Корзинками, полными розовых лепестков.
— Потом молитва. И еще благословения просят, чтобы все видели, что родители согласны.
— Чьи?
— И жениха, и невесты. Правда, невесту еще умыкнуть можно, но тогда благословение должна ахху дать, а они… — Теттенике придержала коня. — Я думала раньше, что они… ну… они такие… благословленные. А теперь и не знаю.
Я кивнула.
Бывает.
А дорога сделала очередной поворот, и мы оказались перед площадью. Перед огромной, мать его, площадью, вымощенной белым камнем.
— Как красиво…
— Охренительно просто, — отозвалась я, чувствуя острое желание убраться от этой красоты подальше. Нервировала меня этакая белизна. Как будто… будто каменное озеро.
…на Байкал я только мечтала поехать.
Но это время.
И деньги.
И ни того, ни другого у меня не было. Но… но почему-то я представляла его себе таким. Необъятным. И чтобы дальний берег терялся в тумане. И дома — чем не горы, пусть даже из белого камня.
Солнце.
Шелест… не шелест — шепот.
— Демон… — выдохнул кто-то в самое ухо. И зачастил, повторяя. — Демон, демон, демон… демон!
Я закрыла уши ладонями.
— Нам… тут… мы не заблудимся? — Теттенике свесилась с конской спины. — Эй, ты как?
Они шепчут, склоняя это слово на все лады. С восторгом. И ненавистью. С ожиданием… чего? Кто это вовсе?
Ветер коснулся волос, и я почувствовала, как они загораются. А огонь перетек на руки. И…
— Не заблудимся, — выдохнула я искры, что заплясали в воздухе. — Нам… туда…
Туман расступился, словно повинуясь моему приказу, и я увидела, что площадь, конечно, велика, но вовсе не так необъятна, как представлялось прежде.
Белое на белом.
Белым по белому. Дорога сама ложится под ноги. И ступать-то на нее не хочется. И… возможно, если по краю, то можно площадь обойти. Но сколько времени это займет?
Впереди что-то блеснуло.
— Может… ты опять посмотришь? — предположила Теттенике, скатившись с конской спины. — А то как-то тут… не знаю… если дракон прилетит, то и спрятаться негде.
Я поежилась. Почему-то сейчас прилет дракона не казался такой уж серьезной проблемой. Не знаю, что с этой площадью не так, но…
Крылья распахнулись за спиной.
И шепот, замолкший было, вспыхнул с новой силой.
…демон, демон… демон!
Знаю, чтоб вас.
И вообще, наполовину только.
Взмах. Воздух густой, и крылья в нем вязнут. И взлетать тяжелее, чем раньше. Или это мне лишь кажется? Но я стараюсь. Еще взмах… туман клубится. Надо же, а я его и не заметила. Там. А сверху виден. Именно он и создает узоры.
Он живой.
Он перетекает, заставляя площадь оживать. И теперь уже не озеро, но ковер, удивительный каменный ковер, покрытый туманными узорами. А там, где-то впереди, из тумана вздымаются огромные статуи. В руках они держат мечи и щиты. Щиты покрыты металлом, и тот отражает свет.
А уже за ними и дорога.
И…
И ориентиром будут. Опускалась я нехотя. Интересно, а если попробовать перелететь? Добраться до тех же статуй со щитами. Там, за ними, тумана, кажется, не было. Но… тогда пройду я одна. А Теттенике? Оставить здесь? Под присмотром Легионеров?
Мысль вполне здравая, но почему-то не нравится.
И я все-таки коснулась земли.
— Держаться надо их вон, видишь? — я указала на туман, сквозь который проблескивало серебро. — Там статуи. За ними дорога. Ну и дальше будет храм.
Будет.
Должен быть.
И… и не может быть, чтобы мы не дошли. Не может! И конь, будто ощутив мою неуверенность, качнул головой. Вздохнул. И опустился на колени.
Наверное, это было приглашением.
И я воспользовалась.
А уже потом, с конской спины, поглядела на Легионеров. Если… если драссар пойдет быстро, они отстанут. Если медленно, то… влипнем.
Не знаю во что, но ничего хорошего от тумана ждать не приходится.
— Мы… пойдем быстро. Или побежим. Он побежит.
Драссар шлепнул хвостом по боку. И по ноге.
Побежит. И никуда не денется. Подозреваю даже сам, потому что перспектива быть сожранным туманом не вдохновит и коня.
— А вы вряд ли сможете. Так что лучше остаться.
Легионеры молчали. Только один постучал пальцем по шлему. Выразительно так.
— Смысла немного. Всем умирать. А так… так вы вернетесь.
Он покачал головой.
Вздохнул. И ударил себя кулаком в грудь. Грудь загудела. Земля тоже. И туман качнулся. Все-таки странный он. Если смотреть прямо, то и не увидишь, а вот стоит скосить взгляд или вовсе поглядеть на что-то другое, и уловишь такие вот жемчужные переливы.
Движение.
— Не понимаю, — призналась я.
— Я тоже, — подтвердила Теттенике, подбирая поводья. — И ничего не вижу. Точнее вижу, но какую-то… ерунду.
Легионер сделал шаг.
Остановился, прислушиваясь к чему-то.
Второй.
Третий. А я… я не стала его удерживать.
Глава 32. В которой сложно смотреть на мир чужими глазами
«И встали пред ним девы. Были они полнотелы и мягки, с косами толстыми, с очами, небесной синевы полными, с губами алыми да щеками румяными, одна другой краше. И дивились все тому, сколь богата земля красавицами. И многие пожелали бы взять сих дев в жены, да не смели поперед королевича. Он же, ласково говорил со всеми»
Сказ о том, как королевич жену себе искал
Копыто коснулось камня. И Теттенике вздрогнула.
Она вдруг почувствовала, как уходит из-под ног земля, как… преображается мир. Нет, нет и нет… не сейчас.
— Тихо, — её подхватили чьи-то руки, а перед глазами упала завеса из пламени.
Демоница.
Проклятое создание, которое… которое зачем-то пошло сюда, хотя могло бы остаться там, где безопасно. И это неправильно. Это только в сказках нареченная идет искать жениха по-за моря и окияны, через леса и болота. А в жизни…
В жизни иначе.
Откуда это…
Шепот…
…демон, демон, демон… шепот настойчивый, будто кто-то стучится в голову.
— Сосредоточься, что ты видишь, — пламя у демоницы не злое. Так горит огонь в очаге, нагревая и камни, и воздух. И вьется дым тончайшею нитью, уходит вверх, туда, где в пологе имеется специальное окошко. Через него еще иногда звезды видно. Одну так точно.
