– Почему ты сразу не вытащил меня? – спросил Вульф, многозначительно глянув на то, что осталось от штанов Артура.
Гловер с шутливым поклоном восстановил целостность собственной одежды:
– Так лучше?
– Приемлемо.
– Что до первого твоего вопроса, я потерял контроль. Приношу глубочайшие извинения. Проникновение в раковину вашего сознательного – это отличный шанс узнать коллег получше. Ну и потом… Зрелище-то было небезынтересное, – он хохотнул, потрепав Вульфа за щеку. – Кто-то боится серьезных отношений.
– Я пытаюсь собрать в кучу собственную личность, расколотую на куски. Приходится переживать все стадии становления заново.
– Видишь, как помогла в твоих изысканиях напряженная ночь декомпрессии.
– Спасибо, блин! Я чуть не рехнулся, пытаясь разобраться в хитросплетениях снов, воспоминаний и яви.
– Дружище, это тебе не сеанс КОС в мягких объятиях подготовленного и нежного хоста. Сознание взрослого похоже на семь кругов ада и райские кущи, сплавленные воедино.
– Ладно. Проехали. Здесь-то что не так. КОС изменился.
– Ха! Уже заметил? Коллективным осознанным сновидением завладели архетипы тени. Эго Банни Чок поглощено водоворотом бессознательного кошмара, в который мы собственноручно низвергли его, подавив проявление тульпы злобного братца Эгга, служившего для девочки психологическим щитом. Оно затеряно на бескрайних просторах ее страхов и тучных полях психологических травм, которые ежесекундно пополняются фобиями психонавтов и их внутренними демонами.
– И как мы вытащим ее из этого кошмара?
– Для начала соберем нашу группу.
– А дальше?
– Разберемся по ходу пьесы. Подобных задач нам раньше никто не ставил. Будем импровизировать.
Они направились по коридору в сторону указателя «выход». Его стены, пол и потолок были обклеены фотографиями из личных дел сотрудников арктической госпитальной базы. Целая галерея серьезных короткостриженых молодых лиц – выставка обманутой юности, которой подтерлись финансовые паразиты, именующие себя правителями. Искристо-белый свежевыпавший снег, безбожно обгаженный собаками нерадивых хозяев. Каждый лик, будто икона, впечатывался в память и сопровождался второй фотографией из свидетельства о смерти. Алекс старался смотреть строго перед собой, даже Гловеру стало немного не по себе от коридора мертвецов. Многоликий левиафан, сотворенный и низложенный Пейтоном, сгинул, но то, что его породило, никуда не делось. Отныне Алексу придется обходиться без буфера терапевтических сказок о монстрах и призраках и жить бок о бок с истинными страхами бытия в будничной, но не менее разрушительной форме.
В конце коридора, сидя на корточках, играли двое рыжих детей. Они что-то тщательно рисовали на полу. Гловер окликнул их, но при приближении психонавтов они со смехом порскнули прочь, пропав без следа. Фигура взрослого мужчины трафаретом была выведена под ногами. Он напоминал монету о двух сторонах. Гловер сморщился и ботинком размазал ее по полу.
Пройдя чуть дальше, они вышли в просторный вестибюль. За стойкой рецепции их поджидали двое администраторов: мужчина и женщина. Оба были масками Сета Беккера.
Не успели психонавты и рта раскрыть, как мужчина отбрил их:
– Свободных мест нет. Все приватные комнаты заняты.
– Мы здесь по делу, – не стушевался Гловер. – Ищем своих коллег.
– Данные о посетителях клуба «Истома» являются конфиденциальными, – остался непререкаем администратор. – Ничем не можем помочь.
– Да брось ты! – вмешалась женщина, игриво подтолкнув плечом своего близнеца. – Возможно, это вопрос жизни и смерти или, скажем, тайная страсть? – она хитро подмигнула Вульфу.
– Так как же нам быть? – спросил Алекс.
Близнецы переглянулись. Женщина хихикнула, а мужчина раздосадованно закатил глаза.
– Правда откроет вам путь. По одному ответу на наши вопросы, – сказала женщина.
– И тогда комиссар окажет вам полное содействие в рамках сеанса КОС, – подтвердил мужчина.
– А если откажемся? – уточнил Гловер.
Близнецы достали из-под стойки рецепции пистолеты и наставили их на психонавтов.
– Выбор, скажем прямо, так себе.
– Сперва ты, красавчик, – обратилась женщина к Вульфу. – Что ты чувствуешь по отношению к Жюли Орье?
– Какое это сейчас имеет значение?
– Мне необходимо понять, что тобой движет? Можно ли тебе доверять? При прошлом погружении ты бросился ей на выручку. Пошел против Пейтона. Отчего?
Вульф ненадолго задумался, пытаясь сформулировать свои мысли:
– Я хочу помочь ей в попытках обрести покой. Не только ей. Всем нам. Помогая другим, ты заново постигаешь себя.
– Что за эгоистичная самонадеянность? – фыркнула женщина. – Ты, волчонок, будучи обрубком от полноценной личности, вознамерился кого-то спасать от себя? Жюли – большая девочка, и помощь ей совершенно ни к чему, – она покачала головой. – Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Собаку-поводыря для слепого. В тебе много преданности и любви, но совершенно нет мозгов. Одни заученные команды. Ты послушный исполнитель и, надо признать, весьма полезный и смышленый. Тебе нужна твердая рука, держащая поводок. Не ошибись с хозяином.
– Твоя очередь, – буркнул мужчина, уставившись на Гловера. – Прочирикай правду, птаха, ложь ты не тревожь. Расскажи мне, соловей, для кого поешь?
Гловер скривился, но все же ответил:
– Бюро общественной безопасности.
– Патриот под прикрытием? Так и знал, что в Конторе завелась крыса. Бюро, значит? Общественные шавки.
– Но ты же сам когда-то мечтал там работать? – удивился Вульф.
– Глупое желание мальчишки, одержимого справедливостью.
– Отчего глупое?
– Да потому что в мире нет никакой справедливости. Мы просто мухи, копошащиеся в навозной куче, и побеждает та, что лучше прочих разбирается в сортах и оттенках первоклассного дерьма.
Быстрыми шагами к ним направлялся Сет Беккер собственной персоной. Зрелище было странное. Строгий костюм без единого знака различия сидел на нем как влитой. Лицо прикрывала монолитная зеркальная маска, лишенная запоминающихся черт.
– Все мы жертвы минувшей безмолвной войны, – проговорил он. – Войны, о которой никто не знает и никогда не вспомнит. У нас разные мотивы, но цель одна – разобраться в происходящем. Правда такова, что Джон Пейтон создает психическое оружие. Он обманул вас. Ему плевать на сознание Банни Чок. Его задача – извлечь семя кошмара из ее хоста. Он задумал это очень давно, но ему не хватало инструментов, чтобы завершить начатое. Теперь все карты у него на руках. Его репутация чиста, как снег, после создания лечебного модуля для терапии депрессивного расстройства личности. Он заручился поддержкой сенатора Паттерсона. А теперь с вашей помощью Пейтон уничтожил последние защитные барьеры сознания девочки, чтобы та увидела свой главный сон.
