Чудесные розовые облачка висели в небе цвета топленого молока, весело мяукали на сиреневых деревьях котоптички, а забавные домики вокруг напоминали воздушные пирожные, политые сверху ягодным сиропом. Наверное, здесь был выходной день или праздник, горожане прогуливались семьями, неспешно поедая мороженое. Внешне котодемоны почти как люди, только ушки мохнатые заостренные, да хвостики пушистые у всех из-под одежды выглядывают. Самые важные модницы кончики хвостиков на локоточке держат, чинно вышагивают. Мамочкам, у которых детишек двое-трое, не до манерности, их хвостики нервно подергиваются, когда детишки, доев мороженое, пытаются забраться по ближайшей водосточной трубе или просто на дерево, котоптичек погонять. Папы семейств при этом только довольно жмурятся. Смотрит на все это Виктория, улыбка до ушей, такая милота. А Элина губы дует, зациклилась на потере.
До дворца оставалось пара кварталов, когда позади раздался бархатистый певучий голос:
–Ммм, какие милые крошки.
Это их нагнал какой-то франт. Из-под длиннющих ресниц желтые глазки поблескивают, улыбка соблазнительная, сразу видно, местный серцеед.
– День добрый, – вежливо поприветствовала котанову Виктория, – не подскажите, мы правильно во дворец идем?
– Правильно, красавицы. А вы по делу в наши края или с целью экскурсии? Могу все показать, рассказать. Позвольте представиться, Ласилий Великолепный.
– Приятно познакомиться, Виктория, это моя подруга Элина, мы по делу, – ответила Виктория.
Несмотря на наглый флирт, Ласилий Великолепный раздражения не вызывал, только желание почесать за мохнатым ушком.
– По какому делу, – промурчал Ласилий.
– Нам принц нужен, – ответила Виктория.
– Который? Я всех знаю, – с готовностью отозвался новый знакомый.
Вот тут Виктория опешила.
– Погодите, у нас сведения, что принц один.
Котодемон недовольно фыркнул.
– По документам один, а потом наш писарь представился, так что на остальных бумаг не справили. Кстати место вакантно. Интересует? Условия обеспечим, – он провел пушистым кончиком хвоста по щеке Элины.
– Брысь! – взвизгнула та.
Котодемон обиженно поджал губы, но хвост убрал.
– Это все усложняет, – задумалась Виктория.
– Что усложняет? – снова промурлыкал котодемон.
– Видите ли, уважаемый Ласилий Великолепный, здесь во дворце должен находиться принц, который является истинной парой одной очень милой девушке. Но если принцев много, даже не знаю, как быть.
– Истинная пара!?– у котодемона глаза стали как плошки. – Утонуть мне в сметане, я думал, что такое только в сказках бывает!
Он посмотрел восхищенно на Элину, и тут же холеный пушистый хвост элегантно обвился вокруг ее талии. Заискрившись, кот зажмурил глаза и потянулся к девушке с поцелуем.
– Совсем офигел, что ли! – заорала Элина, со всей силы толкнув котодемона.
От неожиданности тот потерял равновесие и полетел навзничь, едва успев выставить назад руки, чтобы смягчить удар. Элина сердито топнула ногой:
– Терпеть не могу кошек и наглецов.
Котика было жалко. Подав руку, Виктория помогла несчастному подняться.
– Но я тоже принц, – пожаловался он отзывчивой душе.
– Простите, вы нас неверно поняли, мы с Элиной работаем в агентстве, помогающем найти истинную пару, в каком бы из миров она не находилась. Та девушка, о которой я говорила, это наша клиентка.
– Но мне не нужна другая девушка! Я уже в Элину влюблен! – отчаянно заявил Ласилий.
При этом имя Элины произнес с таким придыханием, что даже Виктория прониклась.
– Вик, не разговаривай с ним, видишь, псих какой-то. Если с ними разговаривать, они не отстанут, – потянула Викторию прочь Элина.
Котик сник, а подруги поспешили во дворец.
Их новый знакомый оказался прав, принцев было много. Составив подробный список, в котором значился так же и Ласилий Великолепный шестой очереди наследования, вышли за ворота дворца, и тут Элина замешкалась.
– Вик, я не хочу той же дорогой возвращаться, вдруг опять этот псих встретится.
– Пойдем тогда по вон той улице, правда, получится небольшой крюк, но я не против, здесь очень мило.
– Вик, а ты помнишь, что мы пили в тот раз, когда решили гномов попугать? Ну и еще в фонтан залезли?
– Кажется, «Убойного дракона», или что-то в этом роде. Я помню тот бар.
– А давай туда? – Элина криво улыбнулась.
– Да не вопрос.
Подругу надо было вытаскивать из ее состояния, и если та сама выбрала лекарство, значит, следует только поддержать.
В баре хорошо, атмосферно. Виктория сок через трубочку потягивает, Элина вторую порцию «Убойного дракона» цедит маленькими глотками.
– Понимаешь, – рассказывает, – я ведь к нему сразу душой прикипела. Он такой беззащитный, такой ранимый. Взяла его в руки, а он прижался, сам трясется…
– Какая невосполнимая утрата, – горестно промурлыкал Ласилий Великолепный, подсаживаясь к Элине, – разрешите разделить вашу грусть?
– Отстань, – отмахнулась девушка.
– Слушая вас, я сочинил поэму, можно прочту?
И, не дожидаясь согласия, глотнул из кружки Элины и начал:
– Мой друг, прощай,
Моя печаль, омыв слезами бренный день
Спешит туда, где твоя тень
Сокрылась от моих очей. Я плачу,
И шепчу в ночи: «О, не спеши, не уходи»,
Но тщетны все мои мольбы,
Мой друг, меня не слышишь ты,
Мой друг…
Он читал долго и вдохновенно, время от времени смачивая горло «Драконом». Закончив, учтиво поклонился и уставился на Элину немигающим взглядом.
– Это ты сам, что ли, сочинил? – недоверчиво поинтересовалась девушка.
– Сам, – скромно ответил котодемон.
– Прямо сейчас?
– Да.
– Круто, – восхищенно констатировала Элина.
– Вообще-то, конечно, я больше предпочитаю сочинять что-то более позитивное, такое, знаете ли, вдохновляющее…
– Читай! – одобрила Элина.
– Кхм, – прочистил горло Ласилий и тут же уточнил, извиняясь, – ничего, если изредка будут проскальзывать словечки несколько… ммм… скабрёзные? В рифму хорошо ложатся.
– Ничего, даже хорошо, валяй, – Элина решительно стукнула ладонью по столу.
Откинувшись на спинку стула, Виктория наблюдала за подругой, размышляя, пора возвращаться или еще не пора. Тем временем, сверкнув горящими глазами, Ласилий начал декламировать нечто такое убойное, что не прошло и пяти минут, как Элина принялась звонко хохотать, вытирая слезы кончиком пушистого хвоста. Потом котодемон решил научить посетителей бара новому модному танцу, движения которого оказались настолько зажигательными, что вскоре Ласилию начали аплодировать, а спустя пару треков свободная от столов площадка и вовсе превратилась в танцпол.
