— Котёл отвязался, — хладнокровно заявила Дака. — Так котёл звенит. Фатей, Фатей! Ты котёл привязывал?
Мальчишка что-то ответил. Дака отозвалась на том же языке и повернулась к цирюльнице.
— Сказала ему, помалкивай.
Врени хмыкнула.
* * *
Вечером, когда они добрались до места ночёвки, Врени сползла с лошади, с радостью передала поводья Иргаю и больше всего на свете хотела умереть. Но к ней подошёл Вир, весьма хмурый и чем-то недовольный. Под его взглядом цирюльница сама собой поднялась на ноги и покорно пошла туда, где уже успели раскинуть шатёр для рыцаря Клоса.
— А чего вы хотели? — удивилась Врени, когда осмотрела воспалившуюся рану и выслушала, как Клос её получил. — Господину бы неделю ещё лежать, а не мчаться, очертя голову.
— Вир! — рассердился рыцарь. — Или убери от меня эту негодную девку или я прикажу её повесить!
— Да как вам будет угодно, — издевательски поклонилась цирюльница.
— Успокойся, твоя милость, — поморщился оборотень. — Где я тебе другого лекаря найду?
— Ты бы палача взял, — съязвил Клос.
Врени вздохнула.
— Я вас перевяжу. Постарайтесь поберечь руку. И вам стоило бы…
— Заткнись! — оборвал её рыцарь.
* * *
Тот же разговор повторился и в два следующих вечера. Клосу становилось всё хуже и хуже, как хуже становилось и измученному дорогой Фатею. Мальчишка, впрочем, храбрился… рыцарь тоже, только он, в отличие от Фатея, мог себе позволить оскорблять лекаря. А вот Вассе снадобья помогли и это не могло не радовать. Врени приноровилась держаться верхом, ставить вместе с Дакой и остальными девушками шатры и другим полезным вещам, без которых предпочла бы обойтись.
Они проехали графство Вилтин насквозь, всё так же избегая встречи с местными жителями. Сколько Врени знала, замок графа находился южнее, чем их дорога, так что её опасения не подтвердились. Впрочем, дела были и так хуже некуда. Ей так и не удавалось подобраться поближе к Увару, Виру и Клосу, когда они обсуждали что-то хоть сколько-нибудь важное. Дака, твёрдо уверенная, что разговоры мужчин слушать бессмысленно, всегда уводила Врени, стоило цирюльнице только подобраться поближе. Но понятно было, что Вир вызвал своих наёмников не для того, чтобы прогуляться с раненым Клосом по его родному графству. Прозревшим не запрещалось вмешиваться в дела слепых. Ходили слухи, что лет семь назад Медный Паук примкнул к самозванцу и никто ему слова не сказал. Но вот таким, как она, освобождённым, участвовать в захвате и разграблении… чего-то. Они клялись, что будут помогать людям, по мере сил защищать их от жестокости, лжи, насилия… а теперь?
Если она сбежит, Вир её поймает. И дальше будет только хуже.
— Ты Клоса лечишь, — завела разговор Дака. — Что он за человек?
Врени задумалась. «Такой же гад, как все рыцари» мало что сказало бы девушке.
— Упорный, — сказала цирюльница. — Смелый. Гордый.
— Смелый — это хорошо, — кивнула Дака. — Тебе он не нравится?
Цирюльница пожала плечами.
— Его лечить — как Фатея, — пояснила она. — Только на Фатея ты кричишь, а на Клоса кричать некому.
— Фатей ещё глупый, — заступилась за брата Дака. — Он вырастет.
— А Клос уже вырос, — мрачно буркнула Врени. Дака расхохоталась.
Она варила мучную кашу, щедро приправляя её салом, как Врени подозревала — не купленным, а украденным у крестьян в той деревне, где избили Фатея. К себе Дака редко кого подпускала во время готовки, но для цирюльницы непонятно почему делала исключение. Цирюльница даже подозревала, что девушка следит за ней, нарочно удерживая возле себя.
