От страха стало нехорошо. Он запросто может оставить меня прикованной навсегда — только цепь подлиннее сделает, чтобы до окна доставала.
В этой спальне я и рожу наших деток.
— Обещаю, — я облизала губы. — Я не сбегу… У меня сильно затекли руки, я проголодалась… Я не хотела мешать спать, Руслан…
Он холодно смотрел на меня. Как будто насквозь.
Ключ от наручников лежал на тумбе, и Руслан отодвинул его, когда взял телефон.
— Я должен позвонить в больницу, — лицо стало мрачным, когда он вспомнил о приемном сыне. — Сиди тихо, Лили. Алло…
Разговор был коротким, Руслан узнал, какие новости из реанимации. Ник еще не пришел в себя.
Мы не дружили, но вроде бы ладили.
Ник мог бы и за меня заступиться — только он в коме.
В квартире раздался сигнал от двери. Сначала я не поняла, что это — на обычный дверной звонок не похоже. А потом дошло: это как-то связано с системой безопасности.
— Какого хрена, — прорычал Руслан, и сбросил звонок.
На экране появилась картинка, я мельком увидела, что это обзор с камеры.
— Тебя еще не хватало, — агрессивно рассмеялся он, сжал телефон в мощной руке и рывком поднялся. — Твоя мечта сбылась, Лили. Зверь пришел.
Глава 6
Я так ждала этого…. Надеялась, Зверь поможет.
А теперь перепугалась.
Вдруг они договорятся, и Зверь оставит меня с ним?
Квартира слишком велика, чтобы слышать, о чем они говорят. Руслан надел брюки и вышел, а ключ от наручников остался на тумбе.
Я попробовала дотянуться рукой, затем ногой, неловко сдвинула его кончиками пальцев, и тот едва не свалился с тумбы. Но уже ближе. Дотянусь…
Ключ я схватила, чуть не порвав сухожилия на свободной руке — так тянулась.
Шум в коридоре.
— Стой!.. — рычание Руслана.
Шаги.
Кажется, Зверь обходит комнаты одну за другой.
— Лили! — проорал Зверь.
— Кирилл, я здесь! — крикнула я.
Пальцы тряслись, когда я пыталась попасть в замок, но ключ только царапал вокруг. Перед глазами стояли слезы. Он все-таки пришел за мной…
Пришел.
Я так и не открыла наручники, когда Зверь появился на пороге спальни.
Я обернулась, рыдая.
Дернула запястье, показывая, что прикована и ничего не могла сказать — только ревела. И так все понятно.
Я его целую вечность не видела.
Хорошо запомнила только день похорон. Шел дождь, пахло осенним мокрым лесом, мы провожали его подчиненного, а затем Зверь набросил кожаную куртку мне на плечи, провожая по кладбищу и после мы целовались в машине.
Я запомнила запах кожи, аромат его парфюма, осени и дождя.
Сейчас от Зверя пахло так же.
Джинсы были в темную крапинку. Та же кожаная куртка, мокрая и блестящая. Светлые волосы облепили виски и впалые щеки — он вымок под дождем. Светлые глаза остановились на мне. Губы, всегда излучающие неуловимо чувственный и сексуальный флер, кривились, словно его что-то бесило. Он тяжело дышал.
На лице свежее рассечение.
Но жив и здоров.
Взгляд скользнул по моей фигуре, по растрепанным волосам, и полу расстегнутой рубашке Руслана. Он знает, что я провела здесь ночь. Глаза прищурились, взгляд обжег меня, как лезвие. Очень болезненный взгляд.
Руслан вошел в спальню следом.
— Я тебе все объяснил, Кир, — невооруженный, но не менее опасный от этого, он смотрел на брата самоуверенно. — Еще три месяца назад. Дочка Девина принадлежит мне. Не лезь к ней! — последнюю фразу он произносил отрывисто, словно вбивал гвозди, — Со своими! Играми!
Зверь сжал челюсти. Желчно и болезненно. Желваки напряглись.
— Дарю тебе Алайну, — устало продолжил Руслан. — Возьми любую девушку. Но эта — моя, брат.
Кир обернулся через плечо, рассматривая брата.
Крупный и пугающий, Зверь выглядел, как ощерившийся, готовый к драке тигр. На шее проступили жилы, кулаки сжались. Взбешен. Я думала, спросит о прошедшей ночи. Разве не должен: я в слезах, раздета. Но Кир не задал вопросов.
Шагнув к брату, он врезал ему в лицо.
— Я тебе не брат! — проорал он.
Мощный кулак попал в нижнюю часть — то ли нос, то ли губы. Жестокий и не щадящий — Кир не жалел его, бил всерьез. Руслан отшатнулся и накрыл ладонью пострадавшее место. Его взгляд исподлобья, полный неприятного изумления и неприкрытой агрессии, я никогда не забуду.
Удара он не ждал. Хотел договориться.
Этого не хотел Зверь.
— Мразь! — выплюнул Кирилл. — Ты ее трахнул!
Кровь хлынула по подбородку, затекая в рот, когда Руслан убрал руку. Я думала, он правду скажет. Но Руслан молчал.
Позволил думать, что меня изнасиловал.
А может, его жестокое слово «мразь» в устах брата отрезвило.
Он заблокировал следующий удар, и они включились в стремительную, ожесточенную схватку. Его задели слова Зверя — по лицу видно. Обычно отстраненное, холодное, в бою лицо Руслана обрело чувства: глаза горели от злости.
Первый удар Зверя он заблокировал предплечьем. И сразу выпад — в сплетение. Второй в лицо, который Зверь пропустил. Из-под кулака брызнула кровь.
Оба крупные и почти равные по силе они могли драться долго — если бы бой шел на ринге. Но здесь правил нет. После удара под дых Зверь согнулся.
— Не смей! — зарычал Руслан, каждый выкрик сопровождался ударом. — Так! Говорить со мной!
Воздух взвизгнул от лезвия, блеснувшего под лампой, и я вскрикнула.
Зверь орудовал ножом жестоко и молниеносно. Прямо по лицу. Всего лишь отогнал от себя, но лезвие глубоко рассекло Руслану щеку. Следующий удар должен был лишить его глаза, но он успел перехватить руку.
Под напором Зверя они врезались в стену, но руку Руслан удержал. На запястье проступили напряженные жилы.
Я видела их боком. Как напирает Зверь, скалясь от ненависти, давит сверху вниз. Острие зависло сантиметрах в десяти от запрокинутого лица Руслана, другой рукой Кир сжал брату горло. Распоротой щека была с другой стороны и я видела, как шею и плечо заливает кровь.
— Ты сдохнешь! — прошипел Кир.
Никаких сомнений в полубезумных, светлых, как застиранное небо глазах.
Он был готов убить.
— О господи, — прошептала я, выдохнув в ладонь.
Руслан хрипел, скалясь в лицо брату, выдувая воздух вместе с кровью. Оттолкнул ногой, и врезал коленом: сильно, так кости ломают, потому что понял, что дерется уже не за меня — за жизнь.
