Я взглянул на миссис Джиллет.
— Вы уже платили шантажистам? — спросил я.
Лицо ее оставалось каменным.
Клинтон нахмурился и сказал:
— Вот я как раз и боялся, что с этого начнется. Вы ищете
работу для вашего детективного бюро. Поэтому я вам сразу четко скажу — вам не
повезло. Я сожалею, что побеспокоил миссис Джиллет, подумав, что за вашими
загадочными словами кроется что-то серьезное.
— Если она еще не платила шантажистам, то будет вынуждена
платить, если не предпримет заранее определенных шагов.
— Какие же это шаги? — спросил он.
— Или объявить правду, или запрятать эту правду так, чтобы
она никогда не всплыла.
— Какую правду вы подразумеваете? — спросил он.
Я объяснил:
— Все это отпускное путешествие — тщательно, полностью и
абсолютно сфальсифицированная фигня. Когда люди отправляются в путешествие, они
берут с собой кучу чемоданов, загружают машину клюшками для гольфа, рыболовными
снастями или другими штуками для своих хобби. Выезжают они утром, на рассвете,
и едут…
— Тут был особый отпуск, — возразил Клинтон. — Бакстер
Джиллет был очень занятым человеком. Дела задержали его до закрытия биржи,
затем он должен был заключить несколько сделок, в общем, до вечера он выехать
никак не мог.
— Ладно, — сказал я. — Если это ваша версия и вы на ней
настаиваете, прекрасно. Но если вы пока еще не платили шантажистам, то вам это
обязательно предстоит. Бакстер Джиллет провел вечер в городе. В мотеле у него
была женщина. Во время свидания он скончался от разрыва сердца. Женщина
улизнула из мотеля, но у нее хватило порядочности позвонить по телефону семье и
сообщить, что произошло на самом деле. Вы тут провели коротенькое совещание и
пришли к выводу, что такого скандала семья не выдержит, тем более что вы живете
в небольшом городке Санта-Ана, где Бакстера Джиллета за долгие годы хорошо
узнала самая широкая публика. И тогда некий друг семьи — вероятно, вы, мистер
Клинтон, — взялся за дело и отправил миссис Джиллет в мотель, а на следующее
утро она объявила о кончине супруга.
Клинтон поднялся из кресла и сказал:
— Я должен разбить вам морду, как гнусной, грязной твари,
каковой вы и являетесь.
Но тут впервые заговорила миссис Джиллет.
— Обождите, не горячитесь, Норман, — сказала она.
И, обернувшись ко мне, спросила:
— Почему вы думаете, что ваша версия — это и есть правда?
— А потому, — ответил я, — что ваш муж был знаком с женщиной
по имени Жанетта Лэтти, которая возглавляла бюро так называемых эскортных услуг
и снабжала спутницами приезжих бизнесменов, желавших развлечений.
К вашему сведению, Жанетту Лэтти убили между десятью часами
вчерашнего вечера и тремя часами сегодняшнего утра. Если вы хоть раз уплатите
шантажисту, конца вымогательству не будет. Если вас уже шантажируют или кто-то
уже сделал такую попытку, есть только один способ положить этому конец.
— Какой же это способ? — спросил Клинтон.
— Прижать шантажиста к ногтю, — сказал я.
— Как это можно сделать?
— Есть несколько вариантов.
— Пойти в полицию, — сказал Клинтон. — Другого пути я не
знаю.
— Ну, вы-то, наверное, туда не захотите пойти. Пойду я.
— Где гарантии, что сами вы не шантажист?
— Гарантии у вас нет, — сказал я, — если не учитывать, что я
пришел к вам в открытую, назвал свою фамилию, поставил на карту свою репутацию
и лицензию частного детектива.
Зачем вы сюда пришли?
— Потому что я сторонник мужественных поступков, потому что
я хочу помочь, потому что только с вашей помощью я, надеюсь, смогу доказать
непричастность ни в чем не повинных людей к убийству Жанетты Лэтти.
— Что вы можете предложить в обмен на нашу помощь?
— Свою помощь.
— Это не мнимая величина?
— Все! — сказал я. — Кроме того, что я предложил, ничего
больше дать не могу.
С этими словами я встал, словно собираясь уйти.
Клинтон и миссис Джиллет обменялись взглядами.
— Сядьте, — сказал он тоном человека, привыкшего командовать
и не терпящего неповиновения.
Я снова сел.
— Обождите здесь.
Он кивнул миссис Джиллет, и они удалились в спальню.
Отсутствовали они минут десять. Когда они вернулись, Клинтон сказал:
— Я навел о вас справки, на это потребовалось время.
Полиция считает вас человеком честным, но азартным и
своенравным, который порой попадает из-за этого в неприятности.
— Я вижу, у вас — большие связи.
— Не отрицаю, — сухо подтвердил Клинтон.
Он взглянул на миссис Джиллет.
Она заговорила:
— Не скрою, мистер Лэм, вы произвели на меня впечатление
человека, заслуживающего доверия. Поэтому я решилась раскрыть перед вами карты
— вопреки совету мистера Клинтона, который считает, что с этим не следует
торопиться. Называйте это женской интуицией или еще как угодно, но я
определенно чувствую, что вы честны и вам не свойственно коварство. Всех ваших
мотивов я не знаю, но я не верю, что вы пришли ко мне в дом для того, чтобы
потом предать мои интересы.
— Спасибо, миссис Джиллет. Мне нужны только факты.
— Хорошо. Я коротко изложу вам факты. У нас с мужем двое
детей — девятнадцатилетний сын и семнадцатилетняя дочь. Принимая во внимание
видное положение мужа в нашем округе, дети тоже на виду. И немыслимо, чтобы
тень нынешнего скандала хоть краешком упала на моих детей. Особенно — на дочь,
она только входит в светскую жизнь, а это для нее, как вы сами понимаете,
огромное событие. Я давно уже знала, что мой муж — не святой. Вообще
сомневаюсь, что среди мужей много святых. Он ездил в служебные командировки, и
у меня есть основания подозревать, что иногда он изменял мне. Не считаю, что он
делал это потому, что мало любил меня и семью. Нет, а просто потому, что он был
сильным, энергичным мужчиной, любившим хорошо провести время, и, оказавшись
вдали от дома, он со своими друзьями пускался, как говорится, в разгул. Когда
эффектный, мужественный джентльмен встречает привлекательную девушку, готовую
провести с ним время, и она всеми словами и повадками льстит его мужскому
достоинству, я полагаю, что предсказать результат совсем нетрудно. Я понимаю —
странно, конечно, когда жена, а тем более вдова, так откровенно говорит на эту
тему, но я хочу, чтобы вы знали фактическую ситуацию.
