Сколько Василиск помнил брата, тот при всей своей субтильности мог есть бесконечно много. Не толстел, как ни пытайся, но, если переест, мог потом пару дней лежать без дела и никуда даже толком не ходить, как хищник, нуждавшийся в свободном времени для переваривания.
Вынужденный, чтобы добраться до брата, проскользнуть мимо двух слуг, Василиск случайно задел плечом свиную тушу, вытянутую среди четырёх таких же и подвешенных вдоль стены за задние ноги. На одном из столов лежал в медном поддоне не ощипанный лебедь, рядом ютились корзины с овощами и миски с хлебом. Айорг в основном крутился возле печи, в которой на вертеле уже были насажены четыре мелкие тушки феантов, а внизу, над самым огнём, висел котелок с супом.
Повар не заметил Короля богов, воодушевлённо ругаясь на своего подмастерья, который рассыпал на занятым ими втором широком столе пшено, и Василиск, пользуясь возможностью, проскользнул к родственнику поближе.
Как раз собиравшийся посмотреть на содержимое котелка, Айорг от неожиданности, когда Первородный тронул его за плечо, выронил крышку, и та с грохотом упала на законное место. На них никто не отреагировал – только вбежавшая в помещение с ещё одной корзиной овощей девчушка коротко вскрикнула, отшатнувшись к стене и едва не уронив с висевших там полок всю посуду.
Проводив взглядами разок обернувшуюся на них служанку, мужчины переглянулись и почти одновременно хмыкнули. Если было на то желание, в юные годы они могли смеха ради даже говорить одновременно – это почему-то приводило окружающих не то в ужас, не то в умиление, не то в оба этих состояния разом.
– Полагаю, ты не лепёшки с сыром красть пришёл,– заметил Айорг, все же сунувшись в котелок и слегка морщась от запаха.– Фу, капуста… Чем обязаны, Ваше Святейшество?
– Мы будем у печи разговаривать?– хмуро поинтересовался Василиск.– Может, ещё за феантами следить начнёшь?
– Всяко лучше, чем твоя рожа,– с беззаботной улыбкой отозвался регент, разворачиваясь и направляясь к двум арочным проходам, отделявшим от остального помещения широкую стойку для готовки и, лестницу наверх за правым углом.– Идём.
Ступени, согреваемые солнечными лучами, попадавшими на с улицы, показались валакху достаточно удалённым от лишних людей местом. На деле он всего лишь хотел поскорее разобраться с болтовнёй и не тратить лишнее время на попытки уйти в самый дальний угол самой дальней садовой беседки.
Через дверь, к которой вела лестница, обычно заходили торговцы, с которыми были налажены поставки продуктов на дворцовую кухню, а, так как готовка обеда шла уже полным ходом, в ближайшее время новых визитёров не ожидалось.
– Послушай, я не хочу ругаться, ладно?– Василиск присел рядом с братом, в задумчивости смотревшим на свою курительную трубку.– Я пришёл только поговорить.
Айорг глянул на Первородного из-под рвано стриженной чёлки, после чего вновь вернулся взглядом к трубке. Он явно хотел заметить, что ещё толком не успел возмутиться, но Василиск предпочитал разъяснить заранее.
– Касательно объявления будущего Владыки… Давай будем откровенны – ты не Гесселинг.
– На пять букв – да,– смешливо фыркнул Айорг, все же решив, что хочет курить, и потому снявший с пояса маленький кожаный мешочек.– Позволь помочь: ты не хочешь, чтобы я был Владыкой.
– Я предлагаю рассмотреть все варианты, только и всего. И сейчас речь не о принцессе Офре.
На последних словах регент замер, пару секунд глядя пустым взглядом в пространство. Сморгнув оцепенение, Айорг все с тем же безмятежным видом продолжил засыпать в трубку курительную смесь.
– Айорг… Хеймор,– Василиск со вздохом скрестил руки на груди.– Пойми, мы – Первородные, и власть в полном смысле слова не для нас. Первородный не может быть Владыкой.
– Ого, я вдруг стал одним из вас?– регент издал каркающий смешок, слегка щуря глаза-угольки.– Ничего себе. А когда была церемония принятия в ряды Пантеона?
– Ты знаешь, о чём я говорю.
– Нет, не знаю!– резко повернувшись на брата, Айорг взмахнул рукой. В сторону полетела, почти сразу ударившись в стену, курительная трубка, на которой и без того было достаточно царапин.– Я не один из твоих прихожан, змеёныш, не пытайся мне улыбаться и нести чушь про единство и семью!
Василиск вздохнул, перегнувшись через валакха, и подобрал откинутую им в сторону трубку. Сев ровно, Король богов протянул её брату.
– Что бы ни случилось, я все равно считаю тебя семьёй.
Цапнув свою вещь с чужой ладони, Айорг вернулся к прерванному занятию, но долго в спокойном состоянии не протянул. В этот раз в сторону полетела щепотка табака, которую только достал из мешочка.
– Нет, это смешно просто! Был я одним из вас, когда ты отдал приказ убить моих людей и перерубить мне ноги?!
– Ладно,– Василиск вздохнул, сдаваясь,– я понял, ближе к делу.– Упёршись рукой в колено, мужчина повернулся к брату лицом.– Престол должен занять потомок Магали Гесселинг.
– Ой, смотрите,– язвительно улыбнулся Айорг,– Пантеон научился копаться в старых легендах?
– В гербовых книгах. Не пытайся отпираться хотя бы здесь – у неё были дети от Деймоса Гринда, и их потомок ходит у тебя в подчинении!
Будто успокоившийся, регент молча закончил набивать трубку, после чего осмотрелся в поисках ближайшего источника огня. Василиска будто не было рядом, и мысль о том, что его игнорируют, только прочнее закрепилась, когда Король богов остался один: валакх просто поднялся с места и ушёл в тот зал, где его ранее нашли. Отсутствовал он не так долго, как предполагалось, а вернулся уже с раскуренным табаком.
– Давай мыслить логически,– посидев рядом с братом молча, Айорг развёл руками.– Единственный Владыка, который тебе выгоден – я.
Нервно хохотнув, Василиск положил ногу на ногу и чуть наклонился вперёд, чтобы взглянуть брату в глаза.
– Самоуверенное заявление.
– Нет,– Айорг, упёршись локтями в ступеньку позади себя, зажал мундштук трубки в зубах и выдохнул сизый дымок.– Это логичное заявление. Завтра ты поддержишь меня, а я первым указом позволю Первородным участвовать в правлении.
Первое время Василиск не знал, что сказать – просто молча смотрел на брата, который наблюдал за ним с мало объяснимой смешинкой во взгляде. Возникло ощущение, что это просто розыгрыш, и валакх ждёт момента, когда шутка, наконец, дойдёт до адресата, но ничего не происходило.
Покачав головой, Король богов попытался выдать хоть какой-то ответ, но отказался от этой идеи и со вздохом принялся тереть глаза основаниями ладоней.
Это не могло быть серьёзным предложением – Первородные веками вынуждены были находиться в стороне от правления. К этому привыкли все, это стало традицией, и каждый новый чиновник чтил это, как один из законов, прописанных в Тишуре.
Первым же указом нового Владыки возвращать Первородных к ступеням трона могло быть либо шуткой, либо добровольным самоубийством нового правителя.
