– Простите, что не посоветовалась с вами насчет песни, – бормочу я себе под нос. – Просто я подумала, раз это неизбежно, то почему бы не покончить с этим сейчас? – пожимаю плечами и выдаю натянутую улыбку.
Парни переглядываются.
– Еще один шанс, Алекс, – усмехается Рик. – Либо ты говоришь правду, либо, несмотря на нашу дружбу, мы больше не одна команда.
Нервно сглотнув, я сдаюсь и начинаю все рассказывать, потому что понимаю: ребята не шутят. Я переступила грань и могу потерять их доверие навсегда. В этом мире очень много лжи, и лишаться людей, которым можно доверять, – слишком большая роскошь.
Парни не перебивают, только внимательно слушают и никаким образом не выдают своих эмоций. Я рассказываю все: с момента прихода Алана и его самодовольных заявлений о том, что наша жизнь превратится в ад, вплоть до того, как я порвала с Кэмероном.
Последнее дается мне тяжело, потому что я очень скучаю по нему все это время. Я так сильно скучаю, что не могу спать, есть и просто жить. С тех пор, как он ушел, я без конца вспоминаю каждое его слово и пытаюсь убедить себя в том, что не ошиблась, приняв такое решение. И каждый раз, когда на меня начинает давить чувство вины, я стараюсь отодвинуть его подальше.
– Вот же дрянь! – вскипает Тайлер. Он вскакивает со своего стула и начинает мерить комнату нервными шагами. – Мы вытащили его лживую задницу из грязи, а он смеет нам угрожать?
– Я должен был с самого начала догадаться, что он причастен к этому, – бормочет Рик, потирая переносицу.
– Почему ты раньше ничего не сказала? – спрашивает Марк, не сводя с меня пристального взгляда.
Я пожимаю плечами.
– А что бы изменилось?
– По крайней мере, ты бы не держала все это в себе столько дней и не заставляла нас думать, что ты превратилась в гламурную сучку, – на губах Марка появляется легкая улыбка.
– Я бы никогда не предала вас. Знаю, что сначала надо было поговорить с вами. Простите меня.
– Мы должны что-то сделать. Нельзя позволять этому мерзавцу ставить себя выше нас. Благодаря нам он может сидеть в своем особняке, а не ищет ночлежку.
Я уже несколько дней пытаюсь придумать какой-нибудь выход, и единственное, что мне приходит на ум – это дождаться окончания контракта, а потом пойти своим путем. Мы не сможем выплатить все неустойки и разоримся. Когда первый шок прошел, я прочитала каждый пункт этой проклятой бумажки и поняла, что другого варианта нет. Как только контракт закончится и мы выполним все его условия, то сможем начать все сначала, без него. И все это время нам надо упорно работать, чтобы не позволить таким людям, как Алан, забрать у нас то, что мы получили с таким трудом.
Ребята немного успокаиваются, но продолжают извергать в адрес менеджера скверные ругательства.
– Ты как? – вдруг спрашивает Рик.
Он садится рядом и касается моей коленки рукой.
– Нормально. Разве не заметно? – я слабо улыбаюсь.
Я знаю, что он мне не верит. На моем лице и так написано, что я чувствую себя отвратительно.
Прошло всего пару дней с момента отъезда Кэмерона, но такое ощущение, что тянется вечность.
«Надеюсь, ты перестанешь довольствоваться тем, что тебе предлагают, и возьмешь от этой жизни то, что хочешь сама».
Как бы мне хотелось вернуться назад и забрать все эти гадкие слова, которыми я разбила ему сердце! Кэмерон – прекрасный человек, и он не заслужил такого отношения. Может, когда-нибудь он поймет меня и простит. Когда это произойдет, с ним уже будет кто-то другой. Кто не предпочтет отношениям карьеру и не выберет жизнь, наполненную ложью, вместо мгновений рядом с ним… И от осознания этого мне становится намного больнее.
Переступив порог дома, я слышу, что в комнате Рэйчел шумит душ. Мария готовит на кухне обед и, увидев меня, улыбается.
– На стол накрыть сейчас или позже? Все будет готово буквально через десять минут, – она вытирает руки полотенцем и выходит из-за кухонного островка.
– Спасибо. Я не голодна.
Аппетита у меня нет все это время.
– Алекс…
– Нет, честно, все нормально. Я перекусила в городе с ребятами.
Отчасти это правда. Мы с парнями пошли в ресторан, но мне кусок в горло не лез, поэтому я ограничилась лимонадом.
Слабо улыбнувшись, Мария кивает и возвращается к плите.
Зайдя к себе, я падаю на кровать и смотрю в потолок. Через открытое окно слышится шум улицы, а в комнату доносится аромат еды с кухни. Все вернулось на круги своя. Я снова на своем месте. В тихой гавани, куда я стремилась после каждой репетиции или поездки. Только сейчас я бы все отдала, чтобы оказаться рядом с Кэмероном. Слушать, как шутит Крис, и наблюдать их перепалки. Я бы хотела просто сидеть у океана, прижавшись к его груди, и вновь ощутить себя счастливой.
Господи, как я скучаю по нему.
Перевернувшись на живот, достаю телефон и просматриваю галерею с фотографиями. Наверное, еще никогда в жизни я не делала столько селфи, как в последний месяц. И еще никогда в жизни я столько не улыбалась.
Я утешаю себя тем, что Кэмерон сейчас с родителями, и меньшее, что ему надо, – это думать о том, как я хладнокровно от всего отказалась.
Зайдя в свой профиль в социальных сетях, не могу удержаться от того, чтобы не заглянуть на страничку Кэмерона. Но меня останавливает куча уведомлений: фанаты постоянно что-то пишут, комментируют и отмечают.
Пролистав несколько фото, я останавливаюсь на одном, которое никак не ожидала увидеть.
Наше селфи с Рэйч. Не просто фото со стороны, как это любят делать папарацци, а именно селфи с моего телефона в открытом доступе, и я больше чем уверена, что не выставляла его у себя.
Вернувшись в галерею, нахожу его, а затем открываю свой профиль и убеждаюсь, что это так. Нахмурившись, я пролистываю огромное количество уведомлений, и с каждым новым фото все больше прихожу в ужас.
Заблокировав телефон и стараясь сохранять спокойствие, я встаю с постели и направляюсь в комнату сестры. Я захожу как раз в тот момент, когда она выключает фен.
– Привет, – щебечет она. – Как дела? Выглядишь очень бледной. Может, сходим на пляж? У меня сегодня выходной. Могли бы поваляться под солнышком, а потом заскочить в какой-нибудь магазинчик. Знаешь, по статистике Cosmopolitan, шопинг – отличное средство от депрессии.
Рэйчел вскидывает волосы и придает им объем. Она продолжает что-то говорить, но я в это время не слышу ее и только пытаюсь увидеть свою сестру, а не человека, предавшего меня за пару тысяч долларов.
– Это ты сливала информацию? – спрашиваю я.
– Что?
Сестра в недоумении смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Больше я на это не куплюсь.
