– Да какого черта ты это несешь? Мы ведь все решили. Я не собираюсь мешать твоей работе и ставить каких-то условий. Что изменилось?
– Я отвлекаюсь! – она вскидывает руки. – Наши отношения отвлекают меня от дел. Я не могу сконцентрироваться на интервью и репетициях. Когда ты попал в больницу, я все бросила и поехала к тебе, в то время как должна была стоять перед журналистами и отвечать на вопросы.
– И твоя работа заключается в том, чтобы позволять бывшему лапать тебя? – взрываюсь я.
Алекс закрывает лицо руками и шумно выдыхает. Она молчит. Хуже всего – что она молчит и держит все в себе. Это молчание не принесет ничего хорошего. Когда человек говорит, проявляет свои эмоции, всегда есть шанс, что его решение изменится, и можно будет прийти к общему знаменателю. Но если он молчит, значит, решение принято. А Алекс не отступит от своего.
– Кэмерон, это моя жизнь. Нравится тебе это или нет, но Брайс является ее частью, пусть и не самой приятной. Да, она не такая прекрасная, как у тебя. В ней нет места путешествиям и свободному распорядку дня. Мне надо вкалывать, чтобы обеспечить свою семью, – с горечью произносит она.
– Детка, но это не значит, что между нами все должно закончиться.
Я делаю к ней шаг, но она качает головой.
– Кэм, пойми, группа – это все, что у меня есть. Я не откажусь от нее.
– У тебя есть я.
Она поднимает на меня взгляд, и я вижу, как в них скапливаются слезы. В повисшем между нами молчании витает ответ, которого я не хочу слышать: «Этого недостаточно».
Алекс не дает эмоциям вырваться наружу. Она берет себя в руки и вновь надевает маску невозмутимости.
– На сколько? – вдруг спрашивает она.
– Что?
– На сколько нас хватит? У меня гастроли, у тебя контракт с журналом. Будем видеться несколько раз в месяц?
– Да! – без промедления заявляю я.
– Нет. Я проходила это и больше не хочу входить в эту реку.
– То есть я как твой негодяй-бывший? – вскипаю я окончательно.
– Нет, но так мы оба будем несчастны. Кэм, то, что было между нами – это феерично, и я благодарна тебе за каждое мгновение, но нам надо расстаться.
– Господи, поверить не могу, как он промыл тебе мозги. Ведь это с его подачи ты так говоришь? Что он сделал? Просто расскажи, и мы все решим.
– Да нечего тут решать. У меня нет выбора. Если я не сделаю этого, моя семья лишится всего. Я не могу себе этого позволить. Когда выбор встал между тобой и группой, я выбрала…
– Группу, – заканчиваю я ее фразу.
Отвернувшись, Алекс откидывает голову назад и прерывисто выдыхает. Никогда бы не подумал, что сердце можно разбить за пару минут. Когда мы расстались с Эми, я ничего не чувствовал. Тогда во мне кипели эмоции после потери Трэва, но сейчас я ощущаю, как мое сердце разрывается.
– Ты же хотела этого.
– Я и сейчас хочу, – дрожащим голосом отвечает она. – Но мои желания ничего не значат. Я не готова все бросить ради отношений, которые, возможно, закончатся через пару месяцев, – Алекс поворачивается, и на этот раз она больше не скрывается за маской безразличия. – Прости меня, Кэмерон, но я не могу.
– Ты не должна этого делать.
Алекс молчит. Она уже приняла решение.
Я подхожу ближе, и в этот раз она позволяет себя обнять. Уткнувшись мне в грудь, Алекс тяжело вздыхает. Я чувствую, как напряжена каждая мышца в ее теле. Передо мной вновь та девушка, которую я встретил чуть больше месяца назад: потерявшаяся в собственной жизни.
И мне в ней больше нет места.
– Надеюсь, когда-нибудь ты перестанешь довольствоваться тем, что тебе предлагают, и возьмешь от этой жизни то, что хочешь сама.
Я целую ее в лоб и отстраняюсь.
– Кэмерон, – шепчет она.
Разворачиваюсь и выхожу из квартиры. Я не оборачиваюсь в надежде увидеть, что Алекс бежит за мной. Не ожидаю услышать, что сейчас она скажет: «Мы со всем справимся». Нет. Она осталась в своей квартире и сейчас отправится делать то, что у нее получается лучше всего, – и она будет на вершине мира.
И неважно, что с каждым разом она все больше теряет себя.
Глава 36
Алекс
– Стоять! – Рик хватает меня за руку и заставляет остановиться.
Черт!
Надо было уходить сразу после того, как репетиция закончилась. Спасибо болтливому языку Максвелла.
Натянув на лицо улыбку, поворачиваюсь к другу и принимаю самый невозмутимый вид.
Фыркнув, Рик закатывает глаза.
– Дэниелс, я знаю тебя как свои пять пальцев и не верю твоему фальшивому представлению. Выкладывай, что с тобой происходит?
– Не понимаю, о чем ты, – пожав плечами, я разворачиваюсь в сторону выхода.
– Может, тогда ответишь на вопрос, с каких это пор ты принимаешь решения за нас? – вклинивается Тай.
Мои ноги прирастают к полу, и я останавливаюсь.
– Вот и прекрасно. А теперь сядь и расскажи, что, черт возьми, ты устроила в последние дни! – приказывает он. – Я не шучу, Алекс.
Позади меня чиркает зажигалка, а затем помещение заполняет табачный аромат. Повернувшись, я вижу, что ребята расселись по своим местам и пристально смотрят на меня. Я сдаюсь и сажусь за барабанную установку, стараясь избегать их взглядов.
После того, как я, не посоветовавшись с парнями, заявила на пресс-конференции, что мы запишем совместный сингл с Брайсом, между нами будто пробежала черная кошка. Они думают, что я поставила себя выше них. Мы ведь всегда принимали решения вместе, а тут я решила все сама. Когда закончилось интервью, они накинулись на меня с вопросами, но тут вклинился Алан, и я сбежала. Потом я начала игнорировать их звонки, чтобы не расколоться раньше времени, хотя я знаю, что это невозможно, – нам придется поговорить.
Только я не имею ни малейшего понятия, с чего начать.
– Может, нам подождать болтуна Брайса, и он расскажет, какого черта тут происходит? – усмехается Рик. – С ним ты теперь разговариваешь больше, чем с нами.
Будь моя воля, я бы получила судебный запрет на приближение Максвелла.
– Ты рассталась с Кэмероном и позволяешь Брайсу делать вид, что вы снова вместе, – продолжает Марк. Он затягивается сигаретой и выпускает кольцо дыма. – Что за игру ты затеяла?
– Может, следующими, от кого ты избавишься, будем мы? – уперевшись локтями в колени, цедит сквозь зубы Тайлер.
Резко вскинув голову, я встречаюсь с тремя парами недовольных глаз. Парни окружили меня со всех сторон. От волнения меня начинает тошнить, ладони потеют, и я провожу ими по джинсам.
