– Это какой-то зверь, – прошептал Аркудов. – Пойдем отсюда
Да-да, мы просто зашли в кабак и нам не понравилась музыка.
– Какой зверь, Аркудов? – шепнула я в ответ. – Большой и голодный? Да?
– Фиг его, – он вырвался из моей хватки и встряхнулся. Разве что не начал себя брезгливо вылизывать, как кот. – Но он явно там чем-то занят и мы ему не нужны.
Казалось, что он прав. Когда зверь охотится, он ведет себя тихо, ибо в дикой природе мало покорных жертв. Мне лишь овца приходила на память, но за овцой надо идти туда, где велик шанс получить дырки в шкуру. Хищники были все же умны, не в пример некоторым людям, вот не в пример, допустим, даже и нам, хищники предпочитали давить массой, количеством и авторитетом тех, кто делил с ними одно жизненное пространство. А мы – мы зачем-то тащимся туда, где нас поджидает владелец скотного двора, поглаживая ружьишко.
Наоборот. Некто с ружьем ждет, пока мы вернемся в консервную банку.
Мы шли споро, шлепков воды больше не слышали. Может, удалились достаточно, а может, тот, кто плескался в воде, ушел. Через полчаса или около – точное время я, конечно, не знала – Аркудов опять достал телефон и карту и надолго задумался.
Вертолет был где-то посередине поляны-болота, мы обошли его по широкой дуге, сделали изрядный крюк вдоль леса, так туда и не зайдя. Но – зайти было необходимо. Даже если Аркудов ошибся в направлении, мы все равно запетляли.
– Пошли? – неуверенно предложил Аркудов.
Я ничего не ответила. Толку? Поляна тонула в тумане, я вертолет не найду. И мы шли друг за другом – сперва Аркудов, следом я, и неизвестно было, кто из нас кого прикрывает. Под ногами шуршали листья, попадалось что-то скользкое, пару раз я чуть не упала, поскользнулся Аркудов, я вынула пауэрбанк, отдала ему… пятно света скользило по земле, растворялось в тумане, но здесь, в лесу, он был не настолько велик. Так, серая взвесь.
Я устала. Аркудов тоже устал – я чувствовала. Нам нельзя останавливаться, не сейчас, потому что утро подкрадывается, мы замерзнем. Грелки нужны на новую ночь, а что будет потом – лучше не думать. Потом, возможно… И кости наши растащат по всем окрестностям, а затем, лет через пять, веселая собака местного егеря притащит хозяину человеческий череп. И полиция будет удивлена, как далеко мы забрались и…
Мысли перескочили на вертолет. Если мы не выйдем к людям и не вернемся, а они там выживут, их найдут, что они скажут? Все будет зависеть от того, кто выживет, какой ценой. Конечно, наше убийство никто не докажет, но это если не будут присяжные, они не умеют и не могут уметь правильно оценивать доказательства. Как говорила мать – пока наука спала, пока была велика вероятность судебной ошибки, лучше было оправдать преступника, чем обвинить невиновного, но сейчас – сейчас возможно даже доказать, кто чем закусывал…
– О чем задумалась, Дианочка?
– О суде.
Аркудов еще раз чуть не растянулся и повернулся ко мне.
– Думаю, что их ждет, – лениво пояснила я. – Тех, кто остался в вертолете. Точно могу сказать, что экспертиза будет выяснять, кто кем завтракал.
– Выяснит? – с любопытством спросил Аркудов.
– Вполне.
Аркудов всхрюкнул. Я сморщилась и легонько толкнула его в грудь.
– Ты чего?
– Нечего ржать? – скривилась я еще сильнее, но голос дрогнул. Если бы он не возмутился, я бы не поняла, что этот живой звук – совсем рядом – издал не он.
Рука моя потянулась к ракетнице.
– Стой, стой и не двигайся, – сказала я так тихо, как только могла. – Стой. Чуть наклонись… влево… медленно. Иначе тебе конец.
Я видела что-то там, впереди. В тумане. Словно монстров из «Мглы». Но этот монстр пришел не ниоткуда. Темное нечто, смрад, запах мокрой звериной шерсти. Он шевелился, глядя прямо на нас, и Аркудов был единственным, что меня и зверя сейчас разделяло.
Одно неверное движение. Но это не я, скорее всего, это буду не я. Другое дело, что не я – на какие-то доли секунды. Потом я даже рот раскрыть не успею. Зверь должен бояться того, что приносит с собой человек?..
– Не оборачивайся, – выдохнула я и подняла ракетницу. Очень медленно. В тумане горели желтым и моргали злобные маленькие глаза. Я подумала, что не знаю, как и куда полетит ракета. Что она вообще сможет сделать, если стрелять ей не вверх. В инструкции стрелять не вверх запрещалось – что запрещено, то не разрешено, но у меня нет, нет, нет возможности защититься иначе. – Только… не… оборачивайся.
От Аркудова зависело все. Выдержит – мы останемся живы. Это не точно, но может быть. Долго же этот зверь нас караулил. Вчера в тумане бродил вокруг костра, загнал в болото Милену и зека. Тот ведь пошел на свет костра, но держался подальше, а почему? Слышал зверя? Знал, что тот ждет своего часа?
Да, Диана, зверь пришел за тобой.
Туман дрожал, а может, дрожал в тумане голодный монстр. Не тот, кто сыт и пестует молодняк, тот, о ком рассказывали легенды. Тот, кто ищет здесь свою суженую. Ищет, ищет, никак не может найти. Где заканчивается сказка и начинается то, что люди сознательно переврали, чтобы правда не была такой беспощадной?
Бесконечно долго я отступала на шаг, потому что Аркудов не мог шевелиться. Он и не шевелился, замер, закрыв глаза, надеясь, что я спасу нас обоих. Черта с два, Игорек, я спасаю себя, потому что ты даже не почесался бы ради моей шкуры.
В тумане выросла темная тень, и я выпустила ракету.
Глава семнадцатая
– Беги!..
Не самое умное, что я могла крикнуть, бросаясь назад, и это я поняла, когда чуть в сторону от условной тропинки оказался овраг – но хоть не очередное болото. Я скользила на заднице, выставив ноги вперед, мне несказанно повезло, что я успела сгруппироваться, что ни за что не зацепился рюкзак, что я не сломала себе ничего за эти четыре-пять метров и четыре-пять невероятных прыжков, что зверь был напуган ракетой, что я вообще успела уйти…
Мокрые палые листья шуршали, и этот звук – и грохот крови в ушах – было все, что я слышала. Должны были быть крики, рев, треск ветвей, но ничего я не различала. Зверь, возможно, не кинется в погоню за мной, он не поймет, куда я делась, и я все еще сжимала в руке ракетницу, где оставался последний патрон. За свою жизнь человек готов бороться до конца… Раненный насмерть бросается на льва – в этом был все-таки смысл.
Ноги мои с плеском врезались в вязкую глину, и я, несмотря на то, что не стоило расслабляться, откинулась на спину и закрыла глаза. Тишина?
Только птицы, которых спугнула ракета, заполошно мечутся по тайге. Это все?.. Тайга была спокойна, и я была в ней одна.
Я резко села, вспомнив, что у меня нет карты, нет компаса, нет фонарика, нет ничего, кроме остатков конфеток и ракетницы, через выстрел уже бесполезной. Я же не могла убить зверя с одной попытки?
