– Кто-то едет! Надеюсь, что это Инкола.
Скоро на горизонте обозначилась темная точка, которая стала постепенно увеличиваться в размерах. Через некоторое время, друзья могли различить очертания огромной птицы, тащившей за собой на канате тяжело груженую тележку.
–Ура!– закричали они не сговариваясь.
Доставив груз, Сэмуэль вновь принял человеческий облик. Видимо, так он чувствовал себя наиболее комфортно. Впервые со дня знакомства Рич видел на лице Инколы искреннюю улыбку. Она осветила его лицо, согнав, ставшее уже привычным, напряженное и настороженное выражение. Рич забрал слиток сурьмяного блеска и подсоединил его в свою установку в качестве электрода. Затем опустив электроды из сурьмы и висмута в массу мороженого, той-дракон направил разряд на принимающую Часть. Успевшее подтаять во время пути мороженое стало застывать на глазах.
– Рич, ты волшебник!– восхищенно заявил Сэмуэль.
Рич гордо задрав хвост, продемонстрировал Клаусу и Сэмуэлю, отросший на кончике хвоста шип. Он отсалютовал друзьям, выпустив в пространство новый электрический разряд.
– Никакого волшебства,– важно произнес он,– одна наука и плюс физиологические особенности.
Покинутый пассажирами вагон выглядел сиротливо. Союзники поднялись по откидной лесенке и вошли внутрь Сэмуэлю требовалось перекусить, чтобы хоть немного восполнить потраченные силы. Клаус нагрел чайник на переносной керосинке, соорудил бутерброды с сыром и копченым мясом. Заварил крепкий и сладкий чай. Инкола рассеянно оглядывал гостиную. Заглянул в пустующие купе. Яркий аметист на серебряной цепочке, небрежно брошенный на спальной полке, неожиданно привлек его внимание.
– Мне эта вещица знакома,– нерешительно сообщил он,– этот оберег создал для Ибатопэ его отец.
– А Бат отдал его Антону, он считал, что уже научился обходиться своими силами,– отозвался Рич.
– И оба благополучно оставили камень в купе, теперь понятно, почему Антон оказался околдован пением,– Инкола ловким движением отправил оберег в карман,– попробуем незаметно вернуть камень владельцу.
Захватив из запасов мануфактурщика, несколько бутылок коньяка и ликера, Рич с Клаусом ступили на лесную дорогу, ведущую к озеру. С помощью тросов и заранее подготовленных друзьями блоков Инкола переместил туда тележку с мороженым.
Антон пришел в себя, вынырнув из чарующих снов. В голове все еще мелькали обрывки сладостных грез. Он непонимающе огляделся вокруг, во рту чувствовался горький и терпкий вкус незнакомого напитка.
– Очнулся, чучело!– Бат, сидя на корточках поил его из щербатой чашки.– Теперь нам нужно выбираться отсюда.
Антон вспомнил. Остановленный поезд, засаду бобратров, людей, длинной вереницей следующих за Сирину, околдовавших всех своим пением. Он осторожно осмотрелся. Пленники находились на искусственно созданном посреди озера острове. Люди столпились в тесном загоне, в середине, которого был возведен помост. На этом возвышении и находились волшебные птицы, которые пели, нежными голосами по очереди сменяя друг друга, свою бесконечную колдовскую песню.
– Нам необходимо бежать,– повторил демон настойчиво,– когда стемнеет, незаметно спустимся по бурелому и доберемся до берега вплавь. Нам стоит поспешить, неизвестно, когда Сирину собрались устроить пиршество. Боюсь, что уже скоро.
– Мы убежим, а как же все остальные?– Скиф внимательно посмотрел приятелю в глаза.
– А что остальные, Антон?! Я не могу вывести всех! Я еле сумел приготовить напиток, вернувший тебе сознание. Мне не хватало опыта и ингредиентов. Тут был один человек, он не зачарован, так же, как и я. Вон он, у противоположной стороны ограды. Он сообразил, чем я занят, и добавил в мое зелье настой из своей фляги.
Антон всмотрелся. Человек показался ему знакомым, как-будто он видел его давно, еще в прежней жизни.
– Давай попросим помощи у него!
– У него самого настой плескался на самом дне!
– Но, Бат, пойми же! Мы не можем бросить на съедение всех этих людей!
– Ладно,– Бат о чем-то усиленно размышлял,– пока ты был в отключке, на острове побывал Инкола.
– Инкола, – Скиф удивленно вытаращил глаза,– к добру или к худу?
– Я рад, что ты еще можешь шутить,– Бат сосредоточенно жевал соломинку,– я так понял, что он собирается прибыть на остров опять. По-крайней мере, царица, так эти пташки именуют свою главную, приглашала его и кокетничала вовсю. Посмотрим, но, Скиф, ты не можешь спасти весь мир. Подумай об этом на досуге.
Антон уселся на туго переплетенные ветви бобратровой плотины и прислонился к изгороди, ограничивающей перемещение пленников. Парень постарался придать лицу отсутствующее и блаженное выражение, которое он видел на лицах остальных пленников. Легкая волна билась о берег плотины, поэтому Скиф не сразу услышал хлопанье крыльев. Он сообразил оглянуться, только когда почувствовал, что сухие травинки и листья сыплются ему за шиворот. Привлечению внимания способствовал и чувствительный удар по затылку. Парень отпрянул, потирая ушибленное место. Он сердито обернулся желая увидеть того, кто так бесцеремонно требовал его внимания. Маленькая ворона с полным клювом подсушенных растений сидела на изгороди, распушив перья. Ибатопэ, давно заметив маленькую лазутчицу, с интересом наблюдал за разворачивающимися событиями. Демон осторожно переместился поближе к Антону и взял в руки траву высыпающуюся из вороньего клюва. Растер траву в ладонях, понюхал, лизнул.
– Любисток,– бодро прокомментировал демон,– отлично! В моей сумке еще остались зверобой и тысячелистник. Выждав момент, когда охранявшие пленников бобратры отправились перекусить. Бат перегнулся через край плотины и зачерпнул воды помятым котелком. Он не хотел даже предполагать, как сложилась судьба бывшего владельца этой посудины, и куда он подевался. Создав небольшое колдовское пламя, и разместив его так, чтобы огонь не перекинулся на деревянное основание острова, Бат пристроил над ним котелок и приступил к приготовлению отрезвляющего сознание зелья. Ибатопэ священнодействовал, бормоча слова заклинания и бросая травы в кипящую воду. Затем он потушил свой портативный костер и поставил отвар остыть и настоятся.
– Нам бы еще несколько капель из фляги незнакомца. Откуда вообще он взялся? Могу поклясться, что он не ехал нашим поездом.
– Так чего проще, я пойду и спрошу у него,– отозвался Скиф.
– Сходи,– несколько неуверенно произнес Ибатопэ, – а еще попроси свою подружку принести еще девясила.
– Прежде ты назвал эту траву любисток? – счел нужным уточнить Скиф.
– Смотри, какой внимательный,– улыбнулся Бат, – это одно и то же растение только
по-разному называется.
Антон повторил маленькой вороне просьбу демона. Та, сверкнув на парня внимательным, блестящим глазом, взмахнула серыми крыльями и улетела, планируя над самой водой. Скиф же, стараясь не привлекать внимание, стал пробираться к незнакомцу.
