Мы с Сомовым не на экскурсии, хотя и озираемся по сторонам. Если начистоту, реши мы вдруг с товарищем редкий выходной провести вместе (дескать, работы бок о бок по тридцать часов подряд нам не хватает) – отправились бы куда-нибудь на природу. Например, на «Столбы», по горам полазить.
Нас в командировку сослали. На базе «Оптики плюс» пациентов смотреть два дня от зари до зари. Бесплатная акция от «Айрис». Слово «бесплатная» так крупно в рекламе напечатали, что, судя по записи, половина города решила зрение проверить у спецов из Красноярска.
Трое парней выходят из «Подвала» и направляются к нам. Черные куртки, треники, кроссовки. Сомов напрягается.
– Бить или бежать? Ты местный, тебе виднее, – отшучивается он. – Командуй.
– Адомайтис! Да еб твою мать, какие люди в Голливуде! – ржут парни.
– Это свои, Сом, – успокаиваю я, улыбаясь и протягивая ладонь.
– Да понял уже. Кто еще твою фамилию выговорит без запинки с первого раза.
– Иди на хрен, – смеюсь.
Парни поддерживают шутку. Мы здороваемся, обмениваемся школьными подколами, курим.
– Не гони, Паш, в «Подвале» ремонт сделали, это теперь самое крутое заведение в городе.
– Чет не верю.
– Серьезно. А какой там кальян!
Скептический настрой довольно быстро сменяется удивлением, когда мы спускаемся по лестнице в просторное помещение: клуб и правда преобразился до неузнаваемости. Перед балованным жизнью Сомовым практически не стыдно.
Современная музыка, приличный контингент, приветливый персонал. Мы занимаем беседку, заказываем кальян, алкоголь, закуски. Разговор идет внезапно бодро. Несмотря на то что много лет не виделись. Сомов включается, как тут и был. Обсуждаем общих знакомых, кто женился, кто развелся. Кто где работает.
Я беру мундштук и глубоко втягиваю дым, потом медленно выпускаю его изо рта и носа.
– А ты что? Когда женишься? – спрашивает бывший одноклассник Олег.
– Так он давно уже, – отмахивается Игорь. – Вы не в курсе разве?
– Ага, давно, – киваю.
– Ого! И кто она?
– Медицина, – усмехаюсь. – Соперниц та дама не любит. Ревнивая.
– Ха! Познакомим тебя с такими девчонками классными! Уезжать обратно не захочешь. – Олег достает сотовый. – И не ревнивыми совсем.
– Стоп-стоп, – поднимаю указательный палец. – В другой раз, может? Нам вставать в шесть.
– Это правда, – страдальчески вздыхает Сомов.
– Запись плотная. На полвосьмого уже три человека. Хотя нас двое.
– Распилим, ноу проблем. Тебе левый глаз, мне правый.
– Заканчивай с виски, – настоятельно советую с легким раздражением, рожденным усталостью.
Если развеселившийся Сомов завтра с кровати не сползет, отдуваться придется мне.
– Вечером в субботу какие планы? В воскресенье? – не сдается Олег. – Можно ко мне, баньку затопить, водочку охладить.
– Брат, в другой раз. Честно. Мы ж на выходные только. В воскресенье в ночь домой.
– А еще приедете?
– Если нормально пройдет, то в планах каждый месяц вот так на два дня.
– В следующий раз подготовимся лучше, – щедро обещает Олег плотские развлечения.
На самом деле перманентно хочется спать. Дико. Слабовольно. Завалиться и часов двенадцать не отрывать башку от подушки. Времени на это нет, но мечты – они такие.
Я вновь затягиваюсь, слушая болтовню друзей и равнодушно скользя глазами по танцующим девушкам. Не потрогать, так хоть полюбоваться.
А есть кем, кстати.
Забавно. Не думал, что однажды приеду в этот город работать. Интересно, что бы отец сказал? Наверняка у него были бы соображения по этому поводу.
У меня же внутри равнодушие, граничащее с досадой. Отца два года как нет в живых. Двенадцать лет назад мне пофиг было, а он уезжал отсюда с покрасневшими глазами. Родители врачами по двадцать лет отработали в поликлинике. В один день их просто уволили без объяснения причин. Хотя причины, конечно, все понимали. Обидно другое было: никто не вступился. Ни один человек.
Я останавливаю взгляд на пританцовывающей у барной стойки девице. Черное короткое платье, высокие, выше колена, сапоги. Стройные ноги, округлые, вероятно, упругие бедра. Темные волосы ниже плеч. Красивая. Улыбка невольно растягивает губы.
Отвожу глаза. Через час пора в отель двигать.
Курю дальше, слушая байки Олега, и машинально за брюнеткой приглядываю. В этом приглушенном освещении никак лицо не разглядеть. Хотя зачем оно мне, казалось бы. Но любопытство – вещь врожденная, бороться с ним бессмысленно.
Крепко затягиваюсь, а потом кашлять начинаю, подавившись. Глаза слезятся от попавшего дыма.
Я месяц ее не видел. И больше лезть не собирался. С учебы вернулся, сунулся, а у нее уже другой мужик появился. Хер какой-то сорок плюс на «бэхе». И трех недель не прошло.
Я хочу опустить взгляд, но снова к ней зачем-то возвращаюсь. По коже царапает, когда вижу. Когда она настолько близко. На расстоянии легче всегда.
Диана плавно двигается под музыку и улыбается подруге. А я глаз отвести не могу. Выглядит она замечательно. Болтовня становится шумом. Я слежу за жестикуляцией, уже знакомой. За беспечной улыбкой.
Не знаю, как из головы выкинуть один момент: Диана по своей кухне босиком на цыпочках бегала и свечки зажигала. Тогда вдруг так хорошо и уютно на душе стало, как никогда раньше. Я удивился.
– Это та самая мозгоклюйка, что приезжала за тобой? – уточняет Сомов вполголоса.
Слегка прищуриваюсь. Он видел Ди в клинике. Все видели. Учитывая мой громкий разрыв с Лидой, лучшей подругой дочки Волкова, было что обсудить.
– Да, – говорю быстро и добавляю резче: – Она не мозгоклюйка. Нормальная. Просто не сложилось.
– Все бабы мозгоклюйки, поверь моему опыту. Она не баба, что ли? Баба! Значит, еще какая. Оглянуться не успеешь, уже на шее сидит, ножки свои стройные свесив. Ты в шоке, почему твой аккаунт подписан как «Павел и Диана», твоя карта у нее в сумке и жизнь навеки испорчена. Стоит только вякнуть – истерики и слезы.
– Поэтично. Но мимо. Мы нормально расстались. Знаешь ли, взрослые люди умеют договариваться. Ртом. И расходиться без взаимных обид.
Прошлые декабрь и январь – одни из самых херовых месяцев в моей жизни. Наверное, самые херовые после смерти родителей. Я тогда зарекся заводить серьезные отношения. Годы ада, бесконечного контроля, претензий, истерик. Вот во что превратились когда-то сильные чувства.
Лида – хороший человек, мы вместе учились, встречаться начали без каких-то планов на будущее. Она из очень бедной семьи, росла без отца. У меня тоже дела шли так себе, особенно последние пару лет. Мы копили на свадьбу и докопились до того, что и видеть друг друга не могли, и по отдельности не умели.
