– Марта, ты веришь в большую, красивую любовь. Но вот в это всё рано еще полезла, – отчитывала я сестру. – Отец узнает…
– Не узнает, – тут же подняла она ладони. – Ну подумаешь, картинки посмотрела. Я же ни-ни, просто интересно стало, о чем девчонки шушукаются. Знаешь, как обидно. Все обсуждают за моей спиной. Говорят, я ничего не понимаю, и даже не целованная, – Марта обижено сложила руки на груди.
– Да в шею гони таких подруг! Себя погубят и тебя за собой потянут. Ты молода, найдешь еще свою любовь, нацелуешься так, что тошно станет, – я устало выдохнула.
– Нет, Роз, думаешь, я совсем глупая?! – Марта фыркнула. – Я, может, вообще, замуж не хочу.
– Ага, – киваю наигранно, – не хочет она.
Следующим был момент, когда я буквально залетела к Ревеке в комнату. Та как раз была дома, и я даже не удосужилась снять с себя весенний плащ.
– О, Роза… – удивляется бывшая подруга, а после видит мой злой взгляд.
Я кидаю на стол книгу.
– Хочу заметить, Ревека, что ты в своем репертуаре! Мало того, что свою репутацию испортила, так еще и других спешишь посвятить во все прелести отношений! И кого? Девочек!
Ревека тут же подскакивает и принимает грозную позу.
– Это у кого репутация испорчена?! – тут же вспыхивает она. – Между прочим, это ты у нас чопорная леди! Ходишь такая вся правильная, святая. Да по тебе монастырь плачет!
Я придвинулась к ней ближе, прищурила глаза и процедила сквозь зубы:
– С каких это пор достоинство называют чопорностью? К тому же лучше быть чопорной, чем поверхностной дурой. Да уже половина мужчин Тоунта побывала у тебя в постели! Такой, как ты, любая успеет стать. А ты сможешь ли быть, как я?
– Ах ты, дрянь! Ну ничего, твой брат не побрезговал побывать в этой постели.
Это меня жутко удивило, но я смогла сдержать лицо.
– Кто знает, может, и отец заинтересуется…
Тут я не выдержала и дала ей сильную пощечину. Наступила гробовая тишина.
– Шлюха! – не сдержалась. – Чтобы и близко рядом с Мартой не стояла, а то узнаешь, какой святой я могу быть.
Видимо, я была очень жесткой, так как Ревека лишь ухватилась за щеку. Глаза ее удивленно распахнулись, она застыла. А я развернулась и ушла.
Вспышка. Вижу себя с отцом. Как я расположилась в гостиной, лежа на подлокотнике дивана. Смотрела в окно, грустно размышляя о том, что мне сделал предложение один молодой граф, но это не столь важно, сколько то, что меня пригласили на отбор.
– Роза, – позвал отец, я обернулась, – тебе не понравилось, что я отказал графу отдать тебя в жены? Он тебе нравился?
– Нет, – грустно улыбнулась, – мне не нравился граф Сивольский, я больше думала о том, почему меня пригласили на отбор. Мне почему-то страшно, что они узнают о… нашем секрете и заставят меня.
– Дочка, – отец подошел ко мне и тихо добавил: – Никто не знает твой секрет. Но я открою тебе тайну, как выбираются невесты на отбор.
Я тут же села, со всем вниманием глядя на отца.
– Есть очень важный артефакт у королевской семьи. Называется «Камень Судьбы».
– Камень судьбы? – переспросила, не веря.
– Ты же знаешь, что король должен жениться по любви. Но в нашем королевстве столько молодых и прекрасных девушек. Как найти свою избранную? Не знаю, создали этот артефакт, или где-то взяли, но именно с его помощью избирают пятьдесят кандидаток на отбор. Когда они приезжают во дворец, король рассматривает невест, а Камень судьбы отбирает из них тех, кто с самым сильным светом. Среди всех именно они больше всего подойдут в пару Его Величеству. А уже потом, по мере знакомства, король делает выбор. Поэтому не бойся, на тебя просто указал артефакт, но так как ты не одна такая, заставлять никто не будет.
Почувствовала приступ тошноты и в тоже мгновение раскрыла глаза. Опять сны о прошлом. Странно это все.
За окном ночь, я потянулась за стаканом с водой. Отпила, улеглась на подушки и моментально вновь провалилась в сон… Только тема сменилась.
Открываю глаза, чувствую холод. Белоснежная поляна. Я в огненно-красном платье, ловлю снежинку.
Снег красиво опадает на землю, кругом все белым бело, но понять, где это, не могу. Место кажется знакомым, словно я тут уже была, настроение идет вверх от красивого пейзажа, да и снег люблю. Точнее, люблю смотреть на то, как он выпадает… Так красиво, спокойно, каждая снежинка завораживает. Только я среди белоснежной поляны, как красное пятно.
Грохот! Оборачиваюсь и вижу струю дыма, а после шепот: «Беги!»
Бежать? Куда?
«Беги, Роза!» – вновь женский голос.
Я вижу приближающихся всадников, подхватываю юбки и бегу, спускаясь с поляны вниз.
Опять погоня, опять мчусь куда глаза глядят. Небо заволокла чернота… Что это? Некая сила – темная, жуткая – она преследует, а я бегу. Прическа выбилась, волосы распустились. Вместо белого снега опадают черные хлопья пепла…
Я скидываю неудобные туфли и припускаю еще быстрее, буквально спиной чувствуя, что меня догоняют.
Резко останавливаюсь. Река. Тонкий лед. Я на минуту засомневалась, но не видя иного выхода, продолжаю бежать. Лед хрустит, я закусываю губу от страха. Трещины расходятся по тонкой поверхности. Еще более сильный хруст, перепрыгиваю проем, еле удается удержать равновесие. До другого берега еще половина реки. Лед все-таки расползается. Я на ходу пытаюсь дотянуться до шнуровки платья. Останавливаюсь на мгновение, развязать корсет. Каким-то чудом удается. Скидываю верхние юбки, оставшись в тонком нижнем платье. Проваливаюсь в ледяную воду и до берега уже доплываю. Если бы не смогла снять тяжелый наряд, точно пошла бы ко дну.
Кашляю, поднимаюсь. Тихая гладь воды доходит мне до щиколотки. Понимаю, что сейчас происходит что-то похожее на то, когда я была в зале со странными колонами – такое же ощущение, что за мной следят.
Солнце только зашло за горизонт, небо в сумерках без единой тучи или облака переходит от голубого в темно-синий.
Я смотрю вдаль и вижу себя. Делаю шаг, и та тоже мне навстречу. Вскоре догадываюсь, что это мое отражение и поспешно подхожу к себе самой.
Смотрю на отражение и понимаю, что я другая в нем. Волосы собраны, глаза словно светятся, плечи расправлены. Взгляд сильный и острый.
– Эстееер, – говорит она мне пронзительно и протяжно. И повторяет свое имя: – Эстееера.
– Эстера? – переспрашиваю.
Она что-то шепчет губами, глядит строго и требовательно. Но я не понимаю – не слышу.
Вздрагиваю, подскочив в постели.
– Госпожа, – тут же подбегает Лилит, – вы вновь бледны. Вам нехорошо?
– Эстер, – шепчу, – Эстера…
– Что? – удивленно моргает служанка. – У нас нет такой.
