– Но богатый,– добавил конюх, подумав.
– А на чем он приехал?– продолжал допытываться Скиф, положив золотую монетку в невзначай подставленную ладонь.
– Пешком он пришел,– сообщил разговорчивый конюх,– не волнуйтесь, господин, буду за вашими лошадками смотреть, как за своими,– добавил он повеселевшим голосом, рассмотрев какую монетку ему пожаловали. И за этим дядькой мутным тоже пригляжу, благородный господин…
– АнтОн, – Скиф и сам не понял, зачем представился этим именем, придуманным легкомысленным Ибатопэ.
Однако имя возымело неожиданное действие. Конюх вытаращил глаза и низко поклонился.
– Инкогнито,– предупредил Скиф конюха, тот приложил палец к губам и быстро-быстро закивал. Антон поспешил покинуть конюшню, пока не наговорил еще чего-нибудь лишнего.
В харчевне "Баран в гнезде" кормили вкусно и сытно, но Скиф ограничился чашечкой кофе, этот заморский напиток готовили здесь очень неплохо. Что впрочем и неудивительно для этого города, где можно было встретить торговцев, воинов, паломников со всех концов света. Заметив в толпе улыбающегося Бата, Скиф привстал и помахал рукой, обозначая свое присутствие. Бат поделился хорошими новостями, поезд до Шартау отправляется через пять дней. В поезде будет пассажирский вагон, в котором имеется четыре купе и салонная зона.
– Два купе теперь наши, будем путешествовать со всем возможным комфортом. Нам следует позаботиться об экипировке, в Шартау в это время года будет значительно холоднее,– заявил неутомимый демон и потащил Скифа на местный рынок. Ричик, дремавший у хозяина подмышкой, проснулся и с любопытством оглядывал окужавшую их разномастную толпу. Пару раз Антону показалась, что он видит компанию гоблинов. Колоритная горбоносая старуха в черном шелковом платье и пепельном капоре, почтительно поклонилась им.
– Рада видеть, что вы вернулись к нам, пресветлый принц!– учтиво произнесла она. И важно профланировала дальше, метя дорожную пыль многочисленными кружевными нижними юбками. Группа восточных монахов в темно-красных кашая деловито пробиралась в многоликой толпе. Скиф пораженно замер, увидев двух кентавров, азартно торгующихся с рыжим барышником. Парни бродили по рядам, разглядывая представленные на рынке самые разнообразные товары. Они купили себе теплые куртки и меховые жилеты со множеством карманов, удобные и легкие сапоги. Скиф к тому же заказал у старушки, торговавшей пуховыми платками, носками и прочими вязаными вещами, теплую кофточку для Рича. Старушка, вдоволь поудивлявшись прихоти господина и заломив несусветную цену, сняла с Рича мерки и велела приходить за обновкой через пару дней. Так, блуждая по необъятному рынку, парни вышли к рыбному ряду. Бат прикупил изрядный кусок осетрового балыка и глотал слюнки, предвкушая трапезу с кружечкой пива. Дальше начинались ряды, торговавшие живой рыбой. Скиф внезапно развернулся и потащил Бата прочь.
– Ты что,– удивился Бат, следуя за товарищем.
– Там на прилавке корзина полная карасей, можешь считать меня малодушным идиотом, но я не могу это видеть,– грустно ответил приятелю Скиф.
– Но рыбу-то ты ешь?– развеселился Бат.
– Ем,– еще более печально сказал Скиф,– ем и рыбу, и мясо, но предпочитаю не думать, о том, как это блюдо оказалось передо мной на столе.
– Прекращай,– с такими мыслями останется питаться опавшими листьями и ключевой водой, представь, что испытывает огурец, когда ты поедаешь его живьем,– засмеялся Бат,– ладно, мы не пойдем ни в рыбные, ни в мясные ряды. Собственно, мы купили все что нам было нужно. Можем возвращаться. Покажешь мне постоялый двор, где мы будем проводить оставшееся до отправления время.
Однако судьба приготовила для друзей еще один неожиданный сюрприз. Уже на выходе из торговых рядов навстречу парням вышел неопрятный, косматый мужик, волочивший на веревке, упирающегося медвежонка. Медвежонок упирался, грыз рогатину, которой мужик удерживал зверя на безопасном от себя расстоянии, а мужик охаживал перегодка кнутом. Шерсть медвежонка слиплась от запекшейся крови. За поясом мужика торчал небольшой топорик. Рич внезапно затрепыхался и отчаянно забил лапками в грудь Антона. Он высунул из под куртки мордашку и оглушительно залаял. Бат притормозил, внимательно разглядывая топорик, торчащий у мужика из-за пояса. Антон же не отрывал взгляда от замученного медвежонка. Медвежонок повернул морду и встретился с Антоном взглядом. Из глаз звереныша потекли крупные слезы. Рич продолжал заходится отчаянным лаем.
– Клаус,– прошептал Антон, не веря своим глазам.
– А что, любезный, далеко ли ты тащишь этого доходягу, – лениво обратился Бат к мужичку.
– Хочу продать его живодерам,– сердито ответил тот,– думал, обучу плясать и буду водить его по ярмаркам. Но это упрямая животина, злобная и тупая. Плясать не хочет, не жрет, кусается и все убежать норовит. Сдам его живодерам! Так хоть пару монет выручу.
– Можешь не тащиться так далеко. Я давно хотел коврик возле кровати из медвежьей шкуры, – так же незаинтересованно предложил демон,– шкура правда не особенно хороша. Ты ее порядком подпортил. Но так и быть заплачу за него пару монет, если вдобавок продашь мне этот топорик.
– Не,– протянул мужик- топорик хороший, древняя работа. Меньше, чем за десять золотых монет я его не отдам.
– Да ты сдурел! Это состаренный новодел, да и еще к тому же и абсолютно тупой. Тащи свою блохастую падаль живодерам, – демон превосходно владел искусством торга. В глазах маленького Клауса надежда не раз сменялась отчаяньем. Пока,наконец, топорик и веревка, привязанная к ошейнику медвежонка, не перекочевали в руки Бата, а несколько монет не забренчали в кармане у продавца. Теперь друзьям следовало приобрести хоть какую-то одежку для молодого Баэра, а это без всякого сомнения был он. И найти какое-нибудь укромное место, чтобы бедолага Клаус мог перекинуться в человеческий облик и переодеться. Ребята вовсе не планировали подвергать стрессу уважаемую тетушку Матрену, волоча в предоставленные им комнаты, всклокоченного медведя.
Клауса привели в благопристойный вид и накормили в "Баране в гнезде". Клаус ел жадно. Время от времени он судорожно вздыхал и всхлипывал, все еще не до конца веря в счастливое избавление. Наконец, медвежонок насытился, и Ибатопэ требовательно сказал:
– А теперь рассказывай, как ты дошел до такой жизни ?
Клаус опустил голову, виновато шмыгнул носом, и завел покаянный рассказ:
– Папа отправился к Старым горам, у живущей в той местности кузины, родилась тройня. Это большая редкость. К тому же, вообще, рождение маленького перевертыша радостное событие. Ведь нас очень мало, – сказал Клаус и опустил голову,– папа уехал, а мне стало очень грустно. Я решил немного побродить по окрестностям. Посмотреть не выросло ли еще где-нибудь что-то опасное,– перевертыш шмыгнул носом и виновато взглянул на Бата.
– То есть, ты сделал все то, от чего предостерегали тебя твой отец и я?– сказал демон, укоризненно подняв бровь.
– Зато я увидел много странного и интересного! -неуверенно возразил Клаус.
