Да, я невероятно устал. Конечно, может, я отвык от такой жизни, но мне казалось, что я выносливый человек. Такер Райли доказывает обратное. По-моему, он поставил себе цель сделать все возможное, чтобы я поскорее убрался с его ранчо. Отец точно так же, как и мистер Уитакер, ворчит, что нам двоим пора уехать и оставить стариков в покое.
За этот месяц он уже несколько раз спрашивал, когда я поеду на какое-нибудь соревнование. И я знаю, что он только делает вид, что хочет, чтобы я уехал. На самом деле он просто разузнает, не собираюсь ли я опять пропасть.
Посмотрев на меня, он загадочно улыбается.
– Думаю, дам тебе пару дней на отдых. Схожу выпить лимонада, – отец сжимает мое плечо и направляется к выходу.
Я продолжаю выдергивать из старых балок гвозди. Клянусь богом, я уже не чувствую рук и ног и с радостью завалился бы в постель. Хорошо, что ужин готов и этот день почти закончен.
– Нужна помощь? – слышу я робкий, но знакомый голос.
Моя рука замирает в тот момент, когда я цепляю пассатижами очередной гвоздь.
Наверное, я просто переработал и у меня галлюцинации. Выпрямившись и положив инструмент на стол, оборачиваюсь и вижу у входа в амбар Алекс. Она неуверенно переминается с ноги на ногу и сжимает в руках шапку. Закусив губу, она делает шаг вперед и обводит взглядом помещение.
– Сменил доску на лошадей? – она улыбается и заправляет прядь волос за ухо.
После тех двух сообщений месяц назад от нее больше не было ничего. Но я следил за каждым ее выступлением. Мысленно следовал за ней из города в город. Я злился на нее. Я любил ее. Мне хотелось позвонить и наорать на нее. А потом я хотел сорваться с места и поехать за ней.
Теперь она здесь.
И мое сердце делает такой кульбит, что, наверное, еще немного – и оно выпрыгнет из груди.
В объемной куртке, к слову, надетой не по погоде, и сапогах она выглядит слишком миниатюрной. Руки так и чешутся от желания сгрести эту упрямую девчонку в объятья. Ее волосы растрепаны, и несколько розовых прядей выбились из хвоста. В закатном солнце, играющем на ее лице, видна россыпь веснушек. Мы встречаемся взглядами, и я вижу, как в ее серо-голубых глазах смешивается буря эмоций.
Упираюсь руками в стол и наконец обретаю голос.
– Скорее нашел замену океану.
Она улыбается, и мой пульс еще сильнее учащается.
– Если я не ошибаюсь, то Техас в вашем графике стоит гораздо позже.
Да, я помню это чертово расписание.
Алекс кивает и закусывает губу. Она все еще избегает прямо смотреть мне в глаза.
– Я ушла из группы и, скорее всего, потеряла контракт.
– И что ты будешь делать дальше?
Она пожимает плечами и разводит руками.
– Жить.
Отстраняюсь от стола и медленно подхожу к ней.
– Вернусь в Лос-Анджелес. Может, устроюсь официанткой вместе с Рэйчел, а в следующем году обставлю тебя в соревнованиях по серфингу.
Я усмехаюсь.
– Думаешь, у тебя получится?
– Я в этом уверена. А даже если нет, то какая разница? Я устала планировать свою жизнь.
Сделав последний шаг, я останавливаюсь в паре сантиметров от Алекс. Вижу, как тяжело вздымается ее грудь, слышу прерывистое дыхание. Она поднимает голову, и мы встречаемся взглядами.
– Прости меня, Кэмерон. Я не должна была так поступать с нами и ставить карьеру превыше отношений. Возможно, ты мне не поверишь, но я больше никогда так не поступлю. Наверное, мне надо было тебя потерять, чтобы понять, что счастье не заключается только в материальном благополучии. Я решила, что буду бороться за него, – Алекс нервно сглатывает, и я чувствую, как сильно она переживает.
Она еще сильнее теребит шапку в своих руках и отводит взгляд, словно собирается сказать что-то еще. А может, она не уверена в том, хочу ли я, чтобы наши отношения возобновились. Но разве может быть иначе? Я с ума сходил, пока ее не было рядом, я готов ждать ее из тура или с череды выступлений на ток-шоу, но я должен знать, что после этого она вернется ко мне. Но я и представить себе не могу, что когда-нибудь мы будем не вместе.
Алекс вновь поднимает на меня взгляд и, тихо выдохнув, шепчет свое главное признание.
– Кажется, я люблю тебя, – шепчет она.
– Всего лишь кажется?
Мотнув головой, она закусывает губу.
– Я люблю тебя. Ты мой лобстер, – соединив большие и указательные пальцы, она изображает сцену из этого идиотского сериала.
Только Алекс могла привести такое сравнение.
Мои губы растягиваются в улыбке, и я обнимаю ее, притягивая ближе. Алекс облегченно выдыхает и, обвив мою шею руками, льнет ко мне. Приятный, едва уловимый аромат карамели обволакивает нас, делая незримыми для всего остального мира. Как же я скучал по ней. Касаюсь ее щеки кончиками пальцев, обвожу веснушки и, взяв ее за подбородок, приподнимаю голову.
– Тебе понадобился целый месяц, чтобы понять, что ты любишь меня, – в горле пересыхает, и голос хрипит.
Ее глаза озорно блестят.
– Нет. Мне понадобился целый месяц, чтобы понять, что все остальное не имеет значения, если тебя нет рядом.
Мы соприкасаемся лбами, и я уверен, что Алекс чувствует, в каком сумасшедшем ритме бьется мое сердце, потому что я определенно чувствую, как ее бьет дрожь.
– Я люблю тебя, – отвечаю я и касаюсь ее губ своими.
Эпилог
Алекс
Год спустя
– Говорю тебе, эти ребята еще заставят вздрогнуть весь Голливуд! – восклицает Тайлер.
– Просто скажи, что ты запал на их солистку, – фыркает Рик и посылает другу насмешливый взгляд.
– Спятил? У меня нет времени на это.
– Ага. Только будь добр, когда она съест тебя с потрохами, не приходи ко мне разводить сопли.
Тай вскидывает руку и показывает Рику средний палец.
– Дамы, я, конечно, все понимаю, но, может, мы уже начнем? – вклиниваюсь я в их спор и указываю палочками на места.
Марк громко смеется и, зажав губами сигарету, надевает на себя гитару.
– Господи, Ал, ты невыносима, – ворчит Рик.
– Давайте взорвем этот клуб, – усмехается Тайлер.
Взявшись за руки, мы выходим из-за кулис, и гул аплодисментов оглушает нас. Прожектор слепит глаза, но я следую за парнями и, встав за барабанную установку, вскидываю руку вверх, приветствуя зрителей. Ребята занимают свои места, не забывая посылать фанатам улыбки. Скрестив палочки, я начинаю отсчет. За каждым ударом палочки следует такой же ритмичный стук сердца.
