Дворецкий держал в руках четыре кожаных поводка.
– Арррр, – скрежетали зубами черные доберманы. Дикие, с остроконечными ушами и жуткими глазами, они были готовы убить всё, что движется.
Ларс только и успел, что схватиться за дверь. Одна из зверюг сорвалась с поводка и бросилась на него, не получив приказ. Белые зубы добермана вошли в кожу, как железные щипцы кузнеца.
Прозвучала команда:
– Фас.
Остальные собаки тут же ринулись в нападение.
Несмотря на боль, принц захлопнул дверь. Псы рвались наружу с той стороны здания. Ларс ударил повисшую на ноге собаку о стену, но разгневанная тварь только сильнее углубилась зубами в ногу. Пришлось добавить ещё три укола в сердце, чтобы пес перестал грызть плоть.
По ту сторону стены послышался голос дворецкого, он приближался к выходу. «С собаками не справиться ножом. Что же делать? Если слуга откроет дверь, то доберманы растерзают меня!»
«Нужно чем-то запереть дверь», – принял решение Ларс. На ступеньках валялась секира убитого наемника. Момент – и древко оказалось вклинено в дверную ручку. Принц даже не проверил, удержится ли проход закрытым. «Времени нет». Он бросился прочь, не обращая внимания на рану… «Только бы сработало!» – молился он.
* * *
Спасаясь бегством, Ларс пересек два квартала, прежде чем перешел на шаг. День клонился к вечеру, а шансы заночевать в тепле и уюте стремились к нулю. Укус на ноге болел и кровоточил. Пришлось спуститься к реке, чтобы промыть рану. К счастью, пёс только прокусил кожу и не причинил вреда кости, поэтому движение давалось легко. Единственное, что сковывало ногу – это боль, но её можно было терпеть.
«Похоже, это конец. Мне не вернуться в таверну. Я ранен, беспомощен, безоружен и беден. Остается только стать попрошайкой, вором или чьим-нибудь прислужником… Или всё же лучше смерть?» Скулы Ларса сжались так, что послышался скрежет зубов.
«Путь назад потерян. «Гордый путник» охраняется. И зайти туда можно разве что в окружении кучи солдат. Да и то, справиться с собаками не удастся».
Перевязав укус, Ларс отправился на поиски места потеплее. Ступая мимо городской реки, он подумал: «Может, утопиться? Ведь так просто… Гораздо проще, чем двигаться навстречу цели. Что осталось от моих стремлений? Я теперь никто…»
Вскоре он увидел свет огня, играющего бликами под сереющим мостом, в тени которого скрывались те, кто потерял свой дом.
Одинокий костерок из брошенных на свалку ненужных вещей согревал брошенных и ненужных обществу людей. Здесь были два мрачных старика, слепая женщина, беременная проститутка, вздрагивающая при каждом порыве ветра, много вороватых ребятишек, слепые и хромые нищие с шляпами для податей и двое коренастых преступников с черными татуировками и сверкающим оружием.
Последние, видимо, считали себя здешними хозяевами. Первый был невысокий, с низко посаженными глазами и вытянутым носом, как у крысы. Второй – спокойный, длинноволосый, с опущенными плечами и туманным взглядом. Руки обоих были одеты в черные рисунки. «Такое делают только на войне».
Принц заметил, что наемники заняли лучшие места у костра, а вся здешняя еда и одежда лежит возле них, словно награбленная добыча. Остальные бедняки держались в отдалении от убийц. Выглядело это так, словно преступники завоевали себе землю и теперь повелевают здесь, как у себя дома.
Когда Ларс подошел ближе, первый из них сказал:
– Эй ты. Я раньше тебя не видел. Ты, видать, новенький… Что ж, я просвещу тебя. Так и быть. В первый раз. Кхе, кхе, – он покашлял в кулак. – Здесь главные – это я и Барт, – он кивнул на своего соседа. – Каждый, кто приходит ночевать, должен отдать нам что-нибудь ценное… У тебя есть еда или серебро?
– У меня ничего нет, – мрачно ответил Ларс.
– Тогда проваливай! – наемник взялся за ручку клинка, слегка выдвинув лезвие вверх. Он полагал, что таким образом показывает своё превосходство.
– Вы ничего не даете мне, а я ничего не даю вам. Это честно.
– Мы дадим тебе крышу над головой, дурень, – сказал наемник.
– С каких пор мост стал крышей? Это место принадлежит вам? У вас есть бумаги? Хозяева подмостья… Звучит смешно.
Преступник сурово сдвинул брови.
Ларс подался вперед:
– Тогда получается, что ты не можешь мне ничего дать. А значит, и я тебе ничего не должен.
Наемник встал навстречу принцу и обнажил меч. Он явно не знал, как им пользоваться. Клинок болтался в неумелой руке, точно мотыга.
– Ой, прости, кажется, ты опасен… – улыбнулся принц. – Вот только я не намерен уходить…
Наемник в два шага приблизился к Ларсу и махнул мечом, словно мальчишка, рубящий палкой заросли камышей. Принц без труда уклонился. Детишки ахнули от восторга. «Похоже, для них это выглядит боем…»
«Хозяин подмостья» закричал и стал яростно, как ему казалось, махать мечом из стороны в сторону. Ларс не удержался и, уклоняясь в шестой раз, подставил неудачнику подножку. Тот полетел кубарем, уронив клинок на землю, и запричитал:
– Брааат. Этот чужак меня ранил. Сделай что-нибудь!
Второй, который до этого момента не проронил ни слова, молчаливо посмотрел на ползающего, перевел взгляд на Ларса и жестом руки пригласил принца сесть к костру. Взгляд наемника был туманным, а глаза пустыми.
– Дворянину нужно сидеть рядом с огнем.
Ларс не ответил. «Он догадался…»
– Это видно по походке, – безразлично прокомментировал наемник, будто читая мысли.
– Брат? Ты не проучишь этого болвана?
Барт проигнорировал вопрос и слегка отодвинулся, чтобы дать место у костра Ларсу:
– Прости моего брата. Он просто трусливый ворюга.
– Ничего страшного. Такая жизнь из любого человека делает негодяя, – сказал Ларс, подходя к огню. Он сел поближе и протянул руки вперед.
– Воевал? – спросил Барт, протягивая кусок жареного мяса.
– На Стенах крови…
– Неплохое местечко. Довольно спокойное.
Ларс усмехнулся «Похоже, они не знают, что там произошло».
– А ты откуда?
– О Междуречье слышал?
– Ещё бы. Это местность, через которую в Мортен пробираются кочевники?
– Оно самое. По три схватки в день. А бывает и больше.
– Неприятное место, – согласился Ларс. – Ну и что привело тебя в Литос?
– Трусость…
Первый наемник развел руками:
– Брат, ну зачем ты нас позоришь?
– Заткнись. Я уже говорил тебе: нет никакой слабости в том, чтобы признать себя хуже других. Большинству людей по нраву их гордость. Они не знают простой истины: лишь самый осторожный может прожить до старости. Тот, кто служит надобностям феодалов – умирает в сражении. А мы можем жить, довольствуясь ворованной пищей и холодным каменным пристанищем под мостом, только благодаря нашей трусости… Такова настоящая жизнь… Как ты нас назвал? Хозяева подмостья? Мне нравится это глупое название. Во всей красе отражает наш отвратительный мир…
