– Он выиграл? – спросил Ганс.
– Боги, какие же вы нетерпеливые. Да, этот никому неизвестный парень, без имени, без эмблемы и без защиты выиграл турнир и предстал перед монархом. Все, кто его видел, говорят, что он был мастером своего дела. Словно танцор, искусно варьирующий между врагами. Он никому не оставил шанса на победу. Легендарный воин. И сам Ричард Арнольский спустился с трона, чтобы наградить его… Гвардейцы принесли мечи из редкого сплава, с древними магическими письменами. Король захотел сделать мечника военачальником и подарить ему настоящее чудо: зачарованные клинки воителя. Но тот отказался.
– Отказался? – удивился Ганс.
– Да, – грустно ответила Кэрол. – Мечник сказал, что единственная награда, которую он желает – это встреча с королевой. Светлой Кессой Арнольской. Женщиной, которую все любили… Он пожелал увидеть заступницу бедных людей и открыть народу правду… Почему её нет?
– И? Он увидел её? – спросил Ларс.
– Вообще-то, ты должен знать легенду. Ведь ты житель Арнола? – она стала серьезной. – История заканчивается грустно. Стража взяла мечника под руки и ввела в замок. Под охраной королевской гвардии король покинул торжество на глазах народа. С тех пор турнир не проводили. А Безумного мечника никто не видел. Он так и не вышел из замка…
Ларс печально улыбнулся. «Для них это грустная история, а для меня самый счастливый миг в жизни…»
Он не мог забыть тот трепетный восторг, с которым он поднимался по парадной лестнице. Красный ковер славы был таким же алым, как его дрожащие руки. У него отобрали оружие, а латник шепотом прошептал ему встать на колено. Но Ларс и без них всё знал. В тот момент на его лице был шлем, а щита с гербом не было, да и не могло быть, потому что он дрался только клинками. Король был грозен и хмур, но всё же смутно доволен турниром. В этот день Ричард Арнольский больше обычного вспоминал измену королевы, причинившую ему столько боли, и оттого не мог радоваться вместе со всеми.
И всё же умение Ларса вдохнуло в спящего короля жизнь. Он приказал герцогу взять зачарованные клинки и принести победителю, потому что лучшего мечника никто не найдет…
– Открой шлем, и я награжу тебя…
– Великий государь, я желаю только одну награду, – сказал Ларс, поднимая забрало. – Увидеть свою королеву Кессу Арнольскую…
Ричард остолбенел, когда понял, что собственный сын стоит перед ним. Лицо короля стало бледным от гнева и ужаса. Он осознал, что единственный наследник мог погибнуть у него на глазах, а он смотрел бы на это, как на цирковое представление. Но гордость тоже взяла своё. Никогда прежде не было известно о принцах, которые своей силой смогли доказать, что они достойны править. Разве эти дворцовые детишки годятся в соперники Ларсу? Нет. Король осознал это. И тогда он велел проводить победителя в замок, одеть в лучшие одежды и отвести к оторванной от общества королеве. А в придачу Ларс получил один из двух легендарных зачарованных клинков Арнола. Ричард сказал ему: «Ты победил в турнире и доказал, что достоин называться моим сыном. И за это я дарю тебе один клинок и произвожу в военачальники. Но твое желание я не могу оставить без исполнения. Так что пускай мать сама выберет тебе второй клинок. Чтобы ты никогда не забыл этот день…»
И Ларс не забыл. Эти клинки грели ему спину даже сейчас, пускай они и были всего лишь холодным металлом. «Безумный мечник! Подумать только! А ведь я действительно рисковал собой, лишь бы встретить маму и добиться расположения отца…»
К ним подошел слуга и дрожащей рукой поставил чай.
– Я же просил вино!? – рассердился Ларс.
– Господин, я видел, как вы сражаетесь. Вы превосходно владеете оружием. Но даже вам не под силу победить опьянение… Простите, я хотел сказать, что подслушал на кухне, о чем повар говорил с организаторами. В следующем бою против вас будет драться настоящий чародей…
– Маг? – подскочила с места лучница. – Я на такое не подписывалась. Я должна была сражаться с людьми!
– Главное, не в том, что он маг. А в том, что он прибыл на арену раньше положенного срока. Бой начнется через час. И я не думаю, что лучшим бойцам стоит выпивать… – пролепетал слуга.
Ларс похлопал его по плечу:
– Я рад, что хорошие люди в этом месте ещё не умерли, – и потянулся за чаем.
Рон Уэлт
Краски лесной поляны медленно остывали и гасли. Чуткий воздух ловил каждый звук, проносившийся мимо. Природа готовилась к зиме. Красное тряпье осенних листьев осыпалось на глазах, открывая изнеможденные старые плечи и замшелую кору цветных гигантов. Казалось, что лес раздирает на себе одежды…
– Снимай повязку, и мы начнем тренировку…
Рон не разминался. Он только вдохнул лесную свежесть, стараясь постичь её вкус. «Нет. Эти чувства, о которых говорят люди – их просто не существует».
Лишь одно ощущение было для него реальным: бесконечная мука в области сердца. Но она не считалась…
Маг закрыл глаза. «Ни одного человека, вплоть до самого Гонса».
– Готова?
Девочка кивнула, предвкушая тренировку, будто сладкую награду. Она была полна решимости и энтузиазма. Глаза Уэлта прищурились. Неистовая сила внутри него освободилась и бушующим водоворотом вырвалась наружу…
Ледяные пластины одна за другой полетели в Нэссу. Девочка старалась уклониться, но каждая третья влетала в неё и с треском разбивалась. К счастью, лед был хрупкий и оставлял лишь небольшие царапины, рассыпаясь при первом же столкновении. И всё же задачей Нэссы оставалось не коснуться ни одной. И чем лучше она проделывала упражнение, тем сильнее несся в неё лед и непредсказуемее становилась следующая атака…
Маг холода управлял оркестром ауры без единого движения. Его магия представляла собой верх чародейского искусства. Чистая энергия, точно паутина вилась в пространстве и управляла потоками КИ и ЧИ, словно уздечкой, – с легкостью и умом.
Снаряды Рона приобретали разные формы и заставляли Нэссу принимать сотни решений в секунду. Учитель словно тренировал её дух, тело и разум одновременно.
Девочка понимала: здесь невозможно действовать по шаблону. Каждая атака Рона отличалась виртуозностью. Он смотрел на неё взглядом врага, бездушного и беспощадного, но играл роль наставника и друга. Ведь несмотря на равнодушный взгляд, движения прощали девочку, допуская оплошность и милосердно предоставляя шанс на ошибку…
Как только Нэсса привыкла к неожиданностям, натиск стал более яростным. Теперь ей не удавалось даже подумать. Тело превозмогало мыслимые и немыслимые границы и продолжало рефлекторно двигаться на стыке инстинкта и подсознания. Но и это не помогало против атак Уэлта. Он словно запрещал предсказуемость. Стоило только чуть-чуть послушать реакцию, как твердый лед настигал руку или ногу, обжигая тело горькой обидой поражения…
Создавалось ощущение, будто учитель хочет вывернуть её наизнанку и заставить изворачиваться, как змею. Нэсса делала всё, что могла. Приходилось действовать спонтанно и дергать тело в непривычные позы, превращаясь в чужую куклу, лишь бы не попасться в руки опасности.
