Со стороны сада дул душистый ветер. Торговец и здесь расстарался, много денег вложил, чтобы вдохнуть жизнь в пустынный двор. Декоративные деревца причудливо изгибались в темноте. Вокруг тропинок разбиты цветники, многие растения в защитных коконах. Беседки, фонари. Был даже фонтан.
Шад сделал вид, что хочет побыть с женой, но как только мы удалились от веселой, шумной компании, и уединились в тени цветущего кустарника, к нам присоединилась Ниара. Вышла из темноты, держа ладонь на рукояти — словно приготовилась к поединку.
На всякий случай я отступила за Шада, и взяла на заметку не вставать между ними — вдруг начнется бой. Кажется, они сами не уверен, доверять ли друг другу.
Григорианка подошла к бортику фонтана за кустами, остановившись к нам спиной. Шад присоединился к ней, мозолистые руки легли на бортик, поза выглядела непринужденной, но он напрягся, готовый отбить атаку в любой момент.
— Изгой, значит, — хрипло сказала она и смерила взглядом. — Как ты здесь оказался, Шад?
Выглядела она не слишком дружелюбно, но мирный голос дал расслабиться. К драке готова, но сейчас Ниара нападать не собиралась. Тихий разговор заглушало журчание фонтана.
— Если за новостями следишь, знаешь, как. Рад тебя видеть, Ниара.
— А я тебя — нет. Тебя не должно здесь быть.
— Ты сообщишь обо мне?
Ниара оскорбленно промолчала.
— Ты должен был пришить его, — у нее был поразительно беспощадный и жесткий взгляд, когда Ниара взглянула ему в глаза. — Я бы не промахнулась, Шад.
— В этом-то никаких сомнений, — тон изменился, Шад едко напоминал ей о давних событиях.
Я испугалась: григорианка скрипнула зубами и гибкими пальцами обхватила кинжал. Не выдвинула. Сузив глаза, она слушала генерала.
— Я исправлю свою ошибку. Помоги мне. Все идет к тому, что монарха снимут. Начнется междоусобная война, драки за власть. Кто-то должен взять власть в свои руки. Я планирую присоединиться к династии, Ниара. Если мне удастся, я помогу тебе вернуться домой. Ты этого хочешь?
Она злилась и думала.
— Будь по-твоему! — грубо выругавшись, Ниара убрала руку с кинжала. — Не потому, что я хочу вернуться. Я не предательница и не тварь, какой меня выставили на суде. Так ты используешь нашу миссию для прикрытия?
— Да. Прикрой меня и помоги подобраться к Лиаму.
— Я с тобой, — Ниара вновь взглянула на меня, словно прикидывала, не избавиться ли от слабого свидетеля, и направилась обратно в зал.
Я выдохнула.
В присутствии этой женщины даже воздух становился жестче.
— Что теперь будет? Ты полетишь с ней? Ты ей веришь?
За один раз я вывалила все встревожившие меня вопросы.
— Ниара не сдаст меня.
— Из-за того, что ты ее защищал? — я остановилась перед ним и взяла за руки, чтобы выслушал. — Да много времени прошло, Шад! Все изменилось! Вспомни, как приняли меня семья, с чего ты взял, что тебя не предаст бывшая однополчанка? Она преступница! По вашим же законам!
— Понятия о чести ей знакомы, — отрезал он, глаза сверкнули желтым. — Я бы не стал защищать предателя.
Я тяжело вздохнула. Ему виднее, его не переубедишь. Он защищал ее на суде и, разумеется, не сделал бы этого, считай, что Ниара того недостойна. Я взяла мужа под руку, и мы побрели к дому.
Прикусив губу, я наблюдала за григорианкой. Как прямо он ей сказал, что рассчитывает стать правителем, не побоялся. И она не возразила — значит, считает генерала достойным этого.
Но именно этот вопрос тревожил меня. Спроси меня, я бы предпочла мирную жизнь, но это я. У Эс-Тиррана, амбициозного и честолюбивого, были другие взгляды. Беда в том, что мы попадем в одни жернова в случае чего.
— Ты сказал, хочешь присоединиться к династии. А что будет, если у тебя не получится? Что тебя ждет?
— Если меня не сочтут отступником, ничего страшного.
— Интересная оговорка. Шад, я знаю, что кандидат не должен быть осужденным, опозоренным в бою или женатым на иномирянке. Я ничего хочу сказать, но…
— Ну же, — подтолкнул он. — Поделись сомнениями.
Я с трудом продолжила:
— Мало того, ты женат на мне, еще и с Лиамом промахнулся… А если не захотят тебя принять, что тогда будет?
— Меня осудят, — прямо сказал Шад. — Не бойся. Когда-то я был влиятельным. Уверен, армия меня поддержит. Это самое главное. Они знают меня. Если я сумею предотвратить раскол в обществе и поставлю Лиама и сторону, которую он представляет, на место, меня изберут правителем.
Я свернула разговор — мы уже входили в распахнутые двери. Торговец, липнувший до этого к Ниаре, поспешил к нам.
— Шад! Надеюсь, что в порядке? Твоя соотечественница не слишком-то разговорчивая!
— Не доставай ее, — посоветовал муж.
Я всерьез обеспокоилась за его здоровье, когда торговец заржал, не восприняв всерьез слова. С ее-то склонностью к насилию?
— Собираемся на подписание договора завтра вечером, Шад! Приходи с женой, если хочешь… — он попытался похлопать моего мужа по спине, как приятеля и тот перехватил руку с каменным лицом. — Э-э-э… Ну, ладно, до встречи!
— Вам не помешает ксено-этик, — заметила я на прощание.
Меня проигнорировали: торговец торопился вернуться к развлечениям.
— Уже завтра? — вздохнула я. — Так быстро?
— Посмотрим, Рива. Это только договор. Пойдешь со мной? Вылетать будем позже. Еще многое нужно обсудить с Ниарой.
— Я везде с тобой пойду. Не хочу расставаться.
В полдень следующего дня Шад ушел переговорить с Ниарой. Решил встретиться в городе, оставив меня дома. То ли не доверял ей, то ли мне, не желая раскрывать детали опасного плана.
Как у любой женщины, познавший войну и после — спокойную жизнь, во мне рос протест. Я предпочла бы жить здесь. Уже привыкла, обросла знакомыми, на рынке и в лавка меня приветствовали по имени. Давали мелкие презенты, обслуживали со рвением — мало того, жена богатого наемника, еще и григорианца. В отличие от родного дома и планеты мужа, здесь меня уважали и не считали чужой.
Вечер накануне мы провели, как муж и жена. Оба задумчивые больше обычного, но не говорили о планах. Я стремилась вычеркнуть планы Шада из мыслей хоть ненадолго.
Вернулся он, когда начало темнеть.
— Ты готова?
В этот раз я оделась повседневно, закуталась в плащ, и мы направились к торговцу. И так шли неторопливо, а мне еще хотелось сбавить шаг, растянуть прекрасный вечер. Если он договор подпишет — отказаться от планов не сможет?
Я вздохнула своим мыслям.
— Не грусти, Рива, — он сжал мою руку.
