– Что на обед?
Первый тави поднял голову, будто не сразу смог понять, откуда прилетел вопрос, но потом все же посмотрел через плечо. Картинка из детства стала только более явной: когда Алана первый раз застала его за работой мясника, ему было около шестнадцати на вид. Уже обладавший завидным ростом, тогда он все ещё сохранял в себе подростковую угловатость и неказистость, становившуюся настоящей проблемой, когда дело доходило до попыток совладать с собственными руками и ногами. Волосы были короче, едва доходившие до плеч, но все равно умудрялся запачкать их в крови, потом только ворчавший на упрёки матери о том, как похож на какого-то простолюдина.
– Чего тебе?
– Я же сказала,– Алана зашла в сарай, закрывая за собой двери.– Хочу узнать, что на обед.
Самаэль вернулся к прерванному занятию, не заметив, как она слегка поморщилась от чавкающего звука, с которым лезвие вошло в плоть, отделяя её от кости.
Помедлив на пороге, она все же прошла внутрь помещения и после некоторых раздумий прикоснулась к его плечу.
– Всё нормально?
– Нет,– первый тави разрубил ещё одни жилы, связывавшие мясо с костной поверхностью освежёванного барана, лежавшего на столе.
– Хочешь об этом поговорить?
– Вряд ли.
– А мне кажется, что хочешь,– Алана перехватила его за запястье, не дав сделать следующий разрез.– Ну? Матушка всегда говорила: ближе семьи у тебя никого никогда не будет. Так с кем же тогда ещё, кроме меня, надо говорить?
Позволяя сестре удерживать себя за руку, первый тави поморщился. На языке крутился отвратительный в своей грубости ответ, что ему только и осталось говорить, что со стенами чужого дома, выстроенного на месте пепелища в деревушке на северной окраине. Будь рядом кто-то другой, он бы так и сказал, но с Аланой не было сил ссориться.
На неё и смотреть не хотелось: при взгляде на её лицо волна вины накрывала с головой, не позволяя сделать новый вдох.
– Как раны?– он лёгким движением высвободил руку, но в итоге просто отложил тесак на испачканную кровью поверхность стола.
– Будто и не было ничего!– Алана ухватилась за появившийся на горизонте шанс.– Сам посмотри, ни царапины. И вообще,– она легонько ударила его кулаком в плечо,– почему ты не рассказывал, что такое умеешь?
Не дождавшись ответа, она вздохнула и сцепила руки в замок. Идея поговорить, прежде казавшаяся хорошей, перестала давать надежду хоть на что-то. Сложно было воплощать подобное в жизнь, когда собеседник этому отчаянно противился.
На попытку взять его за руку Самаэль чуть отодвинулся, сжимая испачканные в крови пальцы в кулак.
– Я не злюсь, если тебя это беспокоит. Наоборот, скорее.– Нахмурившись, Алана упёрлась взглядом в баранью тушу.– Мне страшно.
– Это ожидаемо, когда родной брат пытается тебя убить.
– Нет, потому что причина не в этом. Мне страшно за тебя.
Раздражённо фыркнув, первый тави качнулся в сторону и переступил на пару шагов подальше от сестры. Упёрся ладонями в бока, пачкая кровью пояс штанов, и Алане машинально захотелось возмутиться, что для очистки рук можно было использовать имевшуюся на столе тряпку. Вовремя себя одёрнув, женщина повернулась к нему лицом.
– Когда ты успел стать таким неразговорчивым? В детстве было не заткнуть, а сейчас только лицо морщишь и уходишь. Я – твоя семья,– она указала на себя раскрытой ладонью.– И то, что происходит, меня тоже касается. Мне нужно знать, в чём дело.
– Ни в чём, если закроем глаза на то, что каждая дворовая псина теперь пытается убедить меня в необходимости взойти на трон,– Самаэль повёл плечом.
– То есть, на мостах я там видела слезы счастья от того, что тебе морок красивую жизнь правителя показал?
– Да, красивую.– Помолчав, первый тави посмотрел на женщину.– Отец тебе когда-нибудь рассказывал, что он был не единственным ребёнком?
Слегка опешив, Алана не сразу сообразила с ответом.
– Кажется, упоминал как-то. При чём здесь это?
– Просто упоминал? Никаких подробностей?
– Ну,– она скрестила руки на груди, в задумчивости посмотрев в пол.– Вроде бы у него был старший брат. Погиб на войне совсем молодым.
– Вот как.
Она резко подняла голову, уверенная, что голос брата за одну простую короткую фразу осип и стал звучать так, будто говорить было больно, но Самаэль смотрел на неё спокойно, без тени каких-либо эмоций.
– Почему ты об этом спросил?
– Просто так,– он блёкло улыбнулся, пожимая плечами.– К слову пришлось.
Помедлив, Самаэль вернулся к столу и вновь взялся за тесак.
– Я не хочу говорить. Ни о том, что видел, ни о том, что армия отказывается идти в столицу без меня в качестве Владыки.– Взглянув на сестру, в этот раз он выдал ей почти виноватую улыбку.– Ты ведь моя семья. Пойми и прими моё желание, ладно?
6.
– Самаэль,– Владыка заглянул в сарай, слегка вскинув бровь при виде корзины, полной мяса.– На выход. Сейчас же.
Алана с братом обернулись на него одновременно, между делом замечая, что на улице уже было далеко за полдень. Они провели вместе час или чуть больше, разговаривая обо всём и ни о чём сразу, но старательно уходя каждый раз от той темы, которую на самом деле стоило бы обсудить. Если таково было желание тави, заставлять его никто не собирался – рассказал бы сам, когда возникла в этом необходимость.
Осмотрев Айорга, Самаэль не мог не заметить свиток в его руке.
– Что это?
– Я сказал «на выход»,– сухим, не терпящим возражений тоном произнёс Айорг.
Первый тави переглянулся с сестрой, только лишь пожавшей плечами в ответ, и вдвоём они проследовали к дверям. Валакх пропустил их вперёд, и такое поведение стало ясным, едва Самаэль оказался на улице.
Во внутреннем дворе особняка было негде упасть яблоку. Пара десятков солдат во главе с остальными великими генералами, простой народ, собравшийся позади ровного строя военных. Все ждавшие чего-то и, как по команде, обернувшиеся в его сторону, едва услышали скрип открываемых дверей. На крыльце, позволяя себе до поры до времени не соответствовать образу святого полноценно, привалился плечом к несущей балке Василиск; рядом с ним стоял, изучая носок своего сапога, Ноктис в человеческом обличье.
Ему не нужны были пояснения, чтобы понять, что к чему. Достаточно было довольного вида Сонрэ и не скрывавших своего энтузиазма Каджара с Эммерихом. Последний, заметив его, с улыбкой махнул рукой в сторону крыльца, но Самаэль не был готов принять столь щедрое приглашение. Шаркнув ногой назад, он поспешно развернулся, и тут же наткнулся на находившегося сзади Айорга.
– Нет. Не надо.
– История больше не учитывает твои желания, звёздный мой,– валакх, не двигаясь с места, показал ему свиток.– Иди на крыльцо.
