Колдер выходит из дома, и как только дверь захлопывается, голос Кэтрин ударяется мне в спину.
– Нам нужно серьёзно поговорить.
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
6
Говорить я не очень люблю. Потому что это означает, что мне нужно озвучивать вслух свои мысли и чувства. В попытке бегства в свою комнату я спотыкаюсь на ступеньке и падаю на больную коленку. Моё тело охватывает секундная агония. Я сжимаю губы, чтобы не закричать и издаю стон. Кэтрин это не останавливает.
– Вот что бывает, когда меня пытаются игнорировать.
– Я не хочу никаких серьёзных разговоров. Не хочу знать Я знаю, что ты скажешь. – Я хромаю вверх по лестнице. Кэтрин упрямо следует за мной. Мы заходим в мою комнату, я хватаю ноутбук и сажусь на кровать, скрестив ноги. Кэт захлопывает экран компьютера, едва я успеваю его открыть, и складывает руки на груди.
– Теперь ты видишь, какой Колдер на самом деле? – Лучшая защита – нападение.
– Во-первых, будь добрее к людям. – Всё-таки не видит. – Может, тогда они к тебе потянутся.
– Я не хочу, чтобы ко мне тянулись люди.
– Но так нельзя! – негодует Кэтрин. – Мэд, послушай, – её голос искажается в более мягких нотах, – я знаю, что ты на самом деле не такая. Иначе прибежала бы я дождливой ночью после грандиозной ссоры с родителями именно к тебе?
– Честно говоря, я до сих пор не понимаю, почему ты это сделала.
– Потому что ты настоящая! – заявляет Кэтрин, словно это очевидно. Она садится рядом со мной, берёт ноутбук и откладывает в сторону. – И отзывчивая, даже несмотря на твои колючки. И да, я дружу с Брук и Алишей. Мне с ними легко и весело. У нас много общих интересов и даже, может, взгляды на жизнь. В чём-то, – небрежно добавляет она. – Но они слишком поверхностны для настоящей дружбы. И я точно знаю, что ты не станешь меня предавать или из зависти отбивать моего парня.
Я лишь фыркаю в ответ. Мой секрет в глубоком безразличии.
– Кстати о парне. Скажи мне честно, тебе нравится Колдер? – Кэтрин сверлит меня миндальным взглядом, в недрах которого зарождаются страх и обида. Она старается быть мудрой подругой и не устраивать ревностные скандалы, понимая, что в противном случае ей придётся вернуться домой. Но я понимаю, что Кэтрин не из тех девушек, кто будет уступать.
– Нет.
– Но тогда почему ты нарисовала его? – искренне не понимает она.
Все вопросы к подсознанию.
– Послушай, это вышло совершенно случайно. Я просто взяла карандаш в руки и начала рисовать. Сначала это были всего лишь наброски, но потом очертания стали походить на Колдера. Не знаю, наверно, это потому, что ты заставила меня сесть вместе с вами в кафетерии! – Гениально. Только что я почувствовала себя пятилетним ребёнком, пытающимся объяснить своё глупое поведение.
Кэтрин ещё около минуты смиряет меня взглядом, а потом освобождается от застывшей оболочки. Мышцы расслабляются, и из лёгких вырывается едва уловимый выдох.
– Хорошо, – говорит она. – Потому что пока мы ждали на кухне, Колдер пригласил меня в кино.
– Это свидание?
Кэтрин хмурится. Мой вопрос явно ставит её в тупик. Но когда всю жизнь твоим лучшим другом был парень, начинаешь сомневаться, что мужское внимание может быть исключительно романтическим.
– Разумеется, это свидание. Что же ещё?
– Ну… Может, он просто пытается завести друзей в новой школе, – многозначительно сообщаю я, намекая на её сцену в школьном коридоре.
Кэтрин показывает мне язык.
– Поверь, ни один парень не ищет себе друга в лице девушки.
– Окей, как скажешь, – сдаюсь я. Даже если бы парни искали себе в друзья девушек, Кэтрин бы они приберегли для кое-чего более интересного.
Я не знаю, на сколько мне хватит терпения. Моя размеренная жизнь превратилась в сумбур. Я сижу в машине, меняя радиостанции по десятому кругу, до начала урока осталось пятнадцать минут, а Кэтрин до сих пор не появляется. Я понимаю, что снова остаюсь без порции утреннего капучино. Сигналю три раза, чтобы поторопить Кэт, и спустя ещё две минуты она выходит из моего дома и садится в мою машину, усложняя мою жизнь.
На парковке практически нет свободных мест. Я втискиваюсь между двух новеньких иномарок в самом неудобном месте, и нам приходится бороздить к входу школы среди временного кладбища машин.
– Поторопись, – кричит Кэтрин и обгоняет меня на своих длинных ногах.
Я одариваю её презрительным взглядом. Это она мне говорит поторопиться?
– Иди вперёд, – отвечаю я. – Мне нужно взять книгу.
Я достаю «Пересмешника», закрываю дверцу, и неожиданность бьёт меня под рёбра. Он в футе от меня, а я в паре секунд от того, чтобы умереть от разрыва сердца.
– Привет, Белоснежка. – Колдер лениво улыбается и отталкивается плечом от шкафчиков, следуя за мной.
Не вступай с ним в диалог. Не вступай с ним в диалог. Не вступай с ним в диалог.
– Ещё вчера ты называл меня ведьмой. Почему Белоснежка?
Я хочу отрезать себе язык, выколоть глаза и залить уши воском. Его присутствие рядом лишает меня силы воли, превращает в трепещущий от страха сгусток противоречивых желаний.
– Уста алые как роза, кожа белая как снег… – цитирует Колдер, и мне кажется, теперь и моя кожа становится алой как роза.
– Волосы у меня не чёрные как смоль.
Понятия не имею, зачем я ввязываюсь в этот глупый разговор.
– Они достаточно тёмные.
– Что ж, не знала, что ты фанат «Диснея».
– Скажем, развлечься с принцессами я был бы не прочь. – На его бледном лице появляется ухмылка. Пухлые губы слегка потресканы.
– Чего ты хочешь? – Я выдыхаю вопрос. До кабинета остаётся несколько шагов.
– Тебя.
Я замираю. Нет, ноги продолжают идти, даже ускоряя свой темп, но всё внутри немеет.
В спину доносится смех. Колдер догоняет меня без особых усилий.
– Расслабься, девочка. – Он кладёт руку на моё плечо. Оно опускается под её тяжестью. – Я всего лишь хотел спросить, где Кэт. Вы ведь должны были приехать вместе?
Точно, о чём ещё меня можно спросить.
– Она уже в классе. И если ты перестанешь тратить время на то, чтобы донимать меня, возможно, успеешь поговорить с ней до начала урока.
Мир меняется в следующую секунду. Точнее становится прежним. Без Колдера.
Он просто уходит и скрывается в классе, оставляя меня проталкиваться сквозь учеников. Я со звонком захожу в кабинет и занимаю своё место позади Кэтрин. Как только мистер Гувер – учитель английской литературы – заводит свою нудную речь, подруга поворачивается ко мне.
