Потому что как-то иначе назвать наши отношения язык не поворачивается. Пока я лихорадочно думала, что ответить, на выручку неожиданно пришел охранник, все это время следивший в бинокль за обстановкой.
— Шеф! Его берут.
Руслан бросил разговор неоконченным и вернулся к машине. Подумав, я пошла за ними. Жарко дыша, Руслан приник к окулярам.
— Что там? — не выдержала я, а затем сама взяла бинокль охранника.
Сориентировалась не сразу, что вижу. Непривычно — картинка была ночная и не такая привычная, как днем. Но видно было отлично. Я пробежалась по лесу, полю и, наконец, нащупала фигуру. Задрав руки, Леонард стоял на коленях — его я узнала легко несмотря на расстояние. Это было не трудно: на нем единственном не было одежды. К нему подбирались двое бойцов, я своим глазам не поверила, но у них были автоматы.
Они заставили Леонарда лечь. Затем встать снова на колени, о чем-то спрашивали. Я уже начала подозревать, что его пришьют — мужчины вели себя агрессивно, даже прикоснулись дулом к голове продажного мента… Но вот он неловко поднялся на ноги и заковылял дальше под их конвоем. Его пропустили.
— Они идут… — прошептала я.
Под пальто проникла сырость леса, стало холодно. Каково, интересно, Леонарду в такую погоду. Я проследила их путь: как я и думала, машины Маре стояли за деревьями, как и у нас, и так же сбились в кучу.
— Дай с ним поговорить.
— С кем? С Маре?
— Может, мне удастся убедить его уладить все мирно, — я с надеждой взглянула на Руслана. До одури хотелось услышать голос Зверя. Ох и отругает он меня за то, что я здесь… Особенно, если узнает, что беременна и промочила ноги.
— Ты поговоришь. Это одно из условий. Позже.
Он снова приник к биноклю, наблюдая за происходящим. Мне оставалось только молиться, и надеяться на положительный исход.
Леонарда пропустили внутрь периметра. Я начала нервничать.
Кому приказали передать маячок?
Минут через десять зазвонил телефон Руслана.
— Алло? — он ответил с напором, оставаясь на взводе. — Хорошо, отпусти моего человека. Когда он вернется, ты с ней поговоришь.
Я в очередной поразилась, насколько он продуманный. Руслан знал, что делать и как развивать переговоры. Он был достаточно силен, чтобы опекун Коринны считался с ним.
— Нет, она к тебе не выйдет. Только по телефону.
Я занервничала, когда поняла, что они торгуются обо мне. Руслан всеми силами пытался избежать личной встречи.
— Нет. Сначала отпусти моего брата.
Переговоры начали буксовать.
Я сообразила, что Маре сначала хотел увидеть меня. Иначе отказывался отпускать Зверя.
— Пусть все произойдет одновременно, — я сказала это погромче, чтобы Маре услышал, что я здесь и готова сотрудничать. — Я встречусь с ним! Потому что хочу увидеть Зверя! Ты слышишь, Руслан, это не тебе решать!
Не ты отец ребенка.
Глава 18
Он сразу же сбросил звонок, и схватил меня за плечо.
— Какого хрена ты лезешь, куда не просили, Лили? — процедил он.
Глаза сузились, ноздри раздулись от гнева. Такой резкой реакции я не ждала, и напомнила себе, что он может просто запереть меня в машине и провести переговоры сам. Этот взгляд, оскал зубов, резкая хватка меня отрезвили.
Руслан просто бросил трубку. Он готов вообще бросить их, чем идти на поводу у меня.
— Извини…
Он держал меня еще несколько секунд, шаря взглядом по лицу. Словно искал к чему прицепиться, чтобы окончательно распсиховаться, только потом отпустил.
— Не лезь в переговоры, ты поняла? Иначе он там и останется.
— Да, — я выставила ладони перед собой.
Он бросил меня. Я отступила от машины, с досадой кусая губы.
Руслан не стал перезванивать, хотя я надеялась.
Он ждал возвращение Леонарда, посчитав переговоры оконченными. И все испортила я. Первым перезванивать он не будет, чтобы не показать слабину.
Я повернулась к лесу, мне тоже не оставалось ничего больше, как ждать.
Леонард появился минут через сорок. Понятия не имею, что так долго он там делал… А потом дошло: его допрашивали, прежде чем отпустить. Тоже выясняли, сколько у Руслана людей, где стоят машины. Привезли ли меня. Хотя опекун Коринны сам убедился, что я здесь, я так орала в трубку…
— Идет, — сообщил охранник.
Наши выдвинулись вперед, то ли прикрывая, то ли — что скорее похоже на правду, проверяли, точно ли это Леонард и не повесили ли на него бомбу.
Наконец, Леонард добрел до нас.
Я стояла за машиной и его от меня закрыл джип. Тревожно затаив дыхание, я всматривалась в его лицо, пытаясь понять, какие новости он принес.
Он весь дрожал. Измазанный грязью с ног до головы — его заставляли ложиться на землю, когда встретили на той стороне, покрытый прилипшей хвоей и мелким лесным мусором. Леонард сжался в комок и выглядел предельно ничтожным, как ни пытался держать лицо.
Над бровью было рассечение и отпечаток. Кто-то его там ударил. Может и не один раз — продажный мент весь был каким-то помятым.
Я думала, ему дадут куртку или кто-то из охраны разденется и предложит пальто, но, когда он попросил одежду, ему кинули шляпу, которой он и прикрылся. Сжимая губы, словно страдает невыносимой зубной болью, в таком виде он подошел к Руслану, и переминался на грязных ногах. Стопы облепило грязью и глиной. Представляю, как ему холодно. Но он хотя бы живой. Повезло.
— Ну? — Руслан не выказывал нетерпения. — Что там? Зверя видел?
— В-видел, — Леонард отвечал невнятно, зуб не попадал на зуб.
Никто даже не подумал предложить его одежду.
— Живой, но… — он бросил быстрый взгляд в мою сторону. — Не очень хороший. По ходу его кончить хотели, но мы прервали веселье. Он на ногах, шеф.
— Выживет?
— Я не врач. Думаю, да.
Что все это значит? Он прагматично хотел знать шансы Зверя, чтобы решить, тянуть его или нет?
— Их там много. Я десятка два видел и это, думаю, не все. Очень много, шеф, — Леонард выглядел озабоченно. — Их больше, чем нас. Все вооружены.
— Что ты им сказал?
Леонард облизал губы, пытаясь собраться с мыслями.
— Я сказал, что у тебя больше людей. Хотя это не так. Я побоялся, что они сметут нас тут. Они готовились, шеф. Серьезно готовились.
Только я увидела, что он не просто озабочен — за серьезным выражением лица он скрывал страх.
— Молодец, правильно сделал. Видел Маре?
