Активировав катары, я прервал бренное существование этой парочки. Перерождение им не грозит. Да и не заслуживают такие бездари перерождения. На всякий случай закрыв крышками бочки с горючим маслом, я изучил подвал. Нет, к схрону это место не имело никакого отношения — держать детей здесь было негде. На всякий случая я даже потыкал стены в поисках каких-то потаённых дверей, но и их не было. Ищейка приказала своим марионеткам спрятаться в подвале храма, убить бездомных и ждать нас.
Кстати, а зачем ищейке убивать остальных бездомных? Если они не были обращённым, чем они ей помешали? Случайные свидетели? Вряд ли. Что могли увидеть двенадцать оборванцев? Тогда за что их убили? На всякий случай я проверил глаза каждого — тьмы там не было. Утихомирив жадность, я даже прошёлся по одному из убитых «Анализом» — он показал со стопроцентной вероятностью, что это был простой человек.
Тогда я совершенно ничего не понимаю.
— Нашёл что-нибудь? — спросила Аделина, когда я выбрался наружу. Алекс, услышав, что внутри стало безопасно, побежал смотреть на всё своими глазами, тёмная же осталась наверху. Смотреть на мёртвые тела у неё не было ни малейшего желания. Когда барон вернулся, он был чернее тучи, что спасла Алию от костра. Непросто принять тот факт, что в твоих землях орудует страшный противник, способный с лёгкостью убить двенадцать человек только из-за того, что они оказались не в том месте не в то время.
— Ищейка подчищает следы, — спокойно заметила Аделина. — Убрал обращённых. Хотел убрать ещё и нас, но не получилось. Он ведь знал, что мы пойдём в храм. Ещё и так хитро закрытый. Полагаю, нет смысла искать дальше. Через пару дней тёмный покинет эти места и у вас больше никто не будет пропадать.
— Как же дети? Мы должны спасти их! — горячо воскликнул Алехандро.
— Ищейка не пожалел двух обращённых. Значит, они ему уже без надобности. Его задача уже выполнена. Все дети уже в землях тёмных. Хотя, если честно, я не до конца понимаю — почему он даже не попытался напасть на меня и отобрать алтарь? Это слишком притягательная штука, чтобы её игнорировать.
— Может, он способен сопротивляться его влиянию? — предположил я.
— Может, — согласилась тёмная. — А ещё сейчас дождь может пойти из кровавых огурцов. Вероятность этих событий одинакова. Нет, коллега, ищейка не может устоять против своей природы. Тёмного будет тянуть к алтарю с такой силой, что, пока он его не коснётся, он не сможет даже нормально спать.
— Ты сама ответила на свой вопрос. Что, если ищейка уже касался алтаря?
— Исключено. За всё время это сделали всего три-четыре человека.
— Даже во время того пира? Любой из слуг, что разносил еду, мог прикоснуться к алтарю, — напомнил я. — Бойцы, что помогали грузить алтарь на повозку. Служанки, что убирают в комнатах. Просто шустрый малый, что мог пробраться к тебе ночью, пока ты была слишком занята…
— Да поняла я уже! — оборвала меня Аделина, а Алекс почему-то покраснел. — Хорошо, коснуться алтаря могли многие. Но этого всё равно не хватит на долгое время. Сутки, максимум двое. Потом влечение только усилится.
— Если к этому моменту ищейка не покинет город, — продолжил предполагать я.
— Все дороги перекрыты. Никто, даже вы, не сможете покинуть в ближайшие два дня Серетино. Разве что Максу разрешён беспрепятственный выезд — удерживать виконта барон права не имеет. Тем более такого виконта, которому сам император выдаёт распоряжения.
— Как показывает практика, не обязательно уходить из замка обычной дорогой, — я посмотрел на Аделину, ожидая поддержки, но та, как и Алекс, нахмурилась, не понимая, куда я клоню. От сарказма я не удержался:
— И ты ещё логику преподаёшь? Скажи мне барон, есть ли в вашем замке какие-нибудь потайные ходы на случай военных действий? Тайные ниши или ещё что-нибудь похожее?
— Есть, — ответил после паузы барон. — Только доступ туда могут получить лишь доверенные люди. Абы кто не сможет попасть в подземелье.
— Абы кому и не нужно. Проход защищён с двух сторон?
— Ты сейчас о чём?
— В замке вход в ваши катакомбы охраняется. Не может не охраняться. Но охраняется ли второй вход? Тот, который вне стен?
— Нет, — задумался Алекс. — О таком я не слышал. Так о том, где он находится, знает ещё меньше людей, чем о том, что такой проход вообще существует. Да и какой смысл охранять тайный выход? Чтобы показать врагу: «глядите, здесь что-то есть!».
— Мы можем сейчас попасть в ваши катакомбы? — спросил я.
— Макс, ты, конечно, много сделал для нашего рода, но такие вещи, на мой взгляд, находятся уже вне твоей зоны компетенции.
— Смотри, я никогда не был в вашем подземелье, верно? Ты, раз отец возил вас по всяким руинам, точно посещал их. Прошу сейчас только об одном — подтверди или опровергни один факт.
— Проход в катакомбы проходит через вот эту внешнюю стену, — внезапно раздался голос Аделины. Тёмная, наконец, догадалась, куда я клоню. — Причём в этом проходе существует небольшое окно. Тайное, скрытое, явное — сейчас не принципиально. Важно лишь то, что оно существует.
— Допустим, — Алекс думал долго, но всё же ответил. — Что это даёт?
— Тело, которое мы сегодня исследовали, было сброшено в воду где-то сверху по течению. Если наш светлый тёмный прав, то сбросили его именно через то самое тайное окошко. Кто-то живёт в ваших катакомбах, барон Алехандро. И этот кто-то очень не хочет, чтобы его нашли, раз пошёл на такую интересную махинацию с обращёнными в храме.
— Либо мы проверим и убедимся, что ошибаемся, либо накроем логово этой тёмной твари раз и навсегда, не позволив ей сбежать, — предложил я.
— Это такой вопрос, который я не могу решать самостоятельно. Доступ к катакомбам даёт только отец.
— Или его законный представитель, — улыбнулась Аделина и положила ладонь на руку Алекса. — Скажи, друг любезный, для чего отец тебя задержал? Не для того ли, чтобы передать дела? Не твой ли отец всенародно объявил, что отныне ты отвечаешь за Серетино?
— Да, но… Он ещё не уехал, — опешил Алекс от такого напора. Причём опешил не только он — для меня поведение тёмной тоже оказалось достаточно неожиданным.
— Это всё формальности, — тёмная зараза настолько ловко играла на чувствах бедного барона, что я уже хотел вмешаться. Нельзя позволять так открыто и откровенно манипулировать другими. Не знаю по какой причине, но Горбунов в присутствии Аделины напрочь терял голову, превращаясь из сурового тридцатилетнего мужика, готового броситься на неизведанного врага, в какую-то половую тряпочку. Это было, мягко говоря, неприятно.
Зато как действенно! Алекс краснел, бледнел и даже порывался уйти, но нежная ладонь девушки держала его похлеще стальных кандалов. Наконец, он сдался:
— Скрон с ними всеми! Идёмте! Если вы правы и это поможет поймать ищейку, нужно действовать, а не сопли жевать. За мной! Только, боюсь, камень придётся оставить. Там слишком узкие проходы.
