Я кивнула, Шад снял плащ и ушел без лишних слов. На кухонном столе остались алмазы, чтобы я могла купить необходимое. Надо поменять их. Найти нужные лавки и столько всего найти, выбрать, привезти! Голова шла кругом от забот. Уже забыла, что такое хлопоты.
Страшнее всего было отправиться на улицу одной. Чужестранка с алмазами в кармане. Бывшая рабыня. Легкая добыча. Я старалась вести себя уверенно, как и полагается жене наемника и григорианца, которые за обиду жены вызовет на дуэль и выпустит кишки обидчику. Смелей направилась в ближайший пункт и обменяла бриллианты на местную валюту. Как выяснилось в следующей же лавке, где я решила купить продукты, делать это было необязательно и дешевле менять на местах. Хоть в молочном отделе, лишь бы денег у кассира хватило.
Я приобрела сыр и лепешки с иларианскими травами, запас продуктов на месяц, и указала адрес и время доставки. Лепешку с сыром съела в ближайшем уличном кафе. Иларианские травы оказались подделкой, а сыр горчил, но я все равно была рада. Сидела на пыльной улице, по которой сновали люди и нелюди с разных уголков системы, и чувствовала себя свободной. Впервые за время я ощутила, что мне никуда не нужно идти, ничего не нужно делать, и никого слушаться. Сама себе хозяйка! Свободная, с делами и хлопотами, как у всех.
Следом была посудная лавка, где я купила утварь для дома. Никогда не поймешь, сколько всего необходимо, пока не переедешь. Закончила цветочной лавкой, где глаза разбежались. Чего здесь только не было! «Флора со всех уголков вселенной», гласила вывеска. Тут они преувеличили, но ассортимент и вправду поражал.
— Чего госпожа желает? — заинтересовался продавец, на взгляд оценив мою платежеспособность. Я так и не поняла, как он это сделал, но явно понял, что я богата. Слишком льстиво и подобострастно смотрел.
Я смутилась и хотел уйти, а потом решила — почему нет? Товары для дома нужны, а цветы — вроде как излишество. Тем более, тут они дороги. Но Шад не ограничил меня в деньгах, а алмазов хватит на все.
— Хочу открыть счет, — я положила один, средний на прилавок. — Я жена Шада Изгоя.
Он был не очень опрятный и жуликоватого вида, но тут все такие. Наверное, бывший контрабандист или наемник, осевший после пенсии и заимевший лавочку на старости лет.
— Наслышан, наслышан, — пропел продавец. — Наслышан… Что в наши края приехал богатый наемник, а у нас рады гостям. Конечно, госпожа Эми-…э-э-э… Изгой?
Он растерянно уставился на меня. Он знал про то, как образуются фамилии на Григе и хотел подлизаться, но растерялся с непривычки.
— Просто Рива, — я любезно улыбнулась.
Я выбрала несколько видов цветов и сказала, куда доставить. Продавец болтал, упаковывая их, я узнала последние новости сплетни о незнакомых людях, о войне, будь она неладна, и том, как невыносимо ноют кости на погоду.
— Слышала ли уважаемая госпожа, что война окончена? — поинтересовался он между делом, как говорил обо всем остальном. — И сюда ждут наплыва офицеров, богатых солдат, кто награбил в войну. Строят им дома! Непонятно, на что рассчитывают! Армия Лиама любит места получше.
Я вздрогнула, услышав ненавистное имя. Но постаралась сохранить безмятежность. Я жена богатого наемника, бывшая рабыня, выбирающая цветы. Чего мне волноваться? Жизнь прекрасна!
— Определенно, — согласилась я.
Я старалась вернуть легкость, но настроение ушло. Еще побродила по центру, присматриваясь к незнакомому городу, и отправилась домой. Там, аккуратно сложенные на пороге, стояли коробки из лавок. Завернутые в цветную бумагу, перевязанные лентами, от некоторых пахло благовониями и почти все с открытками. В каждой меня, госпожу Изгой, приветствовали в их скромном городке и выражали надежду, что я буду пользоваться их услугами. Между большими коробками стояли поменьше и совсем маленькие, но так богато украшенные, словно посылали дорогому человеку. Вернее, клиенту. В каждой подарок или сувенир из тех мест, где я совершила покупки. Из продуктовой лавки доставили конфеты. Из вещевой — декоративную тарелку, расписанную фантастическими растениями и птицами. Цветочная лавка прислала незнакомый розовый цветок с плоскими лепестками и длинными усиками.
Я передохнула, выпила в сени фонтана прохладный сок и принялась за дело. Расставила утварь, убрала продукты. Кухня сразу приобрела жилой вид, а цветастая тарелка добавила уюта. Ее поставила на подоконник — солнечные лучи сделали узор ярче.
Пора заняться двориком. Я заново отсыпала клумбы плодородной землей, купленной в лавке. Высадила хрустальные колокольчики с прозрачными лепестками, огневки и немного маковника. Он напоминал о доме.
На мгновение я замерла над клумбой и глубоко вдохнула сладкий дурман, закрыв глаза. В воображении я тут же оказалась десятилетней девочкой, которая, раскинув руки со смехом бежит через цветочное поле, наперерез алым волнам, которые гонит ветер.
— Рива…
Я вздрогнула и подняла голову. Надо мной стоял Шад, завернувшись в плащ, от чего фигура казалась сухой и тонкой. Янтарные глаза смотрели строго, с осуждением… Да, мечтательность — не лучшее качество для жены григорианца.
Я виновато улыбнулась.
— Нас пригласили на бал, — с серьезным лицом бросил он.
— Что? — изумилась я.
— Да, Рива. Приглашение от местного мэра. Мы гости в общине.
— На нас хотят поглазеть? — догадалась я. — А если нас узнают?
— Если не пойдем, начнутся пересуды. Пусть посмотрят и отстанут. Пока только о нас и разговоров. Купи одежду на выход.
В обед я гуляла по центру, рассматривая витрины. Шад опять уехал по делам в мэрию.
Квартал отличался от того, что встретил нас по прилету. Тогда город произвел удручающее впечатление. В районе космодромов всегда так — дальний путь утомляет, и они всегда окружены либо трущобами (кто захочет жить в районе космодрома?), либо промышленным кварталом.
Центр был для туристов.
В торговом ряду каких только магазинов не было — готового платья, на заказ, магазины украшений, обуви и аксессуаров. Чего угодно!
У меня разбежались в глаза, но зашла я в тихий и неприметный магазин в боковой улице. Сначала присмотрела другой, но там примеряла наряд, судя по всему, местная светская львица, и я вспомнила, что мне не стоит привлекать внимание.
— Чего желаете?
Ко мне подплыла — иначе не скажешь, молодая дородная дама. Лет двадцать, но круглое лицо лучилось хитрецой, словно дама себе на уме. Держалась она уверенно, с чувством собственного достоинства. Она наградила меня лукавой улыбкой. На голове у нее было что-то вроде «короны», уложенной из двух толстых кос.
— Платье на бал у мэра, — я огляделась.
Магазинчик был уютным, словно дом любимой тетушки. Даже на магазин не похоже! На полу ковер, в зале камин, сверху спускалась лестница со второго этажа. На стенах множество фотографий. Сквозь высокие витражи-окна свет падал в центр зала, где стояло огромное зеркало. То тут, то там расставлены манекены — очень натуральные. Прекрасные девушки в разных позах демонстрировали платья.
