Рвануло так, что перед глазами заплясали цветные круги. Внутренности встряхнулись, словно коктейль в шейкере. Про Пейтона, на котором повисло трое психонавтов, Вульф предпочитал не думать. Из тумана забытья директора вырвала нестерпимая боль, и он истошно завопил. Немудрено, если тебя будто на дыбе тянут в противоположные стороны.
Падение замедлилось. Внизу раскинулись черные буруны неспокойного моря. Грозовой фронт остался высоко над головой, но дождь хлестал как из ведра. Берега видно не было, куда ни погляди.
Когда до поверхности воды оставалось несколько метров, Вульф расцепил руки и прыгнул. Сильный удар по ступням едва не вогнал ноги в позвоночник. Волны сомкнулись над головой. Тело моментально свело судорогой от пронзившего его холода, а сердце чуть не остановилось от шока. Алекс метался под водой как беспомощный кутенок, но воздух, оставшийся в легких, позволил ему всплыть. Вынырнув на поверхность, Вульф ослеп от яркого света.
Психонавты барахтались в бассейне на крыше дорогого отеля под лучами палящего солнца. Пейтон сидел на краю, вытирая волосы махровым полотенцем.
– Еще не притомились, коллеги?
Вместо ответа Орье перенеслась ему за спину, но директор ловко перехватил руку, занесенную для удара, свернутым полотенцем и отправил девушку обратно в воду.
– Похвальное упорство.
Гловер уперся руками на воду и выскочил на поверхность, словно для него она обрела твердость, изменив привычные свойства. Он бежал по водной глади, как последний христианский спаситель, но Пейтон терпеливо поджидал, свернув край полотенца в тугую булаву. Когда Гловер прыгнул вперед, директор со всего маху огрел его импровизированным оружием, сбив Артура с ног. Ама ушел под воду.
Звякнул прибывший на крышу лифт. Створки разомкнулись, и тишину разорвал грохот выстрелов. Беккер в образе человека из службы безопасности шел вперед, выпуская пулю за пулей. Когда обойма опустела, он бесцеремонно отбросил ее в сторону и вставил следующую. Пейтона уберегло большое расстояние между лифтом и бассейном. Теперь ему было не до шуток.
Директор, пригнувшись, бросился к краю крыши. Пули свистели вокруг него, разнося в клочья разложенные шезлонги, столы с экзотическими коктейлями и стильные солнечные зонтики, выполненные из электрохромного стекла. Не раздумывая ни секунды, Пейтон перемахнул через парапет и исчез.
Психонавты почти синхронно вылезли из бассейна и устремились вслед за директором. Тот бежал по крыше закрытого пешеходного моста, соединявшего между собой две башни отельного комплекса.
Орье в несколько прыжков догнала его и хитрой подсечкой сбила с ног. Гловер по спирали обогнул дерущихся и зашел Пейтону в тыл, отрезав путь к отступлению. Вульф неловко перевалился через край парапета и спрыгнул на крышу моста, до ужаса боясь сверзиться вниз. Он с трудом поднялся и побрел вслед за психонавтами на негнущихся ногах.
– Эй, Алекс, – услышал он позади голос Беккера. – Вот держи, – комиссар метнул ему пистолет. – Если ты пристрелишь Пейтона, то выбросишь его из КОС. Не подведи!
Вульф кивнул.
Все вокруг расплывалось. Тремор не давал нормально прицелиться. Мушка плясала перед глазами. Алекс видел перед собой только смутные фигуры. Они боролись, постоянно перемещаясь и меняясь позициями. Вульф выдохнул и сосредоточился, отбросив страхи. Мысленно он вычленил Пейтона из клубка дерущихся и стал водить за ним стволом пистолета, стараясь подгадать благоприятный момент, чтобы случайно не попасть в Жюли или Артура.
