«Привет. Ты ещё в Волгограде? Можем встретиться?»
Макарский перезванивает уже через пару секунд.
— Соскучилась по мне, Китти Кэт? — слышу в его голосе вибрирующие нотки и подкатываю глаза, убеждаясь, что написать ему было очень глупой идеей.
— Я по делу, — говорю нейтрально. Откажет, так откажет.
— Мм… Я приеду? Или машину за тобой прислать?
Лучше прямо сейчас сказать “извини, это была плохая идея” и отключиться. Наверное, к хорошему это не приведёт.
— Костя, я с просьбой. Это по работе. Если, конечно, уместно. Подъеду в офис?
— Хм, отчего же неуместно, Катерина Авокадовна, — прикрываю устало глаза, представляя его ухмылку. Ой дура, Катька. — Я до шести в офисе. Адрес сброшу.
— Спасибо.
Он отключается, и через минуту мне капает сообщение с адресом. Центр Ворошиловского района, ну кто бы сомневался.
Уже почти три, так что нужно поторопиться. Поеду сразу, даже домой заходить не буду, иначе всю решимость растеряю.
Вызываю такси, собираю сумку, несколько раз проверив, не забыла ли рабочую флешку, чтобы дома подготовиться и сбросить на неё необходимые материалы.
Пока еду, не покидает ощущение, что я та самая лягушка, что сложила лапки и пошла ко дну. Уж слишком больно, похоже, я дёрнула тигра за усы своим сообщением с пожеланием сходить в недалёкую эротическую экскурсию. И теперь несу себя на блюдечке, чтобы он мог всласть поупражняться в унизительном для меня остроумии.
Подъезжаю к офису, расплачиваюсь с таксистом и иду ко входу. Это большой бизнес-центр, и офис компании Макарского занимает в нём шестой и седьмой этажи. Я прохожу через пропуск, сообщив охраннику возле турникетов цель своего визита, поднимаюсь на лифте на нужный мне этаж.
Напротив открывшихся дверей лифта за высокой стойкой сидит девушка-администратор, которая при моём появлении поднимает голову и приветливо улыбается.
— Здравствуйте. Екатерина Валерьевна?
— Да, это я.
— Пойдёмте, я провожу вас, — она поднимается и, звонко стуча каблуками по натёртой до блеска плитке, выходит из-за стойки. — Константин Львович ждёт вас.
Она предлагает следовать за ней, что я и делаю. Мы идём по длинному коридору, красиво отделанному панелями под дерево и белыми. Рабочая зона открыта, все сотрудники на виду, но их столы разделены матовыми стёклами. Интересно, что кроме классических пастельных тонов, есть и яркие вкрапления — кресла работников яркого бирюзового цвета.
Мы проходим мимо углубления с разноцветными стульями и несколькими пёстрыми диванами, там стоят столики и что-то наподобие кухни. Зона релаксации, как её называют. Вот бы нам в школу такую, вместо учительской, сколько бы педагогов приходило на уроки немного разгрузившись и в хорошем настроении.
В конце коридора большой блок до потолка из тёмного непрозрачного стекла. Туда мы и идём. Судя по всему, это и есть кабинет Макарского.
Я оказываюсь права. Девушка стучит, а потом приоткрывает дверь, пропуская меня внутрь просторного светлого кабинета. Тут всё в серых цветах: и стол, и стены, и диванчик у стены, и даже шкафы. Но по углам большие ярко-зелёные живые растения добавляют уюта и делают помещение не скучно-серым, а стильным и современным.
Константин сидит за широким столом напротив двери, что-то с хмурым видом изучая в ноутбуке. Он поднимает взгляд, кивает девушке, а потом смотрит на меня.
— Катерина, я прошу прощения, но мне требуется минута. Пожалуйста, присядь, я быстро.
Я киваю и, пройдя внутрь кабинета, опускаюсь на диван, оказавшийся очень мягким.
Ловлю себя на том, что рассматриваю Макарского, пока он сосредоточенно что-то изучает. Он кажется мне другим, не таким, каким я его видела. Серьёзный, сосредоточенный, собранный. Нет ироничной ухмылочки или этого наглого раздевающего взгляда.
— Всё, — он резко захлопывает крышку ноутбука, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, и я ругаю себя, что так откровенно пялилась на него. — Слушаю тебя, Катерина.
Так же серьёзен и собран. Смотрит прямо и сосредоточенно, что мне даже хочется поёрзать от напряжения. Я вдруг осознаю, насколько жалкой будет выглядеть моя просьба, поэтому напоминаю себе, что делаю это ради детей.
— Я… хотела бы извиниться за грубость, — говорю максимально ровным и беспристрастным голосом, но оправдываться не собираюсь, сам нарвался. — Для начала. И обратиться с просьбой оказать спонсорскую помощь в поездке учеников школы на финал конкурса в Москву.
Последнее выпаливаю и выдыхаю, стараясь сделать это незаметно. Ну вот, я это сказала. Теперь можно слушать отказ и уходить. Или неприемлемые условия, и тоже уходить. Чего было вообще идти к нему, спрашивается? Что ж, Зайченко, сама себе буратина.
Константин в ответ несколько секунд молчит, даже не иронизирует и не поддевает, что вот я сама к нему с просьбой и пришла.
— Расскажи подробнее, что за конкурс.
Меня его интерес немного подбадривает, и я рассказываю о конкурсе, об условиях и тех проблемах, что перед нами встали.
— Хорошо, — говорит Макарский, когда я заканчиваю.
— Хорошо? — переспрашиваю, слегка зависнув.
— Да. Пусть школа направляет необходимые документы. Сеть «Орешек» и я лично примем участие в организации поездки.
— И? — хмурюсь, подозревая, что Макарский что-то потребует в ответ.
— И, надеюсь, ученики города-героя вернутся с победой, — поднимает брови. — Или как минимум будут достойно за неё сражаться.
И всё. Никаких условий и предложений. Никаких шпилек или намёков.
Константин по внутренней связи вызывает ту же девушку с ресепшна и просит её меня проводить. И, вежливо попрощавшись, снова открывает ноутбук.
Я выхожу из его кабинета в странном состоянии. Ожидала разной реакции, но вежливого, учтивого спокойствия далеко не в первую очередь.
Запал пропал, и я ему стала неинтересна? Не могу этому не порадоваться.
Наверное…
16
— Так, где Симакин?! Он только что был здесь! — в сотый раз пересчитываю толпу детишек. — Коля! Надень свою шапку, а Максиму отдай его! Я тебя так теряю.
Выдыхаю, стараясь успокоиться и не нервничать. Для меня обычная экскурсия или поход с детьми в кино — кошмар, что уж говорить о таком серьёзном мероприятии, как поездка в Москву.
— Екатерина Валерьевна, костюмы у меня. Забытый лук и колчан со стрелами папа Вероники уже привёз, через минуту будет здесь, — подходит сопровождающая нас родительница.
Какое же ей огромное спасибо, что согласилась ехать с нами, ещё и за свой счёт. Неоценимая помощь. Она из тех, кто в подобных поездках будет следить внимательно не только за своим ребёнком, но и за всей стайкой ребятни.
