Свадьбу снова пришлось несколько раз откладывать. Сначала воспаление лёгких подхватила Богдана мама, потом дети подцепили какой-то вирус. Полтора месяца с кашлем промаялись. Потом бабушка моя попала в больницу — сердце совсем слабое стало. У Богдана в бизнесе возникли кое-какие сложности, но он их разрулил. А потом Катя попала на сохранение в больницу. А нам очень хотелось, чтобы они с Макарским приехали и были нашими свидетелями.
Но вот мы все, наконец, собрались.
Увидев меня, Богдан застывает. В его глазах я читаю искренний восторг, и это меня несказанно вдохновляет. Мне хочется ему нравится, хочется быть красивой, но с тремя маленькими детьми дома не всегда получается быть холёной принцессой.
— Может, снова отложим свадьбу, а распишемся, когда купим другое платье? — обнимает и шепчет на ухо.
— А это не нравится? — во мне вспыхивает обеспокоенность. Я же так кайфовала от платья.
— Нравится. Просто мне хочется сейчас закрыться с тобой в спальне и… платье, в общем, может малость пострадать.
— Нет уж, Ремнёв, давай уже жениться, — смеюсь и прижимаюсь губами к его.
— Тогда поехали, — говорит он и берёт меня за руку.
На церемонии бракосочетания наши маленькие огневушки ведут себя на удивление тихо. Наблюдают за происходящим с широко распахнутыми глазами, сидя на руках у Макарского (его облюбовала дочка), бабушки и моей мамы.
Но зато в кафе они устраивают настоящий шабаш. Оно и неудивительно: для детей непривычная обстановка, музыка и много людей сразу — мощная нагрузка.
Но когда мы приезжаем домой, то уложить их получается достаточно быстро.
— Иди сюда уже, жена, — говорит Богдан и притягивает меня к себе за талию.
Я устала сегодня, но его ласки и горячее дыхание в мою шею заставляют тело завибрировать желанием. Внизу живота растекается тепло, а по шее бегут мурашки.
— Тебе сильно нравится это платье? — бормочем, покрывая поцелуями нежную кожу за ухом.
— Нравится, — выдыхаю. — Понежнее с ним.
— А с тобой?
— И со мной. Поначалу…
Наш первый супружеский секс выходит незабываемым. Столько нежности, столько страсти, столько долгих ласк мы себе давно не позволяли.
После свадьбы наша жизнь потекла дальше. Я, наконец, смогла оформить официальное усыновление Бориса. Дети пошли в ясли, и мне стало чуточку полегче. О выходе на работу не было и речи пока, но Богдан предложил мне через время попробовать открыть частный логопедический кабинет.
И у меня получилось! Сначала я работала одна, потом постепенно набрала команду, и уже через пять лет у нас получился целый логопедический центр. Быть его вдохновителем и руководителем мне было страшно, но я справилась и получала от работы истинное удовольствие.
А однажды ко мне привели Вовчика. Того самого мальчишку, с которым я работала в волгоградской школе. Он, конечно, стал старше, но проблемы с речью, к сожалению, остались.
— Мы недавно в Москву переехали, — поделилась его мама. — И вот увидели рекламу вашего центра. Обрадовались несказанно! Карина Витальевна, никто так не работал успешно с Володей, как вы.
Наши тройняшки росли не по дням, а по часам. Бойкие, шустрые, шумные и очень смышленые. Мальчишки — вылитый Богдан, и не сказать, что матери у них разные.
С Катей мы виделись время от времени. Когда они семьёй прилетали — у Кости часто были дела по бизнесу в столице, а Катюша с детьми с ним. Мы тоже к ним в Геленджик летали. Красивый город. И море! Восторг только от одного его вида.
Мама Богдана встретила мужчину. Для моего Медведя это вдруг стало неожиданной новостью, а ещё, кажется, пугающей. Он даже проверил мужика по своим каналам. Но это оказался обычный нормальный мужчина лет пятидесяти, в разводе, имел мелкий бизнес. Но добрый и улыбчивый. И к детям нашим очень радушен. Ну а Наталья Степановна будто заново расцвела. Улыбаться стала чаще, снова на работу устроилась. на внуков меньше времени стало, и она очень переживала по этому поводу, но мы с Богданом успокоили её, что внуки-то никуда не денутся и всегда будут рады бабуле.
Об Ирине, слава Богу, ничего не слышали, и сама она себя нам больше не являла.
— Огонь! — говорит Катя, фоткая нас на смартфон в очередной приезд.
А фото и правда выходит “огонь”. Золотая осень, голубое небо и пятеро огненных улыбающихся людей. И эти счастливые огненные рыжики — я и моя семья. Моя жизнь, моя любовь, моё рыжее счастье.
