, чего уж скрывать.
Конфедерация и конфедераты и без того уже поставили на хунту, не видя в Романовых достойных правителей, но хитрый и чуточку подловатый ход отрезал им пути к отступлению. Если ранее конфедераты могли хотя бы в теории сыграть на Романовых-царствующих-но-не-правящих, то теперь они кровно заинтересованы в уничтожении Дома.
* * *
Ощущать себя бездельником в воюющей стране, тем более если это твоя страна… Фокадан и не подозревал до этого времени, что может чувствовать себя настолько гнусно. Несколько раз пытался встретиться с Баклановым, Валуевым и Хлудовым, но главы российского триумвирата
[248] от встреч уклонялись.
