– Элисон? – изумлению Энди, казалось, не было предела.
Девушка тут же ретировалась, облегченно вздохнув. Парень проводил ее тоскливым взглядом.
– Привет, – поздоровалась я, представляя, как нелепо мы смотримся в неонуарном баре.
– Привет, – Энди продолжал удивленно хлопать глазами, – а твоя мама позже придет.
– Знаю. Я пришла к тебе.
Казалось, еще чуть-чуть и его челюсть с грохотом упадет на пол, как в мультиках про Багз Банни.
– Ко мне? – неуверенно переспросил он.
– Да. Я хочу поговорить с тобой об этой девушке, – я сунула Энди под нос заранее открытую страничку Лили в Инстаграм.
– А твоя мама?.. – начал было он, но Моника его тут же перебила:
– А ее маме незачем знать, что ты эту девицу без паспорта пропустил.
– У нее был паспорт, – запротестовал Энди, но испуганное лицо выдавало какую-то вину.
– Ага, и ты вот так просто ее пропустил, наверняка зная, что она школьница? Тебе самому-то сколько? Двадцать один? Двадцать два? Думаю, если проверить, ты подписан на нее в Инстаграм, а это прямое доказательство того, что ты был осведомлен о ее возрасте. Сколько же она тебе доплатила?
– Да ничего она не платила… ладно-ладно, – ощетинился Энди, при этом боязливо и беспомощно оглядываясь, – давайте сядем сюда и спокойно поговорим.
Он указал на столик в углу, стоящий за бордовой ширмой так, что гость видит абсолютно все происходящее в зале, а вот сам остается инкогнито. Это место обычно выбирают богачи Эмброуза, приходящие с любовницами.
– Откуда ты это узнала? – шепотом спросила я Монику, пока мы втроем садились напротив Энди.
– Наугад сказала, уж не думала, что тактика «пальцем в небо» сработает. Но ведь надо же его как-то разговорить.
Я с уважением ей кивнула, а Энди тем временем уселся напротив нас и жалобно свел густые брови у переносицы.
– Элисон, я надеюсь, ты не станешь стучать на меня маме?
– Какое некрасивое предположение, – сморщила нос Моника, – нам только нужно знать, сколько раз и с кем она здесь была.
– И по возможности, зачем, а также о чем разговаривала, – важно добавила Анна, а я только грозно кивнула.
– Ну, – Энди тряхнул своими вьющимися волосами, о каких мечтает любой уважающий себя хиппи, – приходила раза два, наверное. Один раз совсем недавно, перед тем, как попала в больницу после того, как ее друзья разбились. А первый… ну, – он замялся, – в ту ночь, когда твою подружку убили или что там случилось. Сирены полицейских машин и скорой тогда даже Джессику переорали. А через полчаса твоей маме позвонили, она сказала мне закрыть бар и сорвалась к тебе. А Лили – так ее зовут? – ушла сразу после этого.
– Она была обеспокоена? Как-то нервничала? – я хотела выжать из Энди максимум, если уж мы здесь.
– Да. Не знаю. Нет, – уверенно отвечал Энди, после чего ругнулся, и сказал: – По ее лицу вообще редко можно что-то понять. Кроме вечного недовольства.
– Хорошо, – Анна потерла виски, – а с кем она была?
– Это Ребекку спросить надо, она ее столиком занималась, я только… решил проблему с паспортом.
– Что за Ребекка? Мы можем с ней поговорить?
Простодушное лицо Энди сделалось мечтательным, он сказал:
– Сейчас приведу.
Как только его высокая фигура скрылась за ширмой, Моника повернулась ко мне.
– Как твоя мама его здесь держит?
– Он может все: вести бухгалтерию, работать с посетителями, пинка под зад особо крутым дать, благо имеет черный пояс по карате, ты на его субтильное тельце внимания не обращай. Энди вообще хороший парень, а по поводу того, что Лили ему понравилась, парня можно даже пожалеть.
Девочки не смогли не согласиться.
– Ну, я тогда пойду? – услышали мы заискивающий голос Энди. С ним за ширму зашла та самая черноволосая красотка.
– Ступай, – благодушно махнула Моника.
Девушка, заинтересованно глядя на нас, села на место Энди. Вблизи она оказалась еще красивее, только теперь был заметен тонкий шрам поперек правой брови.
– Ты, должно быть, Элисон, дочь мисс Блэк, – тонким голосом произнесла девушка, глядя при этом на Монику.
– Эм, нет, – сконфуженно посмотрев на меня, сказала подружка.
– Это я Элисон. А это Моника и Анна.
– Что ж, прости, Элисон. Меня зовут Ребекка. Я у вас совсем недавно, – тут она снова обратилась к Монике, – извини, мы с тобой нигде раньше не пересекались?
– Если ты не из Эмброуза, то вряд ли. Я бы тебя точно запомнила.
– Странно. – Ребекка задержала взгляд на Монике, после чего мило улыбнувшись, пояснила: – Я из штата Теннеси, в вашем городе относительно недавно. Никого толком не знаю, но, так как надолго задерживаться не собираюсь, по этому поводу не переживаю. Твоя мама – очень добрый человек, Элисон. Энди сказал, вам нужна помощь. Я вся внимание.
– Да, – Анна прокашлялась и показала Ребекке фото Лили, – Энди сказал, ты обслуживала столик этой девушки.
– Да, два раза. Стерва еще та.
– Вы поссорились?
– Нет, что вы. Приняла заказ, принесла-отнесла. Это по лицу видно и по энергетике чувствуется. Но я видела и похлеще ее, – тут Ребекка широко улыбнулась, а в бездонной синеве глаз проявилась горечь. Что-то мне подсказывало, это девушка с богатым жизненным багажом, по большей части печальным.
– С кем она была?
Ребекка уже открыла рот ответить Анне, как тут же его закрыла, пораженно нахмурившись.
– Ребекка?..
– Я… я не помню, – в голосе девушке слышался шок.
– Здесь бывает очень много людей, – пожала я плечами, хоть и чувствовала некую досаду.
– Да, но у меня исключительная память на лица, – возмущенно злилась она сама на себя, после чего затихла, задумавшись.
Мы тоже сидели, не шевелясь, я даже задержала дыхание, боясь сбить ее с мысли.
– В первый раз она пришла в день убийства девушки, Эмбер. Мне Энди рассказал. Соболезную вам.
– Спасибо.
– Пришла около одиннадцати вечера. Заказала безалкогольный «Космополитен». На вид – типичная богатая сучка. Вскоре к ней присоединился мужчина. Каким-то диким образом я совершенно не помню его лица. Только расплывчатое пятно вместо головы. – Ребекка сильно прикусила пухлую губу, я испугалась, она закровоточит. – Как же так… помню только его бежевый плащ. Странный выбор летом, но с вашей погодой идеальный вариант. Так вот. Бежевое пальто. И шесть черных пуговиц.
Я посмотрела на Анну, цвет лица который был близок к могильному.
– Ты в порядке? – Ребекка обеспокоенно посмотрела на Анну.
