— Торможение! — объявил капитан.
Это значило, что мы покинули планету.
Впереди еще было много проблем и неясностей, но впервые за последние дни я дала себе обрадоваться. Никто не знает, что я здесь. Никто меня не найдет.
Команда загалдела, делясь планами.
Я отстраненно улыбалась и молчала, как водится в чужих компаниях, где все знают друг друга, а ты — никого, и нелегко поспеть за нитью беседы.
Мы направлялись на незнакомую базу. Забрать груз и сопровождающего. Затем закидывали «срочную доставку» по соседству. Затем посещали две новых точки… Я перестала понимать: в голове все перепуталось.
— Рива, — окликнул капитан. — На два слова.
Он отвел меня в рубку, остальные остались на месте — даже Эмма.
Лони упал в кресло, с улыбкой огладил бороду.
— Ты сказала, беглая… — начал он. — Значит, ты сбежала от своего хозяина на Григе. Он григорианец?
Я нервно сжала пальцы, выпрямившись по струнке перед капитаном. Поймала себя, что стою как перед Лиамом и заставила себя расслабиться.
Непростой вопрос. Я, как ксено-этик, его поняла.
Сбежать от григорианца… Они не протестовали против рабства, имели по итогам войны своих рабов. А бегать от победителя чревато. Капитан может побояться связываться со мной, если скажу «да». Но ведь я уже не рабыня — на самом деле вольноотпущенная. Врать пришлось, потому что у меня нет документов.
— Он не с Грига, привез меня по делам.
— А почему убежала?
— Лез в койку, — сказала я полуправду. — Сил терпеть не осталось.
Лони кивнул, будто признавал — да, причина веская.
— Добро пожаловать к нам, — он развел руками и широко улыбнулся. — Смотри, что я от тебя хочу. Время от времени у нас будут сделки с не совсем людьми. Ты ходишь с нами и подсказываешь, как вести себя и что говорить представителям, так сказать, чужих рас. Справишься?
— Легко, — кивнула я.
Раньше я только этим занималась. Подсказывала на ухо Лиаму, как себя вести и что конкретно имели в виду собеседники.
— Тогда уже завтра сможешь показать себя. У нас первая остановка. Ты ведь не подведешь? У тебя хороший опыт?
Он сомневался.
— Не подведу, — уверенно сказала я. — Опыт большой. По правде сказать, я ничего не умею делать, кроме этой работы.
— Отличные новости. Пока отдыхай, Рива.
Я вышла, тихо задыхаясь от сдерживаемого страха. Разжала кулаки — на ладонях остались следы от ногтей. Перенервничала.
Вроде бы ничего не заподозрил. Просто беглая рабыня, которых сотни. Решил, что меня принуждали, и успокоился. Таких много. Со мной же приключилась более опасная история. Если бы Лони узнал, что я сбежала от григорианского генерала и командора Лиама, даже боюсь представить, как бы он отреагировал.
Глава 18
— Рива, а вот и ты!
За пределами рубки Ёж увлек меня по коридору, рассказывая, что к чему.
Работа была непыльной: мы развозили грузы по стандартному маршруту. Космический грузовик останавливался на каждой «остановке», и все знали, что тогда-то, в такой-то час он будет на месте. Забрасывали один товар, забирали другой и летели дальше. Проще не бывает.
Он повел меня знакомиться с кораблем, то объясняя назначение неизвестного оборудование на складах, то описывая их привычные будни. Я ловила каждое слово с любопытством: придется провести здесь много времени.
Больше всего работы было на складе. В рубке управляли капитан и Эмма, работа в рубке непыльная была — автопилот и тот сам настраивается. А на складе приходилось попыхтеть, причем всем…
— Тебе тоже придется, — «обрадовал» меня Ёж. — И по специальности работа на каждой стыковке. Будешь сопровождать сделки, если представитель чужой расы окажется… Не слишком привычным в культурном понимании для нас. А-то были у нас случаи…
— У всех столько нюансов, — согласилась я.
Почему один опоздает, а другой придет вовремя? Почему у одного слово весит больше гранита, а третий разбрасывается обещаниями, как мелким сором? Иногда специалист путается. Для торгашей и доставщиков на больших расстояниях это может оказаться непреодолимым.
Ксено-этики всегда в цене, где идет речь о торговле или политике.
Я понимала, почему они в меня так вцепились: такой маленький корабль на собственного ксено-этика не может рассчитывать.
Хорошо, придумала отличную легенду, почему здесь оказалась.
— Да… Раньше приходилось справочники штудировать, и то… Не разберешься. В общем, учитывай нюансы.
— Личные дела на клиентов будут выдавать? — поинтересовалась я.
На «Стремительном» я много времени тратила на изучение портрета генералов, политиков, всех, с кем Лиаму приходилось иметь дело. И личная информация шла в ход тоже. Перед заключением мира я всю ночь читала о Шаде…
— Когда как. У нас тут картотеки нет…
Мы продолжали прогулку по кораблю, пока Ёж знакомил меня с правилами. Сначала я чувствовала себя скованно, опасаясь знаков внимания от молодого мужчины, но он вел себя дружелюбно и намеков не подавал.
Заранее мне будут сообщать только расу или национальность, а я проинструктирую капитана или Эмму — сделками занимались только они, как себя вести и чего ждать от чужака.
Я окончательно успокоилась.
Справлюсь с работой.
У Лиама я занималась вещами посложнее, а ошибка на «Стремительном» фатальна. В первую очередь для меня. Так что здесь я совсем перестала волноваться, накопленные за годы войны знания с головой перехлестывали навыки бортового ксено-этика.
Познакомившись с кораблем, я ушла к себе, но через полчаса ко мне постучали.
— Рива, ты свободна? — ко мне заглянула Эмма, вытирая руки об передник. — Пойдем со мной.
Мы вышли из каюты, но вместо рубки или кают-компании она повела меня вглубь корабля. Кажется, шли к машинному отделению, и я нахмурилась. Иногда Эмма помогала механику, но все же это не ее вотчина.
— А что случилось?
— Надо поговорить… Со мной и механиком.
Она остановилась в закутке между труб охлаждения. Механик сидел на ящике у стены и вытирал грязные руки тряпкой. Торс влажно блестел от пота в полумраке, словно он натерся маслом. Шорты с подтяжками смотрелись на нем органично, хоть и видно, что ему в них жарко. В машинном жарко в принципе всегда, не то, что в других частях корабля.
— Привет, Рива, — сказал он, и я почувствовала себя на экзамене.
Они догадались… Я обернулась — Эмма стояла за спиной, сложив на груди мускулистые руки. Механик смотрел перед собой, по одному пальцы, вытирая руки — он счищал смазку и черный налет.
