На Коврусе, Кроане и части земель по краю Мидери торчали мелкие гвоздики с маленькими пергаментными треугольничками: неприятное напоминание о нынешней ситуации.
Поддавшись любопытству, Оливия обошла стол и проскользнула в пространство между ним и креслом, тут же усаживаясь. В груди клокотал детский восторг такой же, как когда удавалось до обеда несмотря на запрет матери утащить с кухни парочку сладостей для себя и сестры.
Интересно, не чувствовала ли себя так же когда-то давно Принцесса Роханна? Скорее всего, нет. Она была первой, и тогда никто не возмущался женщине, в руках которой была сосредоточена вся власть. Ей поклонялись, её обожали и вспоминали до сих пор. Да и дворца тогда не было, так что сидела она явно в каком-то другом месте.
До слуха долетел вздох и лёгкий шорох, и Оливия слетела с кресла, как ужаленная. Покои Владыки были буквально в паре шагов от того места, где она находилась, но они должны были пустовать. Если бы правитель вернулся из Пантеона, об этом было бы известно всем в тот самый миг, как он въехал на территорию Лайета. Тем не менее, звук шёл именно из-за тяжёлой тёмно-синей занавеси, скрывавшей проход в личные покои от любопытных глаз.
Ей почти наверняка показалось: сработал страх, что кто-то обнаружит её своеволие и проникновение на запретные территории. Вместо того, чтобы вернуться к прерванному занятию – мечтать о том, каково быть Владычицей, тоже считалось занятием – девушка решила проверить.
Стараясь ступать как можно тише, она осторожно приблизилась к завесе и на пару мгновений замерла. Что было делать, если бы там все же был кто-то? Как оправдываться? Пока она пыталась ответить на эти мысленные вопросы, рука будто сама по себе потянула плотную ткань в сторону.
За порогом царил приятный полумрак – у солнца не было ни единого шанса пробиться сквозь плотные гардины на окнах. Вынужденная щуриться, так как в сумраке покоев видела с трудом, Оливия сделала осторожный шаг внутрь.
Большую часть пространства занимала кровать с забранным кверху балдахином. Сделанная из массива красного дерева, она была женщине знакома слишком хорошо, и при виде этого не самого угрожающего предмета её слегка передёрнуло. Здесь она провела несколько ночей с предыдущим Владыкой, хотя до утра никогда не оставалась – всегда дожидалась, пока он уснёт, и сбегала к себе, чтобы попытаться отмыться и заодно проплакаться.
Кто бы знал, что спустя несколько лет она будет заходить сюда по своей воле. Все ещё искренне надеясь, что правителя в постели не окажется.
И кто бы мог предсказать, что, подойдя к постели, она совершенно не будет знать, как реагировать.
По одной из подушек разметались угольно-черные склокоченные пряди, по которым легко было узнать Айорга, но в ступор девушку вогнал не накрывшийся с головой правитель. Его рука, видная из-под покрывала, лежала на груди тави Гринда, занимавшего соседнюю подушку. На изголовье висел его малахитовый кафтан, а сам он был только лишь в исподней рубахе.
По слухам, с ранних лет по какой-то причине не способный спать в принципе, Самаэль всем своим видом эти слухи опровергал.
Тихо ахнув, Оливия поспешно зажала рот ладонью и отступила на шаг, но было поздно: валакх двинулся, просыпаясь. Упёрся ладонью в грудь тави, используя ближнего своего в качестве опоры, и приподнялся. Слегка затуманенный взгляд глаз цвета раскалённых углей скользнул по помещению и в конечном итоге упёрся в нарушительницу спокойствия.
Пару мгновений Айорг просто смотрел на девушку. Когда до него дошло, в какой ситуации оказался, валакх распахнул в ужасе глаза и спешно хлопнул Самаэля.
– Гринд! Гринд! Стоять!– последнее было обращено к решившей бежать, пока не пострадала, Оливии.
Вторую попытку его ударить великий генерал пресёк, хватая валакха за запястье.
– Чего ты орёшь?– с тяжёлым вздохом пробормотал мужчина, потирая глаза.– Договорились же, сутки-…
Убрав руку от лица, Самаэль посмотрел на правителя и неизбежно заметил замершую загнанным зверьком Оливию.
– А-ааа… Доброе утро, Ваше Сиятельство.
– Доброе,– пискнула Оливия.– Я… Простите, я не знала…
– Пусти,– шикнул Айорг, высвободив руку из хватки друга.
Упёршись обеими руками в перину, он втянул воздух сквозь стиснутые зубы и перевернулся. Действие, достаточно простое, показалось Оливии странным: валакх сначала развернулся верхней частью тела, только потом переместив ноги. Сев, он окончательно выровнял нижнюю половину руками.
Самаэль, очевидно расценивший вдову Владыки, как минимальную угрозу своему спокойствию, повернулся на бок, спиной к другим присутствующим.
– Когда вы вернулись?– тихо поинтересовалась Оливия, рискнув присесть на край постели.
– Ночью,– Айорг наклонился, потирая глаза основаниями ладоней.– Сударыня, я буду благодарен, если сегодня дворец будет уверен, что меня все ещё нет. И это…
Махнув рукой в сторону вновь уснувшего тави, он коротко нахмурился:
– Это не то, о чём Вы могли бы подумать. О его возвращении тоже знать никому не надо, сами понимаете.
– Почему? Дворцу сейчас не помешало бы Ваше внезапное появление. Маршал, которого поставили во главе военного ведомства… Немного переоценивает свои возможности.
– Есть причины, по которым сегодня я не могу выйти из этих покоев,– строго произнёс валакх.
Помолчав, он со вздохом ещё раз потёр глаза. Выпрямившись, мужчина пригрозил пальцем Оливии:
– Раз уж Вы здесь, поможете. Поможете ведь?
Не в её ситуации было отказывать. Если бы не детское желание посидеть на месте правителя вдалеке от шума дворца, ничего бы этого не было, поэтому в попытке хоть как-то искупить вину за содеянное Оливия согласилась.
Помощь оказалась не в меру простой: её попросили всего лишь достать чего-нибудь съестного и привести с собой Ноктиса. На вопрос о том, почему перевёртыш не может всё сделать сам, Владыка великодушно пояснил, что Ноктис, таскающий еду и прогуливающийся в одиночестве до покоев правителя, вызовет слишком много подозрений.
Покидая покои, Оливия все никак не могла отделаться от крутившегося в голове вопроса, озвучивать который не рискнула бы никогда в жизни.
2.
– Если ты заденешь меня ещё раз, я тебя привяжу.
Глухо рыкнув, Айорг из принципа толкнул тави в плечо и тут же еле успел увернуться от оплеухи. Самаэль махнул рукой не глядя, но имел все шансы попасть в цель.
В ночь на эту самую кровать они в буквальном смысле завалились. Ногам стало хуже, и, больше сконцентрированный на них, валакх не до конца соображал, куда именно распахнул переход. Надеялся, что это будет поместье семьи Гринд, но Самаэль на первом же шаге ударился коленом об изножье владыческой постели и вместе со своей небольшой ношей рухнул на перину. В следующие несколько минут Айорг пополнил свой запас лексикона портовых грузчиков парочкой новых фраз, но делать что-то ещё отказался.
