Плача, я рассматривала старые снимки, уже не стесняясь Леонарда. Я могла примерно представить, что потом было: Девин велел уничтожить ее и ее жизнь. Награды, снимки с кинопроб, картины — уничтожили все, только крупицы удалось сохранить чудом. Она появилась вновь другим человеком — нищенкой из трущоб. Вот такое падение с вершины на дно. Месть отца. Вот что происходит с девушками, которые полагаются на своих слишком влиятельных мужчин. Ей не было двадцати — откуда ей было знать это? Главное, не повторить ее судьбу. Это я обязана сделать.
Не допустить с Русланом тех ошибок, что она допустила с моим отцом.
— Почему он так поступил со мной?
— Думаю, ты была для него неопасна. Точнее — только он скажет. Я не знаю.
Я закрыла папку.
— Я могу это взять?
— Если так хочешь. Ну-ну, конфетка, не плачь. Поверь, Руслан отомстит за вас обоих.
Я вытерла нос.
— Ты знаешь за что Руслан на него так взъелся?
— Знаю. Расследования он заказывает мне.
— Дело ведь не только в долге?
— Ну, — сказал он, надевая темные очки и заводя машину. — Девин ему действительно должен. Но если скажу тебе большее, поверь, мне твой Руслан голову отрежет.
— Да брось ты… — усмехнулась я. — Это ведь шутка?
— Боюсь, что нет, конфетка. Ты плохо его знаешь. Помни, что я тебе сказал и не совершай ошибок. И тогда мы оба сбережем головы в чужой войне и будем сладко жить. Так что порадуйся, что с тобой все отлично, и хорошенько отсоси ему после ужина.
— Иди ты, — привычно ответила я. — Отвези меня назад… Я хочу поговорить с Русланом.
Глава 13
Руслан вернулся поздно.
Я сидела на кровати, поджав ноги, и плакала. Вокруг на постели лежали мамины фото из коробки. На полу валялись неразобранные пакеты из магазинов.
Все это время я листала материалы Леонарда, заполняя белые пятна в рассказанной им истории. Телохранитель, в связи с которым обвинили маму, исчез примерно в то же время, когда она забеременела. Фотография прилагалась: молодой мужчина, привлекательный и, судя по взгляду, знающий о своей привлекательности. С мужественной фигурой, широкоплечий — как с обложки. Да, влюбчивая девушка могла на такого запасть.
Его тело нашли через два года. Разложившиеся, в безымянной могиле за городом. Обвинений в убийстве не выдвигалось. Висяк. Может, он мой отец? Я рассматривала фото. Да лучше бы он, чем Девин…
Но это вряд ли.
После того, что сделал с мамой мой настоящий отец, у нее не было шансов солгать. Телохранителя тоже допрашивали перед смертью. На скелете остались следы пыток — ему ломали кости. Погиб ни за что.
Внутри было опустошение.
Я хотела поговорить с кем-нибудь. Излить пережитое. Не каждый день узнаешь историю своего появления на свет, а она оказывается достойной фильма ужасов.
Я держала фотографию мамы — ту самую, с проб: крупный план, черно-белую. Рассматривала, мысленно сравнивая ее с мамой, которую я знала, и содрогалась от контраста.
Прости…
Раньше я ненавидела отца за то, что он нас бросил. Теперь даже не знаю, как назвать то, что испытываю к этому уроду. Прежние чувства были лишь слабым подобием ненависти.
Я так погрузилась в себя, что не заметила, когда Руслан вошел в спальню. Взгляд скользнул по фото, моему заплаканному лицу и остановился на раскрытой папке Леонарда.
— Рассказал?
Я кивнула, не доверяя голосу, и начала собирать фото в коробку. Пока его не было, я много чего пережила. Думала, на грудь ему брошусь, выплачусь или спрошу, почему не рассказал правды раньше… Но Руслана долго не было, по привычке я все переварила одна.
Сильные девочки не плачут. Они все переживают в одиночку.
— Пойдем ужинать, — позвал он со вздохом.
На кухне ждал готовый ужин из клуба. Мясные стейки, закуски, салат. По полбокала красного вина. Я угрюмо плюхнулась за стол, без интереса рассматривая еду. Раньше у меня от такого угощения сразу бы аппетит разыгрался, но сегодня это не вызывало интереса.
Руслан устало сел напротив.
Бросил на язык пару таблеток обезболивающего, запил вином, залпом допивая бокал.
— Ты как? — спросил он, ослабляя воротник рубашки и пододвигая к себе приборы.
Я покачала головой, уставившись на вино. Говорить не хотелось. В душе пусто и больно.
— Почему ты не рассказал раньше? — я подняла глаза. — Я всю жизнь думала, что мама врет. Считала ее безумной.
— Так и было, — бросил Руслан. — Из-за препаратов, под которыми ее допрашивали.
Я скрипнула зубами.
— По его вине! Если бы ты сказал, я бы… — мне пришлось отвести глаза, стыдно и больно на него смотреть. Хотела сказать, что быстрей бы договорились, но мы договорились и так, к чему сотрясать воздух. — Я прочла все. Одного не пойму, если я была ему так важна, и мама сказала правду, почему он бросил меня? Почему…
— Почему не отнял тебя? — Руслан жестко наколол на вилку кусок мяса.
— Я подумала, может, он мальчика хотел… — я провела по горловине блузки пальцами, пытаясь избавиться от нервозности, и сделала глоток вина. — Но моя сестра, Коринна… Он ее обожает.
— Коринна родилась в законном браке через несколько лет. Насчет тебя я размышлял. Думаю, он тебя бросил, потому что ты была «подпорченным» товаром.
— В плане? — не поняла я.
— Девин — параноик. Мне кажется, он так и не смог избавиться от сомнений в отношении тебя. Так и сомневался, от него ты или от телохранителя, а такие люди сомнений не терпят. Он тебя выбросил, как от породистой кошки выкидывают нагулянных непонятно от кого котят. Но оставил на всякий случай в живых.
— Леонард сказал, он болен.
— Болен ли — точно неизвестно. Это тщательно скрывают, тут глухо. Болезнь была в его семье, генетическая. Он мог унаследовать ее, а мог и нет.
Я тяжело вздохнула.
— Поешь, Лили. Это было много лет назад, и ты ни в чем не виновата.
— Я не верила ей, — убито сказала я, как мне было стыдно перед мамой. — Он над ней издевался, а я еще кричала на нее и не верила. Даже извиниться теперь не перед кем, признать, что была не права…
— Она бы в любом случае тебя простила. Она твоя мать, Лили.
Я взяла вилку, и попробовала мясо. Стейк оказался отличным.
— Ты купила одежду, как я сказал?
— Купила, — я рассеянно жевала мясо. — А зачем столько шмоток?
— Будешь выходить со мной. Ты ведь теперь моя девушка, — он попытался усмехнуться, но движение губ получилось незаконченным. Ему стало больно из-за щеки.
