Кстати, кто я вообще теперь?
Судя по данным в электронном профайле, Эшли микробиолог, однако, по всей видимости, не самый успешный. Её номер в рейтинге специалистов отрасли болтался где-то между полутора и двумя тысячами. Этого ей хватало на жизнь в пятнадцатом кольце Центрополиса, однако в провинциальном городе-сателлите Северный-2 она вполне могла бы позволить себе апартаменты гораздо ближе к центру.
Я же приняла рассудительное решение не шиковать: сняла на пару дней гостиничный номер неподалёку от окраины города. Денег на моём новом электронном счёте было не так чтобы много, а найти официальную работу теперь для меня становилось проблемой. Знаниями в микробиологии я не обладала, но и взять на аутсорс какой-либо IT-проект теперь тоже не могла. Я решила, что пока не придумаю, как буду дальше зарабатывать на жизнь, стану как можно бережнее относиться к имеющимся средствам. В очередной раз я похвалила себя, что предусмотрительно выбрала для смены личности гражданку без родственников – без живых родителей в том числе. Ей – то есть мне – не нужно отчислять им половину дохода, а значит, пока что можно расслабиться и не слишком переживать о его размерах.
Первые сутки в гостинице я маялась, не зная чем себя занять в отсутствии привычной работы. Отключив надоедающий браслет, я проспала больше полусуток. А после этого развлекалась тем, что разъезжала по окрестным кафешкам, пробуя всевозможную еду, которая на вкус была, как и в Центрополисе, одинаково ватной.
Но совершенно расслабиться и предаться праздному состоянию я не могла, и уже через сутки начала штудировать те базы ОЕГ, в защите которых сумела обнаружить прорехи. Моей целью было выяснить, числится ли Миранда Грин в списке живых, пропавших без вести или разыскиваемых преступников. Ту же самую информацию я искала и в отношении Эшли Кроутон. Однако делать прямые запросы по конкретным гражданам было рискованно, поэтому приходилось мудрить – запрашивать целые массивы данных, среди которых я чуть ли не вручную делала выборки. Это отнимало уйму времени, но в целом я была даже рада – такая монотонная работа давала успокоение уму, отсекая навязчивые мысли и тревоги.
В конце концов, мои поиски увенчались однозначным успехом: Миранда5784eh Грин была аннулирована во всех базах и рейтингах. Не скрою, что потеря места в ТОП-20 лучших IT-специалистов мира оказалась для меня болезненной, но я заранее понимала, что избежать этого можно было лишь согласившись на брачный контракт с младшим Лобзовским и навсегда забыв о Греге. Это того не стоило. Совершенно точно не стоило.
В то же самое время Эшли1591ui Кроутон продолжала оставаться абсолютно рядовой гражданкой, не числящейся в списках разыскиваемых лиц. И когда я окончательно убедилась в этом, сверив данные из нескольких баз, мне на некоторое время показалось, будто моё тело стало лёгким и почти бесплотным, и теперь я способна оторваться от земли и лететь в любом направлении. Эйфория, заструившаяся по жилам, словно накачала моё тело каким-то газом. Я была мыльным пузырём, крупицей аэрогеля – такая же невесомая и прозрачная.
Внезапно захотелось вырваться из стен гостиницы, найти хоть какой-нибудь клочок живой природы, чтобы продлить, подпитать это восхитительное чувство. Но где найти живую природу в современном городе?
Я вспомнила, что Северный-2 стоит на реке, и, изучив основательно маршрут виртуального гида, обнаружила в пределах города небольшой участок береговой линии, не застроенный никакими объектами и не запрещённый для проезда. Туда я и направилась на прогулку.
День был на удивление тёплым и безветренным, хотя небо сплошь затянула молочно-серая дымка. С утра из этой дымки то и дело срывались мелкие капли, но к полудню это прекратилось, и небо, как будто, стало светлее. Между автобаном и узкой полосой берегового песка тянулся хилый низкорослый лесок. Судя по всему, он возник здесь самосевом. Я перебралась через высокую обочину и, оставив глайдер неподалёку, среди деревцев, решила дальше идти к реке пешком.
Растения в этом чудаковатом леске кое-где представляли собой одну тянущуюся из песка тонкую гибкую ветку, унизанную пожухлой листвой. Я попробовала выдернуть одну из них, но та не поддалась и на миллиметр. Только ладони оцарапала. Видимо, корни уходили далеко-далеко вглубь и крепко цеплялись за своё место обитания. Маленькие кургузые сосенки росли здесь вперемешку с неизвестными мне лиственными породами. Но именно благодаря соснам вокруг стоял такой аромат, от которого я почти пьянела на ходу.
Песчаная почва оказалась не самой удобной для созерцательной прогулки: ботинки то и дело увязали. При каждом шаге приходилось с силой поднимать ногу, чтобы она тут же вновь погрузилась в песок через несколько десятков сантиметров от предыдущего места. Наконец, я выбралась к голому берегу – чуть вспотевшая, запыхавшаяся, но отчего-то почти счастливая. Никаких признаков цивилизации, которая своим молчаливым присутствием могла бы помешать чувству успокоительного уединения – в городе я всегда ощущала себя под чьим-то пристальным наблюдением. Речная гладь цвета синей стали мерно покачивала на своей поверхности сухие листья и какие-то соринки, принесённые ветром. У самого берега деловито сновали мелкие рыбёшки. Казалось – зачерпни воду ладонями, и поймаешь целую стайку.
Я побродила немного вдоль песчаной полосы берега, упиравшегося одним своим краем в высокое бетонное заграждение какого-то государственного объекта, а другим – в огороженный жилой комплекс. Мне нравилось гулять у самой кромки воды: песок здесь был плотным, и оттого более твёрдым. А ещё на нём оставались забавные отпечатки моих следов. Внезапно мне пришла в голову идея. Я присела и начала выводить пальцами на мокром песке узоры. Кто-то счёл бы это занятие глупостью, но для меня это был потрясающий опыт. Я заметила, что если не давить на песок слишком сильно, он постепенно выпрямляется, и все следы исчезают. Но если прочертить более глубокую борозду, она остаётся гораздо дольше. В этот момент я снова подумала о Греге. Я отчётливо ассоциировала его самого с такими же глубокими бороздами, навсегда изменившими рельеф моей жизни. А чем останусь для него я? И вдруг отчаянно, до горького першения в горле, захотелось отбросить все свои первоначальные планы и помчаться прямиком к нему. У меня больше не было сил ждать и оттягивать этот момент.
Не колеблясь далее ни секунды, я активировала консоль, вошла в Даркнет и, найдя личный кабинет Грега, набрала стандартную заявку. С нетерпением ждала одобрения, чтобы тут же рвануть в обратный путь. Но когда я через несколько секунд посмотрела на монитор, то не поверила увиденному – в строке статуса чуть ли не смертным приговором горели красные буквы: «ОТКАЗ». Не перенос сеанса на другое время, не отмена ввиду отъезда продавца, а равнодушный и безоговорочный запрет приехать.
Я поняла, что у меня по лицу текут слёзы, только когда влагой наполнился даже нос, и мне стало трудно дышать.
В сердцах я принялась пинать песок и затаптывать рисунки, которые с такой радостью недавно выводила здесь.
«Почему, чёрт бы тебя побрал, почему ты меня отталкиваешь?! Ведь я фактически умерла ради тебя!»
И в этот момент до меня дошло. Я осела на песок безвольным мешком, потому что меня начал разбирать хохот. Смеялась и плакала одновременно – никак не могла остановиться.
