Поднявшись на ноги, он направился к выходу, на ходу с глухой руганью потирая затылок. Только на пороге, подумав, все же ненадолго притормозил:
– Будет сегодня твой генерал в гостях или нет – не важно. Пока они будут пить, ты отсюда уйдёшь.
4.
Большая часть территорий империи уже начала ежегодные страдания из-за дождя, но порой случалось, что отдельным землям выпадал шанс позлорадствовать над остальными. Ни единого облака, ни одной капли – только мягко греющее солнце, не пострадавший урожай и отсутствие необходимости обладателям ветхих домов черпаками грести воду за порог.
Этому стоило бы радоваться, да стараться больше времени проводить на улице, что многие и делали, но Эммериха на свежий воздух не тянуло. Он в целом никогда не понимал смысла этой фразы «свежий воздух». будто в облагороженном доме, где хозяйка следила за порядком, воздух мог быть грязным или каким-то не таким. Открытые нараспашку окна, через которые доносились в помещение звуки улицы, тоже значительно способствовали свежести, и тави предпочитал времяпрепровождение такое же, как новый хозяин особняка, развалившийся на подоконнике.
Рядом с котом он не лежал, но оттащил кресло поближе к окну и вместе с пушистым наглецом млел на солнце. Пытался – как минимум.
За спиной беспрестанно тарабанили пальцами по стенке хрустального бокала, и в последние пять минут дорогой предмет посуды хотелось со злости швырнуть об пол. Останавливал лишь страх, что хозяйка этого дома заставит потом его же всё убирать.
– Может, это вообще ловушка? Должна быть. Он по всей империи искал.
Эммерих нахмурился, не открывая глаза, и решил, что бить посуду не будет. Лучше было плеснуть вино из бокала в сторону неугомонного собеседника, который был доволен даже молчаливым слушателем. Он просто не затыкался последние двадцать минут после того, как обсуждение всех важных для империи в целом дел закончилось.
– Кто вообще будет сначала отпускать тебя с толпой народа, а потом искать? Где логика?!
– Сходи. Спросишь.
Отвечать все же не стоило. Позади затихли – на пару мгновений прекратился даже стук. Потом всё началось снова, и теперь начало казаться, что бокал скоро треснет без лишних метаний в направлении деревянного лакированного пола.
– Нет. Мне это не нравится.
– Ну, я бы сходил.– Эммерих открыл глаза и почесал кота рядом с собой за ухом.– Что-то же он от тебя хочет.
Серый наглец, считавший себя хозяином дома с момента, как его пустили пройтись по прихожей зале, даже ухом не повёл. О том, чтобы мурчал, и просить не стоило – яркую реакцию он выдавал только на хозяина, когда тот брал его на руки и ворковал с животным лучше, чем самая любящая мать – с ребёнком. В такие моменты Эммерих пытался отрешиться от реальности, если оказывался рядом, и не думать, что обращение «маленький король» у него ассоциируется совсем не с животным и вызывает в голове вообще не те картины, какие следовало бы.
– Или просто хочет,– подумав немного, добавил тави.
Тишина сзади стала напряжённой. Не ровен час, бокал бы всё-таки закончил сегодня своё существование, разбившись о чью-нибудь голову.
– Мне порой кажется, ты заменяешь Масру, Джевиша и Сонрэ разом.
– Кто-то же должен.
Эти трое сбежали ещё в первый месяц. Посмотрели на всё происходящее, обвинительно потыкали в первого тави пальцами, назвали его «Княжеским баловнем» и ушли с гордо поднятыми носами. Если в возможности Сонрэ уберечь свои владения от ифритов никто не сомневался, то Масра с Джевишем или были давно мертвы, или гнули спину под насмешливым взглядом какого-нибудь высшего чина из числа огненных, считавшего за развлечение заставить бывшего главу ведомства скрести полы.
В комнату, открыв дверь ногой в виду занятости рук, вошла женщина, первое знакомство с которой у Эммериха в памяти отпечаталось слишком ярко. Они с тави Гриндом знали друг друга достаточно долго, чтобы делиться рассказами о семье, и наличие у друга младшей сестры было не в новинку, но одно дело слышать, другое – видеть.
Предупреди кто Одхэна, что однажды ему доведётся узнать, как бы выглядел Гринд в юбке, он бы отреагировал спокойнее, но так, наплевав на все насущные дела, потратил полдня в попытке высмотреть, различались ли брат с сестрой хоть чем-то.
Попытка провалилась: эти двое могли бы сойти за близнецов. Оба светловолосые, с природой при рождении подаренным золотистым загаром ехидны, которые за словом в карман не лезли – у них в запасе было достаточно собственных. В отличие от старшего брата Алана была, разве что, чуть более наглой, когда дело касалось статусов: Самаэль умел в нужный момент прикусить язык и относиться к собеседнику уважительно, а его младшенькая не видела проблем в том, чтобы послать к праотцам хоть самого Владыку.
– Или пей, или страдай, Златовласка,– женщина поставила на стол перед братом поднос с завтраком.– Вино выветривается.
– Я бы больше боялся за бокал,– Эммерих сел в кресле боком, чтобы видеть собеседников.– Он по нему уже долго пальцами долбит.
Алана нахмурила светлые брови и, не дожидаясь разрешения от первого тави, занятого изучением карты – занятия, в целом, в нынешней теме разговора бесполезного – выхватила у него из-под руки бокал прежде, чем хрустальные стенки снова почувствовали на себе силу чужих пальцев.
– Отдай,– Самаэль не глядя протянул руку.– Оно мне думать помогает.
– Ты настолько отупел, размахивая мечом, что тебе надо помогать думать?
– Не настолько, насколько ты со своими побрякушками.
– Это дорогие украшения из настоящих драгоценных минералов!
– А я тогда Первая Женщина Геенны.
– Судя по тому, что я слышала, у тебя все шансы её затмить.
Тихо выругавшись, Самаэль поднялся с места и выхватил у сестры бокал, который та и не планировала отвоёвывать. Пару секунд, пока Эммерих не позволил себе деликатно кашлянуть, эти двое просто сверлили друг друга взглядами.
Одна из вещей, которые Эммерих уяснил за время пребывания в этом доме совершенно точно – два Гринда не умели общаться нормально. Видимо, поэтому и жили один в столице, другая – в Мидери, прибрав под своё покровительство небольшой городок на границе этой области с Лагартой.
– Слишком странно всё это выглядит,– первый тави сдался и перевёл взгляд с сестры на бокал в своей руке.– Почти год он меня ищет с неизвестно какими намерениями, а потом решает официально пригласить во дворец. Хочет поболтать о том, как мы каждый раз обходим его сынка и берём себе область за областью?
– Возможно, он понял, что с тобой так проще,– Эммерих пожал плечами.– Тебя империя семь лет искала и не могла найти. Если ты захочешь спрятаться, ты это сделаешь.
– Хотя не сказать, что особо старательно,– хмыкнула Алана, юркнув на то место, где до этого сидел тави, когда он только собирался сесть обратно.