— А зачем вы с Уваром увязались? — спросила Врени. Теперь уже Дака пожала плечами и отвела взгляд.
— Мир повидать хотели, — коротко ответила она. — Люди у Увара хорошие.
* * *
Обычно Врени за день так выматывалась, что падала без сил и беспробудно спала до самого утра, когда её с шутками расталкивала Дака. Один раз, правда, её среди ночи поднял Вир, потому что Клосу стало хуже, рыцаря трепала лихорадка. Цирюльница едва сумела унять жар, но утром рыцарь снова был в седле, мрачный и недовольный больше обычного.
В этот раз она проснулась среди ночи и вышла из шатра. В лагере было непривычное оживление. Вечером было объявлено, что с утра они никуда не едут и могут отдыхать как угодно. Увар, правда, добавил что-то насчёт пьяных рож и чтобы не попадались. А ещё Врени заметила, что на этот раз они выбирали место для лагеря тщательней, укрывались от чужих глаз старательней и караульных было назначено вдвое против обычного. У костра сидели наёмники и что-то булькало в котелке. Врени подошла ближе как раз тогда, когда котелок сняли с костра и кинули туда какие-то травы. Цирюльница принюхалась. Большую часть из них она знала и часто использовала, когда лечила не слишком больных людей. А совершенно здоровые наёмники разлили заваренные травы по кружкам. Врени подсела к ним. Кто-то пихнул ей в руки кружку с горячим напитком. Все молчали, только Иргай рассказывал какую-то жуткую историю про живого мертвеца, не то вампира, не то ещё какую нечисть, которого называл непонятным словом на своём языке. Мертвец притворялся человеком, нападал на людей и спал в гробу, в котором его в конце концов и сожгли. Врени какое-то время слушала, прихлёбывая горячий напиток, потом встала, пихнула кому-то опустевшую кружку и отошла от костра.
Перекинувшись парой слов с караульными, отошла по нужде в кусты, а, возвращаясь, немного заплутала. Находить свой шатёр среди многих таких же ей было непросто и цирюльница не раз плутала вечерами по лагерю. Дака даже привязала к её шатру голубой шарф, чтобы проще было. Но на этот раз Врени поняла, что ей повезло. Плутая, она вышла к шатру Клоса, из которого доносились негромкие мужские голоса.
— Сколько людей мы потерям? — спросил Клос.
Ответили очень тихо, потом послышался глухой удар и Клос яростно произнёс:
— Нет! Так не годится!
— Есть другой путь, — произнёс Увар.
Врени, не останавливаясь прошла мимо, потом повернула и снова прогулялась мимо шатра.
— Твоя честь-то не воспротивится? — услышала она усмехающийся голос главаря наёмников. — У вас, у благородных…
Из шатра выглянул Вир.
— Кыш, Большеногая, — велел он.
Пришлось уйти.
* * *
Наутро настроение в лагере изменилось. Многие проснулись поздно и никто не мешал им отоспаться. Запретили жечь костры. В разные стороны направили разведчиков. Когда они вернулись, всем запретили подходить к шатру Клоса и там о чём-то разговаривали Вир, Клос, Увар, разведчики и ещё несколько наёмников, которые, как цирюльница заметила, пользовались большим уважением у остальных.
Потом ушли Вир с Уваром. Вернулись они уже ближе к вечеру, снова скрылись в шатре Клоса, а после был отдан приказ собираться. Врени заметила, что наёмники, до того казавшиеся беспечными, сделались сосредоточенными и собранными. Будто вовсе другие люди. Напряжение, с утра царившее в лагере, выродилось в деловитость, с которой были сложены все припасы и извлечены оружие и доспехи. Врени предпочла бы разглядеть, что там у них есть, например, она заметила, что Харлан с сыновьями носит другое оружие, чем большинство наёмников, но Дака то и дело отвлекала её, спрашивая то одно, то другое, то прося о помощи. А то предлагая помочь сама, например, ненавязчиво напоминая, что надо бы лекарства приготовить, тряпки на перевязки и вообще, мало ли что понадобится.
