Я спешила следом, низко опустив голову — не хотела смотреть по сторонам и боялась, что узнают. Мы слишком заметная пара, и так и не определились с легендой. Разумнее сказать, что я рабыня — григорианец мог купить рабу. Но на Григе семья значит много. Шад мог упереться и представить меня, как супругу.
Нам придется как-то оформиться. После войны и сиятельной победы Лиама это обязательное условие.
— Свободный охотник Шад, — сообщил муж на проходной.
Попасть в город можно было только через космодром. Периметр был окружен войсками — кажется, частными, судя по отличной форме и новенькому оружию. Но в конечном итоге они все равно подчинятся Лиаму.
Кто-то волнуется за сохранность имущества и кораблей. Понять их можно: именно на таких планетах предпочитаются отсиживаться преступники и головорезы.
— Фамилия? — спросил военный и совершил ошибку. Им бы не помешал ксено-этик.
Шад опасно сощурился.
— Изгой, — выплюнул он.
По лицу военного пробежала тень. Я поняла, что Шад имел в виду. Изгой, холостой, бессемейный — он фамилии не имеет. Если нет у него отца, брата или сестры, детей, матери — как ему назваться, чьим сыном, чьим братом или отцом? Изгнанных лишали фамилии. Но чтобы стать изгнанным, отличиться нужно еще как. Военный не понимал этих тонкостей.
С сомнением написал «Шад Изгой», проверил по базе, и уставился на меня.
— Рабыня Рива, — сказала я. — Собственность Шада Изгоя.
— Супруга, — надавил он.
Я промолчала. Супруга, рабыня — для изгоя небольшая разница. Изгой с Грига жениться на равной не сможет — своя женщина за него не пойдет.
Я тихо порадовалась, что муж назвался изгоем. И мысленно поблагодарила за это. Конечно, он отправился в изгнание добровольно. Но сказать это мужчине его положения, вслух отказаться от семьи — это многое значит.
Для окружающих все логично, если он изгой. Пожалуй, это был даже единственный способ безопасно назвать меня женой.
— Род деятельности?
— Торговля, наемничество.
— Цель прибытия?
— Жизнь. Планирую дом купить. Отдохнуть от трудов праведных. Заработал, а заработанное некуда тратить.
Он высыпал перед военным на стойку горсть алмазов.
— Проходите, — буркнул военный, подобрев.
Алмазы остались на столе, а я прошла вслед за мужем через КПП.
Несмотря на вечер, было людно. Застройка плотная, дома нависали над плоским космодромом, как братья-великаны. Кругом шныряли такси и зазывалы — в гостиницы, рестораны, публичные дома. Во все, что можно найти вокруг космодрома.
Шад ловко увернулся от предложений. Мы углубились в квартал, переулки стали безлюдными и грязными. Если здесь и можно снять номер, то самый дешевый.
На углу мы взяли такси.
Наш путь лежал к реке. Стоило выехать из центра, как оказалось, что здесь много простора. Небо было неприветливым, красновато-бежевым из-за заката. Планета больше напоминала Григ, чем мой дом.
Река оказалась маленькой, неполноводной. Вода перескакивала с камушка на камушек, текла между ними. Здесь было хоть немного зелени. Кое-где я даже заметила цветы — мелкие, голубовато-синие. На Иларии таких нет.
Мы добрались на респектабельную окраину. Здесь были небольшие, но симпатичные домики. Чисто, каждый окружал аккуратный забор из фигурных растений. Карликовые деревья сплелись ветвями, образуя кружевную объемную изгородь.
Наш оказался одним из них. Оказалось, генерал присмотрел его заранее и сейчас отвел меня в наше первое жилище.
Дом был маленьким. Три крошечных спальни, гостиная, кухня. Круглый внутренний дворик под навесом вымощен разноцветными камнями с ближайших каменоломен. В тенистом углу фонтанчик для питья, летняя кухня и беседка. Дома я бы посадила вьюнку, чтобы быстрые стебли затянули ее, украсив круглыми белыми цветами и листьями, но здесь слишком сухая почва.
Двор чистый — подметен, хотя мозаика на полу уже подернулась слоем пыли. Никаких чужих вещей. Маленькие окна без занавесок, в шкафу не было кухонной утвари. Я попыталась вспомнить, что вообще нужно. Я давно не вела дом. Только в детстве, с родителями, немного пробовала. Воспоминания о доме возвращались с трудом и огорчали. Лучше не вспоминать и не думать, что там было, а устроить новую жизнь.
На гвозде в прихожей висел плащ Шада. Символ нового дома, единственная вещь. Я сбросила свой плащ и повесила рядом.
Хромая, Шад прошел мимо — на задний дворик и там остановился, глядя в неприветливое небо. По нему трудно читать эмоции, но кажется, он устал.
— Лучше бы ты сказался моим хозяином, — заметила я. — Меньше шансов, что разоблачат. Но мне приятно, спасибо, Шад.
— Что приятного быть женой изгоя, — бросил он. — Назвать истинное имя, а тебя женой, я не могу.
— Иларианка и григорианец в браке редкость. Нас узнают. А хозяин и рабыня не вызывают подозрений.
— Это не так, Рива! — он ходил вокруг, прихрамывая. — Планета отсталая, здесь не все знают, кто выиграл в войне… Лиам не распространялся о своем поражении. Мы оба в розыске, но не как муж и жена. Вернее, в розыске ты, как беглая рабыня. Моими поисками занимается разведка и тайная полиция. О нас может знать начальник местной полиции, высокопоставленные офицеры, но не местные жители.
— Значит, нельзя попадаться им на глаза? — уточнила я.
— Цепкая, — одобрительно сказал Шад, обернувшись. Взгляд янтарных глаз опалил меня до глубины души. — Пока я не решу, что можно выступить против Лиама, не привлекай внимания. Будь простой женой изгоя с Грига. А когда придет время, мы раскроем себя, чтобы взойти на престол.
Я мысленно охнула. Нет, я знала, что на Григе не принято отступать. Отступление — лишь маневр. Но сейчас даже я удивилась. Ему мало мести Лиаму, мало восстановить прежнее имя, он хочет все — престол Грига в том числе.
Высшая точка власти для боевого генерала. Мне не хотелось портить настроение, но я сказала:
— Позволь напомнить, что нельзя стать правителем, женившись на иноземке.
— Запомни, Рива… Законы тлен, а победителей не судят. Впрочем, проигравших тоже… Их предают забвению.
Глава 26
На следующий день я открыла глаза, чувствуя себя почти дома. Чужие глиняные стены, незнакомое солнце, но вот шутка — мне было спокойно. За долгое время передышка. Возможность осмыслить себя и оглядеться, пока мой муж решал, что дальше.
Я вскочила первой, умылась рядом с фонтанчиком и попыталась решить, что делать. Ни вещей, ни еды. Надо обустраивать быт.
— Рива, — на задний дворик заглянул Шад и кивнул, приветствуя. — Я ухожу по делам. Встречусь с мэром и зайду в департамент. Все должно идти так, словно ветеран с женой прибыл, чтобы устроить жизнь. Следуй этой легенде.
