— Ждать здесь, — приказал он Врени. Женщина послушно вошла, встала у стены и застыла. Она чувствовала себя как во сне… страшном-страшном сне, когда боишься и знаешь, что не надо, но всё-таки идёшь…
— Эй! — запротестовала Марила.
— Я иду за ожерельем, красавица, — заверил вампир. — Нужно немного подождать.
— А долго? — недовольно протянула сумасшедшая.
— Не слишком.
Звуки пропали. Исчезло всё. Врени стояла… целую вечность. В вечности не было ничего, кроме серой пустоты и ожидания. А потом всё закончилось само по себе. Гудела голова, как с перепою. Затекли мышцы. Цирюльница мысленно выругалась. Она припрятала траву, отгоняющую вампиров, снаружи дома Фирмина, чтобы на неё перестала злобно коситься Вейма. У советницы баронессы есть много способов испортить жизнь простолюдинке, которую из милости взяли в дом — даже если она не может вас укусить. И вот теперь поганец её догнал. Застал врасплох как девчонку. Она ощупала шею, запястья. Кажется, вампир её не кусал.
Тогда зачем он её привёл сюда?..
В комнатке царил полумрак. За столом сидел неприметный человечек, который проглядывал какие-то книги. Рядом стоял вампир и вокруг него крутилась Марила.
— Держи, держи, — смеясь, говорил Липп. Марилла визжала от восторга. Что-то сверкало в тускловатом свете свечей.
— Она перевернула чернильницу, — пожаловался человечек.
— Это было смешно, — пояснила Марила.
— Молодец какая! — восхитился вампир. — Красавица, если ты тихонько посидишь тут и ничего больше не испортишь, я дам тебе такие серёжки, каких ты ещё не видела.
— Мне скучно, — пожаловалась сумасшедшая.
— Ты сама попросилась с нами, — мягко напомнил вампир.
— Ты её обижаешь!
— Ни в коем случае, — заверил Липп. — Ну, что, посидишь? Честное слово?
— Честное слово, — надулась Марила.
— Вот и умница. Идём, сестричка.
Он втолкнул Врени в дверь, ещё более неприметную, чем наружная. Там у окна стоял давешний приор, который поднял шум тогда, на ристалище.
— Это женщина, о которой я говорил, отец, — совсем другим тоном, чем раньше, произнёс вампир.
— Что это значит? — повернулась к нему Врени. Слишком много сложностей ради обеда. — Куда ты меня привёл? Что это за святоша?
Приор смерил её взглядом и тихо произнёс:
— Добрые дела осветят тёмную дорогу лучше факела.
Врени оглянулась на Липпа и выругалась.
— Будь ты проклят!
— Зря ругаешься, сестричка, — засмеялся вампир.
— Добрые дела. — настойчиво повторил приор, — осветят тёмную дорогу. Это ты взялась охранять брата Полди?
Фраза, которую произнёс святоша, была паролем только на это дело. На этот заказ. Её могли знать только исполнители и заказчик. Только они. Но мог и вампир, прочитавший чужие мысли.
— Приблизим Освобождение, сестра, — проговорил вампир. — Хочешь — поклянусь? Это не обман.
— Верю в Освобождение, брат, — поколебавшись, ответила цирюльница. В Освобождение она, может, и верила. Но вот Липпу — ни на медяк.
— Расскажи мне о разговоре с тем несчастным заблудшим, — попросил приор. — Как его… хлебный пень?
— Ржаной, — хмуро поправила Врени. — Разве твой подручный не рассказал тебе?
— Я хочу послушать тебя, добрая женщина, — ответил святоша.
— Давай-давай, сестричка, — подтолкнул её вампир. — Подумай, что ты теряешь?
— Он хотел, чтобы я заманила брата Полди в ловушку, — неохотно ответила цирюльница.
Приор чем-то напоминал ей самого Полди. Тот тоже называл её доброй женщиной. И тоже так же внимательно расспрашивал. Они же, вроде, из одного ордена и даже одного монастыря… Святоша поощрительно кивнул.
— Угрожал, — всё так же неохотно продолжила Врени. — Не знаю, болтал попусту или правда что затеял. Не до того было. Живой бы уйти. Я ему наговорила, что в голову пришло. Денег обещала, если он своего заказчика предаст, на кого-то он ведь работает. Он и поверил. Он же жадный. Надо было его ещё тогда прирезать.
— Нет-нет, — покачал головой приор. — Ты очень правильно поступила.
Он задумчиво посмотрел на Липпа.
— Как скажешь, отец, — кивнул вампир. — Идём, сестричка.
— Нет, — неожиданно резко произнёс приор. — Она должна сама решить.
— А что там решать? — беспечно отмахнулся Липп. — Если она не придёт туда завтра, её прирежут. Куда она денется? Денег мы дадим, вот и всё. Как я удачно её встретил, отец.
— Она должна решать сама, — строго повторил приор.
Врени переводила взгляд с приора на вампира.
— Вы хотите дать этому ублюдку деньги?! — наконец, поняла она. — Но зачем?
— Надо, — отрезал Липп.
— Деньги не так важны, как возможность спасти чью-то жизнь, — мягко заметил приор.
— Да ни одна жизнь столько не стоит!
— Стоит, дочь моя, — заверил приор.
— Если они у тебя есть, — легкомысленно дополнил вампир.
— Откуда у вас столько денег?
— Милостью Заступника, — засмеялся Липп. — Тебе это не надо знать, сестричка. Ты другое думай. Сделаешь свою выдумку правдой — останешься жива. Не сделаешь… сама знаешь чего будет.
— Нет, подожди, — остановил его приор. — Пусть она узнает.
Липп пожал плечами и встал за спиной приора, скрестив руки на груди. Вид у вампира был недовольный.
— Он из Терны, — пояснил Липп. — У него куча денег.
Врени непонимающе смотрела на святошу.
— Я расследую преступления братьев-заступников, — мягко произнёс приор. — Церковь даст мне столько денег, сколько понадобится.
— И никто не спросит, куда он их потратил, — весело добавил вампир.
Приор усмехнулся.
Врени напряжённо соображала.
— Погоди… это ведь ты… наверняка ты велел Полди украсть Книгу! Он бы ведь никогда не пошёл на кражу… да он бы и молиться не смог после такого, он же честный до одури! Ты её ему отдал и приказал продать, так?
— Так, дочь моя, — кивнул приор.
— Я тебе не дочь!
— Все мы дети Создателя, — спокойно ответил приор.
Врени разъярённо посмотрела на Липпа.
— Ты! Ты, предатель! Ты служишь святоше! Как ты мог говорить со мной про Освобождение?!
Вампир ответил долгим взглядом, от которого у цирюльницы кровь застыла в жилах.
— О чём я могу говорить или не могу — это не твоё дело, Большеногая, — холодно произнёс Липп.
