Я с диким отчаянием падаю Платонову на грудь, мсительно съездив Димочке локтем по рёбрам. Платонов жмурится и слегка шипит, но продолжает изображать ледяную глыбу. Поразительная игра!
– Ты мне нужен…, – тихий шёпот, еле различимый. Невероятно интимный момент, когда вот так, глаза в глаза, и даже не сразу вспоминаешь, что вокруг пару десятков людей, – …Кай.
С языка готово было сорваться совсем другое имя, но я вовремя прикусила свой предательский орган.
Тот самый поцелуй, которого я так ждала и боялась одновременно. Лёгкое прикосновение к губам Платонова, его распахнутые ресницы и обжигающий взгляд. Буквально секунды, а казалось, что прошла целая вечность.
– Где же ты была так долго, моя огненная девочка…, – и не вопрос даже, а будто бормотание в бреду. И зал, что буквально взрывается овациями, словно мы сейчас где-то на сцене во Франции, играем шекспировских героев популярной трагедии.
Эмоции переполняют так, что тяжело стоять на ногах. Меня придерживает за талию крепкая рука Платонова, а с другой стороны аккуратно держит за руку Ася. Начинается непонятная беготня вокруг и какая-то странная суета. Туда сюда снуют люди, кто-то что-то спрашивает, пытаются пожать нам руки.
– Ребятушки мои, огоньки победы на ярком небосводе! Моя благодарность вам бесконечна! Мандаринки мои любимые, вы блистали сегодня, как самые настоящие алмазы! Димочка, Алисонька, это войдёт в историю! А эта импровизация в конце, о боже…, – нет, я конечно уже привыкла к эмоциональным всплескам нашей Авушки, но тут человек был явно горд и счастлив. А вот насчёт импровизации Платонова большой вопрос. Он практически полностью заменил последнюю фразу, и я всё же расчитывала, что сейчас сурикату прилетит "по шапке". Всё-таки разница между "Герда, милая Герда" и невнятным бормотанием про огненных девиц огромная. Но ведь нет же! Этот гад снова умудрился всех вокруг очаровать!
В таком состоянии я и смылась с места событий. Мне нужно было хотя бы пару минут тишины и спокойствия. Коридоры были практически пустыми, и я даже слегка растерялась, когда за очередным поворотом наткнулась на что-то крепкое и определённо живое.
– Извините…
– Алиса? Мои поздравления!
Скажем прямо и честно – только Дена мне сейчас и не хватало. Нет, я вполне нормально отношусь к парню, но он ведь как постоянное напоминание о его вредной избалованной сестре. А думать сейчас о Прошмановой мне не хотелось от слова совсем. Но похоже Ден даже и не думал оставлять меня в покое.
– Очень круто отыграли сегодня, я даже немного удивлён. А о вас с Платоновым сейчас весь универ гудит – такая шикарная пара. Не могу не согласиться кстати, и вот жаль, что мы улетаем, а так я бы поборолся за место в твоём сердце. Но на расстоянии соперничать с Димой мне будет трудновато, – не знаю, чего добивался Ден, но заинтересовать меня ему удалось.
– Улетаете?
– Ну да, через месяц. Платонов тебе разве не говорил? У нас же сборы в голландском клубе. О, а вот и сам великий актёр пожаловал.
Ден очень пытался выглядеть невозмутимо, но в каждой его фразе так и прослеживалась нотка ненависти. Платонова многие не очень то и любили – зависть страшная вещь.
Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять, чей взгляд прожигает мой затылок. Интересно, как много сурикат успел услышать и что за этим последует.
– Ден, а ты как всегда везде и всюду, без тебя же никто не справится, правда?, – о-о Платонов явно зол.
Денис лишь мерзко ухмыляется в ответ и под весёлый свист оставляет нас наедине. Дима молча буравит меня взглядом, чем неимоверно раздражает.
– Ну, чего тебе?! Решил снизойти до смертной Потёмкиной и одарить её своим вниманием? Или в ледяного мальчика заигрался? Так ты сказал бы, Платонов, я бы зря не мучилась, жила бы себе спокойно без этих идиотских чувств! Чего ты улыбаешься, придурок?! Ненавижу тебя, понял?! Все нервы мне вытрепал, кусок бесчуственного льда!
Я не очень то красиво размазываю слёзы рукавом, но моя истерика быстро стихает в тёплых объятиях Димы.
– Пчелка моя, я дико соскучился. Ну прости меня, Алис, прости. Нам поговорить просто нужно было, а мне страшно, представляешь? У нас всё ещё так шатко, а мне скоро улетать нужно будет.
– Иди ты, Платонов, в далёкий и пеший поход, понял?!, – отталкиваю гада, отчаянно пытаясь не наговорить лишнего, – то есть тебе со мной поговорить "страшно" было, а игнорить – это мы запросто, да?!
– Я просто хотел дать тебе время разобраться в своих чувствах! Так, кстати, многие психологи советуют делать, да и как ты представляешь этот разговор? "Привет, Алиса, я тут свалю в другую страну на пол годика, ты меня подожди, хорошо?" – так по-твоему это выглядело бы? Думаешь, так легко было это сделать после твоих пафосных разговор про то, что "любовь не терпит расстояния"?!
– Иди-ка ты со своими психологами вместе, ясно?! Здорово ты, Димочка, решил всё за меня!
– А ты бы стала ждать?!!
Я порываюсь ответить, но просто хватаю ртом воздух, потому что слов больше нет.
– Дим, давай поговорим на холодную голову, ладно? Мы оба устали и взвинчены. Считай, что твоя фишка со временем сработала. Дай мне его, это время.
Платонов больше не удерживает меня и я спокойно плетусь вдоль коридора, оставляя задумчивого парня в одиночестве.
Ася с Арсением упорно игнорируют мои звонки, а мои попытки разыскать их в универе остаются безуспешными. Поэтому домой я добираюсь в полном одиночестве.
Путь от остановки до подъезда я растягиваю как могу. На душе тоскливо, грустно и одиноко. В квартире, кроме Алебастра, и поговорить то не с кем. А поговорить мне сейчас было просто жизненно необходимо. Как-то резко всё навалилось – и свадьбы Риты, и отношения бабули, спектакль этот, будь он неладен… Про Платонова даже думать не хочу.
У подъезда я не обращаю никакого внимания на приметный чёрный внедорожник, а стоило бы. Может быть тогда я бы через пару минут, открыв дверь квартиры, не испугалась бы до полусмерти дружного ора "сюрпри-и-и-из!!!".
Бабушка, а рядом с ней Константин Александрович и Изольда Тимофеевна, Ася с Арсом – слезы покатились из моих глаз совершенно случайно. Это был окончательный удар по моим измотанным нервам.
– И чего ревешь то, дурында ты моя?, – это ба уже крепко сжимает мои косточки и гладит по волосам, – на тебя вон все смотрят, переживают. Ты хоть Изольду Тимофеевну пожалей. Мы с Костей её итак еле уговорили сюда приехать, так она сейчас на тебя зареванную насмотрится и всё, больше никакими разговорами-уговорами не затащим. А я не хочу постоянно в Щучинск мотаться, должна ж и она ко мне в гости приезжать, верно?
– Ба, а почему она ехать не хотела сюда? Ба, а ты переезжаешь? Почему не сказала?
– Ты давай раздевайся, потом у нас по плану праздничный ужин, нужно ведь отметить твой дебют. А все вопросы потом, Алисонька, тебе нужно немного успокоиться.
