Демоны видят силу?
Я видела.
И… и этот младенец был не просто силен.
Младший бог.
— Хорошо, — я сглотнула, хотя рот пересох, и высохший, драл горло. — Я… постараюсь… помочь. Но и ты тоже. Что ты можешь?
— Мало, — демоница не задумалась с ответом. — Смотрю. Смотрю. Мало. Дорогу не знаю. Раньше… давно…
Она задумалась ненадолго.
— То место, где ты, оно было другим. И раньше. Он приводил. Показывал. Старый замок.
Это я и без неё знала.
— Что еще он говорил?
— Сюда приходили не просто так. Здесь… гробница. Древняя.
Кажется, я начинаю догадываться, какая именно.
— И первый Император. У него еще корона была. Такая. Страшненькая, — демоница похлопала себя ладонью по макушке. А я подумала, что вот она сильна, но рогов у неё нет. И как это понимать? Может, они вовсе не обязательны? И если так, то избавиться от них… надо попробовать.
Правда, как?
— И еще меч. Он показывал… говорил, что тот, кто возьмет этот меч, он станет настоящим Императором. Но у него не вышло. Да и как могло, если меч каменный? — она сказала это с немалой убежденностью. А я спорить не стала. Каменный, так каменный.
Зато теперь понятно.
Гробница сперва была тайной, а потом нужда в тайне отпала, зато появилась необходимость в символе. Вот её и рассекретили, а заодно уж и антураж соответствующий создали. Статуи. Ворота золотые.
— По обычаю Император проводил там три ночи. Перед тем, как венец примерить. Настоящий, — уточнила демоница. А ребенок сунул палец в рот. И… и пусть страшненький до ужаса, в том смысле, что всякий раз, как на него смотрю, сердце останавливается, но ведь все равно ребенок.
А они с ним вот так.
— Новый Император приносил дары. И добавлял летописи.
На дверях.
Ну… в моем мире тоже некоторые летописи добавляли, причем большею частью бестолковейшие. А тут целый император. И сомневаюсь, что самолично.
— Сам должен был, — уточнила демоница, словно подслушав мои мысли. — На золоте. Силой. Есть такой способ, когда сила находит материальное воплощение. И еще карту правил. Говорил, что раньше каждые десять лет надо было. Чтобы память потомкам. И летопись величия. Да…
Летопись, чтоб их…
— Я сама не видела. Нельзя. И он тоже. Потом. Признался. Что у ворот был. И в зале славы — тоже. А потом… потом его кровь не пустила. Там не любят тех, у кого кровь. Демонов. Но если тайный путь где-то и начинался, то там.
Логично.
Наверное. Или нет?
Демоница чуть поерзала.
— Он любил её.
— Кто и кого?
А то я совсем запутаюсь.
— Ричард. Первый Император. Это… отец, правда, не верил. Сказал, что это глупости, но ведь рассказывали.
Ничего не понимаю, но слушаю. Как-то… вдруг и пригодится. Заодно уж время подумать будет.
— Он был великим. Он создал Империю. И женился.
Равноценные события.
— Но он не любил жену. Только убивать почему-то не стал. Наверное, родственники её бы обиделись. Я так думаю. Сивеллы тоже обиделись, когда я вырвала сердце их наглой девке. Но она сама виновата! — поспешила заверить демоница.
А я кивнула.
На всякий случай. Виновата, так виновата. В чужие разборки лезть — себе дороже. Особенно, если отношения выясняют две демоницы.
— Вот. И от жены у него были дети. Старший стал вторым Императором.
Пока версии сходятся.
— Только у Императора. Первого. У него была еще одна женщина. Не знаю, почему он на ней не женился.
— Потому что уже был женат? — предположила я, покосившись на степнячку, которая так и лежала, не подавая признаков жизни.
— И что? — искренне удивилась демоница. — Кому это мешало?
Действительно.
— Наверное, тоже побоялся. У отца были три жены, но он привязался к одной рабыне, так её отравили. Отец очень сильно ругался.
Да уж. Сложные жизненные обстоятельства.
— Это старшая, — выдала демоница. — Мама бы не стала. У мамы свой любовник имелся. Зачем ей?
Еще более сложные, оказывается, чем я предполагала.
— Так вот. Он там умер. У тебя.
— У меня еще никто не умер, — огрызнулась я и на всякий случай степнячку потрогала. А то мало ли. Но та вроде дышала. Притворяется? Спит? Или и вправду что-то…
— Ты поняла, — демоница обиженно отставила губу. Правда, обижалась она недолго. Кажется, одиночество и вправду изрядно ей надоело. — Он поставил для нее неприступный замок. И поселил. И ездил к ней. Часто. Однажды поехал и умер.
Печалька.
Но молчу. Молчание — оно золото.
— За ним явились. Сыновья. Хотели увезти. Похоронить в другом месте. Достойном. Чтобы все могли увидеть и восхититься.
Ну да, есть и у нас подобные привычки.
— Но оказалось, что они не могут. Что… тело не выносится!
А это стало неприятным сюрпризом, я полагаю.
— Тогда они и устроили здесь погребальницу, — демоница поскребла себя за ухом. А уши у нее были полупрозрачные и слегка вытянутые.
— А та женщина, что с нею стало? — тихо спросила я.
И почему это важно?
История ведь… не просто древняя. Она к нынешним делам отношения не имеет. Почти.
— Не знаю. Может, убили. Может, в жертву принесли. Какая теперь разница?
Никакой.
Зато… дорога.
Есть одна дорога, на которую не способны ступить ни живые, ни мертвые, если они не принадлежат роду Архаг. Она ли это? Или нет? Та дорога ведет в пещеру с покойниками. И… и не логично.
— Отец говорил, что никакой женщины не было. Но тогда для кого построили замок? И почему Ричард сюда ездил? И… и похоронили его тоже здесь. Поэтому всем остальным тоже пришлось сюда ездить. А это долго. Неудобно. Да! А еще он ездил так, что никто не знал, как!
— То есть, тайная дорога все-таки может быть?
Такая, о которой не сохранилось данных, но лишь сказки, легенды, щедро приправленные выдумкой. Вот только выдумка порой недалека от правды.
Думай, Жора.
Думай.
— Ты… поищи, хорошо? — попросила демоница. — А то и вправду тяжело здесь.
— Извини.
Мне почему-то было стыдно.
Она кивнула.
— Я… я никого не хочу убивать, — добавила демоница, обнимая ребенка. Тот не шевелился, и если бы не эхо силы, до меня долетавшее, я бы вовсе приняла его за игрушку. — Но он — это другое… он тоже устал. И ждал, ждал… и верните нас! Верните нас домой!
