— Зачем в Хураки? — удивился я. — Тебя же хотели за одного из приближённых короля замуж выдать.
— А ты откуда знаешь? — подозрительно сощурилась Дин. — А! Этот шпион мохнатый вынюхал! Где кстати он? И Тимоха?
— Отпустил я его. Так нужно было. А Тимохи больше нет, — прохрипел я, закрыв глаза. — Убили его.
— Как убили?! Кто?!
— Жалко! — всхлипнула, сквозь накатившие слёзы, Маришка. — Он почти такой же хороший был, как и ты. Я за него замуж собиралась! — окончательно разревелась девочка.
— Когда нас из кареты тюремной похищали, его ножом пырнули, — вздохнул я. — Им видишь ли, только я нужен был, а Тимоха без надобности. А он ещё в драку полез. Но его убийце я отомстил.
— Жалко, — печально насупилась герцогиня, страдальчески искривив губы. — Славный он был, преданный.
Надо же, расстроилась! А ведь, казалось, она Тимоху замечала, только когда пнуть хотела. Вот и пойми этих женщин.
— Так это ты с его убийцей тут сражение устроил?
— С хозяином его, — зло процедил я и застыл, обливаясь холодным потом. А где сейчас Албыч? Я же ничего не помню с того момента, как Великого на помощь позвал; ни как в дальнейшем схватка протекала, ни за кем в итоге победа осталась. А вдруг он как раз сейчас обоз догоняет? Вряд ли мы от той деревеньки далеко уехать успели.
Ладно. Это ещё один довод в пользу того рискованного шага, что я собираюсь сейчас предпринять. Но прежде ещё один момент всё же нужно прояснить.
— Ты не ответила на мой вопрос, Дин. Почему тебя отец Виниус из Хальмстада отпустил и в Хураки отправил?
— Сама гадаю, — пожала плечами та. — Вроде всё к свадьбе шло. Мне даже жениха представили. У! Боров противный! — передёрнула она плечами. — А через несколько дней сам Предстоящий заявился и заявляет, что что-то у них там не получилось и решено меня послом в Хураки отправить. А хочу ли я туда ехать, даже спрашивать не стал.
Странно. Отец Виниус не из тех людей, что просто так отказываются от своего решения. И тем более такие как он, не выпускают добычу из рук. Понять бы, какую игру он затеял вокруг герцогини?
Я закрыл глаза, сделав вид, что уснул. Вот и настало время попробовать на себе «Длань Эйры», третье заклинание из книги, которое, прочитав описание, я решил, было, в свой арсенал не включать.
Дело и впрямь было рискованное. Магия исцеления даже среди адептов воды считалась крайне сложной и опасной, требуя от заклинателя больших энергозатрат. Но особо опасна она была в случае попытки исцелить самого себя.
В книге говорилось, что исцеляющий себя маг, во время действия заклинания, погружается в состояние близкое к экстазу, теряя тем самым связь с действительностью. А между тем, прервать заклинание нужно вовремя, так как расплату в виде отката, никто не отменял. И если ты вовремя не прервёшься, то излишки накопленной энергии тебя просто разорвут.
В моём же случае шансов на благополучный исход было совсем мало.
Во-первых, не являясь адептом воды, я мог просто не потянуть это заклинание, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Раздуюсь, словно шарик воздушный, да лопну, всё вокруг собственным дерьмом забрызгав. И главное девчонок не попросишь, чтобы с повозки вылезли, да подальше отошли. Очень уж это подозрительно со стороны выглядеть будет.
Ну, а во-вторых, маг я неопытный, никогда с подобными заклинаниями дела не имевший, а значит, если я даже и смогу руны энергией напитать, то, наоборот, вовремя остановиться не сумею.
Вот только другого выхода у меня нет. Мне и так крупно повезло, что у Ульма наручей при себе не оказалось. Но в первом же населённом пункте он мне эти наручи оденет. И тогда всё. Тогда начнётся дорога в один конец.
Я ещё немного полежал, собираясь духом. Затем начал тщательно выводить перед мысленным взором руны исцеления. Знаки ложились ровно, постепенно сплетаясь друг с другом в замысловатый узор. Немного полюбовался полученным результатом, тяжко вздохнул и, заранее стиснув зубы, потянул в себя магические потоки.
Кровь забурлила от хлынувшей в неё энергии, порываясь порвать вены, разорвать тело на куски. Простонав, поспешно рисую ещё пару рун, отводя значительную часть потока туда. Стало немного полегче. И всё же основные руны наполнялись энергией крайне медленно, с явной неохотой меняя свой цвет. Боль вновь усилилась, становясь невыносимой, изматывая рассудок, лишая воли. К моменту, когда руны запылали насыщенным алым цветом, я почти сдался, практически ничего уже не соображая и начертил руну возврата уже машинально, на автомате.
И боль ушла, смытая волной мягкого лучистого тепла, начавшего обволакивать всё тело. Я блаженно потянулся ему навстречу впитывая каждой клеточкой и чувствуя, как сознание наполняется беззаботным ликованием.
У меня получилось! Это оказывается так просто! И боже, как же мне хорошо! Ещё! Я хочу ещё!
И всё же блаженство было не полным. Почти сразу где-то в глубине души зашевелилось чувство неправильности происходящего. Это чувство ширилось, перерастая в щемящую сердце тревогу, а затем в панику. И следом пришло понимание, заставив сердце в ужасе пропустить удар.
Заклинание! Его нужно остановить!
Резким движением обрываю энергетические потоки и загибаюсь в телеге, тихо скуля и подвывая.
Нельзя кричать! Ни в коем случае не кричать! Да чтобы Трое в гости к Лишнему провалились, как же больно!
— Ты чего? — склоняется надо мной Дин. — Совсем плохо?
— Накрой меня с головой чем-нибудь, — шепчу сквозь стиснутые зубы.
Герцогиня всматривается в моё лицо и, охнув, накрывает сверху тулупом.
В себя я пришёл минут через десять. Ещё немного полежал, облегчённо дыша и обливаясь липким потом.
Реально по самому краю прошёл! Если бы не руны сброса энергии, что нынешним магам неизвестны — точно бы загнулся. А так они большую часть энергии на себя приняли.
Ладно. Ничего не кончилось ещё. Теперь с Динкиной охраной нужно как-то договориться. Вот как им доходчиво объяснить, что статус пленника меня совсем не устраивает? Не для того я с Албычем такой бой выдержал, чтобы первый встречный десятник мной понукал!
— Дин.
— Чего? — склоняется она на мой шёпот. — Ты как это сделал, Вельд? От ожогов и следа не осталось!
— Колдуем потихоньку. — хмыкнул я в ответ. Перевёртыш я в конце концов или кто?
— И что дальше?
— А дальше я не согласен, чтобы на меня наручи одевали и к отцу Виниусу везли. Не понравилось мне у него в прошлый раз. Не гостеприимный он какой-то!
— Ульф тебя не отпустит.
— Тем хуже для него. Ты как, со мной?
— А то. Ульф не мой человек. Да и обращается он со мной так, что не поймёшь, то ли охраняет, толи под стражей везёт.
— А сколько всего человек тебя охраняет?
