Последняя фраза срабатывает как искра. Внутри что-то щёлкает, и мы одновременно подаёмся друг другу навстречу, едва ли не сталкиваясь. Предохранители сгорают, и вся эта огненная, кипящая внутри лава находит свой выход в крепком сплетении тел.
Тот самый звенящий колокольчик разума затихает, замирает, позволяя мне сорваться в пропасть. Мы врываемся друг в друга, словно обезумевшие.
Наши губы спаиваются, языки борются, а руки прижимают так крепко, что становится нечем дышать. Пульс учащается с каждым прикосновением. В голове шумит от осознания собственного сумасшествия, когда Семён, подхватив меня под бёдра, несёт к кровати, а потом буквально швыряет на неё. Взбирается сверху и одним резким движением рвёт на мне кофту.
— Мои сиськи, — говорит, обжигая обнажившуюся кожу взглядом. — Только для меня.
А потом припадает к нежной коже ртом. Лижет, целует, покусывает, заставляя выгибаться и стонать. Сжимает мою грудь в ладонях, мнёт её, снова и снова выводя на ней влажные узоры.
— Офигенная, — шепчет, опуская чашечки бюстгальтера и открывая грудь полностью своему взгляду.
Сжимает пальцами мои соски, ласкает их языком, заставив затвердеть до боли. Такое пылкое восхищение моей грудью приносит мне невыразимое удовольствие и взвинчивает возбуждение на тысячу процентов.
— Василина, я больше не могу терпеть, — нависает надо мною, глядя в глаза и касаясь своими губами моих, обхватывает и прикусывает подбородок. — Я так давно и сильно тебя хочу, что на ласки сейчас абсолютно не способен. Можно я в первый раз тебя прямо сейчас протараню, а позже мы поиграем?
Его честность хлещет, как пощёчина. Мне бы оскорбиться, потому что я и так, словно ведьма-преступница, сгораю на костре, но внезапно эта его пошлая напористость распаляет меня ещё больше.
Я, блин, тоже не хочу сейчас играть. Я хочу, чтобы он сделал это! Чтобы взял со свойственным ему напором, чтобы протаранил, трахнул, поимел. Хочу быть его. Мне это надо сейчас. Сильно. Позарез.
— Долго болтать ещё будешь? — обхватываю его затылок и, притянув голову ещё ближе, смотрю в глаза, окончательно падая в пропасть.
— Понял, — ухмыляется, а через несколько коротких напряжённых секунд я чувствую вторжение.
24
Семён
Как. В ней. Охуенно.
В полной мере понимаю выражения Марка “от неё яйца к глотке подкатываются”. Я не понимал, как от телки может так переть.
Вот это оно. Теперь понял.
Ноги дрожат — так кайфово.
И почему так? У любой другой такая же физиология, но именно Адамовну хотелось до скрипа зубами. Запах её будоражащий, улыбка такая, что сразу начинаешь представлять, на какие дивные вещи способны эти самые губы. А сиськи-и-и!
Они у неё охренительные. Большие, округлые, упругие, на ощупь кожа нежная. Улёт просто наблюдать, как они колышутся, когда она, лёжа на спине сейчас, выгибается от каждого моего толчка.
Мне по кайфу такая отзывчивость. Куда интереснее, чем скромное сопение. Горяча моя училка. Огненная.
У меня большие планы на тебя, детка.
Развожу её колени шире и вытаскиваю член. Слишком хорошо мне, чтобы быстро кончить. А я точно отстреляюсь вот-вот.
— Ка-айф, — тяну, прикипая взглядом к разбудораженной влажной женской плоти.
— Что ты делаешь? — севшим голосом спрашивает Василина, приподнявшись на локтях.
— Смотрю на тебя, — отвечаю, сжимая член в руке. Подрочить на неё так же офигенно было бы, как трахнуть. Хотя, нет конечно же, не так. — Нравишься.
— Ты мне тоже, — прикольно наблюдать, как её щёки становятся пунцовыми. — Но давай лучше продолжим.
— Да не вопрос, — подмигиваю и снова заваливаюсь на неё.
И снова кайф. В ней. Глубже и глубже хочу. Ближе, плотнее, насколько только возможно.
Адамовна цепляется ногтями за покрывало и выгибается, открывая шею. Невозможно не впиться в эту нежную кожу и пульсирующую венку. Как тот долбанутый вампир из сериала, дурею от её запаха. И трахаю-трахаю-трахаю. До изнеможения.
Она замирает, застывает будто в судороге, а потом закидывает лодыжки мне на спину и крепко прижимает к себе, вскрикнув. Я едва успеваю выдернуть, чтобы не кончить в неё. И пока она расслабляется на отходняках от оргазма, весь живот ей заляпываю своей спермой.
Тоже кайф.
— Уф, — падаю рядом и тоже ловлю отходняк. — Офигенно.
Тело наливается приятной тяжестью, во рту совсем сухо, а член такой чувствительный, что лишний раз страшно коснуться. Хорошо как.
Адамовна тяжело дышит, а я всё жду — захлопнется или всё же отпустила эту хуету про “я твой преподаватель”?
Но она меня охрененно удивляет.
— Слушай, — говорит, перевернувшись на бок и подперев голову рукой. Глаза сверкают — приятно. Кожа на висках влажная, губы припухли. Сексуальная донельзя. — А помнишь ты просил меня довезти тебя до дома на твоей же тачке?
— Ну? — я после оргазма чёт тупой и никак не вкурю, куда она клонит.
— А давай сейчас.
— Сейчас меня везти никуда не надо. Я же дома.
Она смотрит так, будто ей пять, а у меня в руках её любимая конфета.
— Ты хочешь покататься? — да, я внатуре тупой. Вместе со спермой размазал по её животу и мозги, поэтому туго доходит.
— Угу, — кивает несколько раз и прикусывает нижнюю губу. В глазах огоньки.
Чёрт, кажется, её бамблби возбуждает больше, чем я. А я думал “онанитакая”.
Но это прикол. На самом деле я реально рад, что она не грузиться решила, а оторваться.
— А выебать тебя на капоте дашь? — тоже поворачиваюсь к ней и ухмыляюсь. Интересно, обидится или уже совсем на кураже?
— Холодно же, — хлопает ресницами, а я кайфую от того, какая она красивая. Глаза голубые-голубые, я и не видел таких ярких.
— Тогда на заднем сидении, — пожимаю плечами. — Ничо не знаю. Погонять — платно так-то.
Она откидывается на спину и заливисто смеётся, а я снова залипаю на её сиськи. И снова хочу её.
— Поехали, — срываюсь с кровати и стаскиваю её за руку. — А то ещё пару секунд созерцания твоих затвердевших сосков, и мы уже никуда не поедем точно.
— Мне в душ надо, — широко распахнув глаза, смотрит на свой измазанный живот, будто только сейчас осознала, в чём он.
— У тебя минута.
Василина уходит в душ, а я натягиваю джинсы и толстовку. Трусы искать времени нет, хрен знает, где они там в одеяле закопались.
Настроение — кайф. Кровь в венах горячая, я прям чувствую, как она бурлит, жжётся, ускоряя все процессы в организме. Меня таращит на полную от этой девушки. Это так удивительно, но даже после секса с ней мандраж не пропал. Всё равно хочется. И сильно.