Директор заметил это. Отбив удар Орье, он перехватил ее запястье и развернул, взяв в борцовский захват. Пейтон заслонился ей, поставив между собой и Вульфом. Затем он ткнул затылком в лицо навалившегося сзади Гловера и свободной рукой сгреб его за шиворот. Оттолкнувшись посильнее обеими ногами от крыши пешеходного моста, директор прыгнул вниз, утащив за собой двух психонавтов.
Вульф разбежался и бросился в пропасть.
Ветер хлестал в лицо, выбивая из глаз слезы, но он продолжал целиться в Пейтона. Земля неотвратимо приближалась. В последний момент Алекс спустил курок.
Он промахнулся.
Вместо смертельного падения с многометровой высоты, Вульф мягко соскочил с коня на шелковистую изумрудную траву, стелившуюся по земле под дуновениями порывистого ветра. В воздухе витали лепестки сакуры на фоне пронзительно-голубого неба и одинокой горы с кристально-белой снежной шапкой на вершине.
Пейтон стоял на коленях посреди военного лагеря, обнаженный по пояс. По бокам от безоружного врага стояли Гловер с Орье. Оба, облаченные в доспехи японских воинов, держали наготове оружие. Артур опирался на длинное древко яри, а Жюли сжимала в руках лук. К ним шел Беккер в облачении палача.
Директор бросил на него презрительный взгляд и сплюнул, обратившись к сегуну, восседавшему во главе солдат, окруживших их в ожидание славного зрелища:
– Не должно самураю гибнуть от руки ронина, что продал меч, подвязавшись на работу без чести. Позвольте мне умереть в бою как истинному войну.
Сегун в обличии Стейнбека обвел взглядом лучших бойцов и медленно кивнул, обронив свое позволение, как богач бросает монетку нищему. Судя по появлению профессора в калейдоскопе грез, они приближались к развязке погони. Беккер недовольно отошел в сторону, затесавшись в ряды солдат.
Гловер развязал руки директора, и тот подошел к стойке с оружием. Он выбрал катану и вакидзаси. Похоже, он предпочитал сражаться с оружием в обеих руках, что давало ему непревзойденную тактическую гибкость и говорило о невероятном мастерстве. Пейтон предпочел не сковывать себя доспехом.
Первым на бой вышел Гловер. Он не стал долго ждать, набросившись на директора без малейшего промедления. Яри вертелся вокруг него смертоносной бурей, но Пейтон парировал удары копья спокойно и уверенно, не поддаваясь ни страстям, ни азарту. В его движениях не было ни позерства, ни изящной красоты. Только голый расчет и экономия сил. Клинки в его руках были ядовитыми змеями, молниеносно выскакивавшими вперед, чтобы отразить удары соперника. Взгляд был холоден и сосредоточен.
Гловер был ураганом, но Пейтон стоял скалой на его пути. Когда ему надоело играться с мальчишкой, он ловко отскочил назад из-под наконечника яри, не нашедшего плоть, а слепо ткнувшегося в землю. Пейтон наступил на него ногой и рассек древко незаметным глазу движением катаны. От неожиданности Гловер шлепнулся на задницу.
– Следующий, – молвил директор, даже не запыхавшись.
Настал черед Вульфа. Он вытащил катану и принял стойку.
Они долго кружили, выбирая момент для удара. Движения ног, наклон туловища, направление взгляда и хват меча кричали друг дружке о скрытых намерениях бойцов. Это была поэма тонкой лжи и обмана. Попытка заставить противника ударить первым, поверив в успех.
Вульф купился. Он заметил, как Пейтон на мгновение раскрылся, и нанес удар. Его клинок рассек воздух, а короткий меч директора в спине Алекса остался холодным напоминанием о собственной глупости. Он прошел по инерции еще несколько шагов и завалился на бок. Было больно, но боль была странной – холодное онемение, растекающееся по телу. Клинок не задел жизненно важные органы. Директор не собирался убивать его, а лишь напоминал об иллюзорности происходящего.
