– Он говорит, что честь командира священна. И что командир, не желающий защищать свою честь – муха, а не командир.
Муха, значит. Ящерицы едят мух, я знаю.
– Взять его. – Я заставила поркавалло сделать несколько шагов вперёд и нависла над ящером. – За нарушение приказа ты будешь казнён.
Ещё один ящер вышел вперёд, прошипел что-то, и тысяча окровавленных демонов зашипела, засвистела и затрясла головами. Канделиус нервно дёрнул хвостом, обернулся ко мне, собираясь переводить, но я остановила его. Намерения ящеров были ясны и без перевода. Что ж, настало время проверить, насколько мне удалось понять эту расу.
– Вы должны взять его потому, что я так сказала. Потому, что я – ваш командир. Потому что вы живёте настолько плохо, что идёте за Доменике, и терпите его презрение ради призрачной надежды на более подходящие для вашей жизни земли. Вы живёте впроголодь, вы сносите оскорбления людей, вы понимаете, что, возможно, не получите ничего. Вы понимаете, что ничто не помешает людям снова отобрать у вас землю, даже если вы её получите. Но ради интересов рода вы цепляетесь за этот шанс.
Знайте, ваш настоящий шанс – я! Я дам вам не только землю – я дам вам уверенность. В новом мире, который я построю, вы будете равны с людьми и прочими разумными, которые захотят присоединиться к нам. В новом мире вашу силу и храбрость будут ценить по заслугам. Вы знаете, я могу больше, чем остальные бенанданти. Я знаю больше, чем они. Моё появление было предсказано четыреста лет назад, и вот – я пришла. И я перепишу судьбу этого мира.
Я надменно обвела взглядом притихшую толпу выходцев из ночного кошмара.
– А теперь я в первый и последний раз объясню вам свой приказ. Слова той женщины пятнали её честь, не мою. Мою честь запятнало убийство, совершённое после того, как я пообещала, что никого из людей не тронут до тех пор, пока они сами не нападут на нас. Я могла бы казнить каждого из вас – мне не нужна была смерть этих людей. Но вы действовали так, как велела ситуация, и вашей вины в этом нет. А он, – я указала на стоящего передо мной ящера, – он виновен. И он вина его такова, что расплата одна – жизнь. Взять его!
С десяток ящеров, из числа самых впечатлённых моей речью, кинулись вязать своего недавнего предводителя. Я ожидала, что воин будет сопротивляться, но нет – он лишь смотрел на меня своими лишёнными век глазами.
– Привяжите его к дереву и оставьте так на ночь. Казнь состоится утром – никто не должен умирать, не увидев Солнце в последний раз. Теперь же вымойтесь, поужинайте тем, что найдёте в домах, и что будет вам по вкусу, и выставьте караульных. Свободные от караула воины могут отдыхать.
Я величественно спешилась и, не оглядываясь, пошла к ближайшему дому. Надеюсь, ящеры поймут, что это место занято мной. Надеюсь, они сообразят, что я предпочитаю жить в одиночестве. Потому что ещё минута, и тщательно сдерживаемая истерика вырвется из меня.
Мне удалось войти в дом, не выдав ящерам своей слабости. Я даже смогла закрыть за собой дверь. А потом осела на пол и разрыдалась.
– Света, там… – Протиснувшийся в домКанделиус замолчал, обнаружив меня, сидящую в прямо у входной двери. – Света, ты в порядке?
– Да, всё хорошо. Что там стряслось? – Я с трудом встала, радуясь, что сейчас ночь – не хотелось бы демонстрировать опухшее от слёз лицо воинам. С другой стороны, как они вообще поймут, что с ним что-то не так? Если я их друг от друга только по росту отличаю, где гарантия, что они лучше разбираются в людях?
– Там Балдассаро, с отрядом. Говорит, что его поймали в Гранталловой Долине, пытали, он всё рассказал, но попытался доказать подеста, что Доменике прав. В начале нашей атаки его освободили несколько десятков воинов, захотевшие присоединиться к Доменике. Возвращаться к армии он не стал – побоялся, что Доменике его сначала убьёт, потом подумает. Двинулся сюда, зная, что штурм Виадотте должен был начаться сегодня перед рассветом, хотел помочь и тем самым оправдаться.
– Ясно. Где он сейчас?
– У моста. Караульные ящеры отказываются пускать его без твоего позволения. – Канделиус дёрнул хвостом. – Ты понимаешь, что играешь с огнём?
– Я понимаю, что никогда не мечтала оказаться в книге. Я мечтала выйти замуж за какого-нибудь умного и красивого мужчину, работать научным журналистом и воспитывать пару-тройку детишек. И уж тем более я не хотела, чтобы малознакомый мне дож хотел меня убить, а хорошо знакомый Доменике – использовать. И теперь я буду делать всё, чтобы выжить. И жить как личность, а не как покорная игрушка великого бенанданти. – Хорошо, что в моменты крайнего бешенства я начинаю шипеть, а не орать. Иначе, чувствую, меня бы сейчас даже на другом берегу реки было слышно.
– Так ты давно это планировала? – Интересно, Канделиус сдаст меня Доменике или нет?
– Я импровизировала. А что я могла противопоставить тысяче ящеров ночью?
– Так ты не собираешься выполнять свои обещания? Можно договориться с Балдассаро и утром по-тихому перебить ящеров.
– Собираюсь. Не знаю, пока, как, но собираюсь. И, Канделиус, я пойму, если ты немедленно доложишь Доменике о моих планах. Но сначала подумай, пожалуйста, вот о чём: неужели к твоим сородичам относятся намного лучше, чем к ящерам?
Ночь была волшебная: тихо пели птицы (интересно, что за странные птицы поют по ночам?); стрекотали какие-то насекомые, похожие на кузнечиков; Луны уже стояли почти в зените. Стараясь не смотреть в сторону полянки, на которой оставались трупы несчастных жителей Виадотте, я быстро прошла к мосту.
С Балдассаро пришло пятьдесят человек. Все – с оружием, в доспехах, но пешие. Не думаю, что ящеры куда-то дели поркавалло. Значит, сильные бенанданти и, вполне возможно, знающие больше остальных о ящерах. Все они расслабленно сидели на мосту, не замечая, или делая вид, что не замечают, сотню ящеров, хаотично стоящих перед ними. А белых ниток на полотне истории Балдассаро становится всё больше и больше.
Сам пленник, чистый и даже не поцарапанный, стоял поодаль от своих солдат и нервно поглаживал рукоять прямого меча, который теперь висел на его боку. Его караулили трое ящеров, замершие в недвусмысленно угрожающих позах.
– Ты вернулся. Я рада. Вижу, с тобой обращались не так плохо, как я опасалась.
– Мне повезло: Джованни отличный целитель. – Он кивнул головой куда-то в сторону моста. Не знаю, кто из них Джованни, но целителем он должен быть поистине гениальным: за половину светового дня успеть вылечить человека, которого явно пытали не один день. Да так, что даже шрамов не осталось. А ведь ещё нужно было успеть прилететь сюда.
– Действительно, повезло. – Я обернулась к ящерам. – Это и в самом деле Балдассаро, так что укажите его людям дом, в котором им будет удобно, и пусть кто-нибудь проследит за тем, чтобы никто не мешал их сну. И отправьте кого-нибудь, пусть похоронят погибших. Я надеюсь, с погребением своих мертвецов вы уже справились?
Самый высокий ящер медленно наклонил голову. Ну да, Канделиус же со мной не пошёл, как ещё солдат ответит так, чтобы я его поняла?
